- И что для этого нужно? - не особенно радостно спросил профессор, у которого волосы на затылке встали дыбом от всего услышанного.
- Отречься от своего прошлого. Сегодня на закате состоится казнь твоей бывшей спутницы, этой подозрительной наемницы. Что бы там ни говорил Карлай, но я не могу рисковать, оставляя ее в живых, и ты должен это понимать... Ты сам лично принесешь ей смерть, брат Илват. Чтобы мысль о том, что Аритхол - твой новый дом, прочно обосновалась у тебя в голове.
Старейшина еще долго разъяснял Ашарху все его новые обязанности как общинника, посвящал в детали жизни Светоча и рассказывал о распорядке дня. Но профессор особенно не слушал Саркоза, погруженный в свои собственные не очень оптимистичные мысли. Неожиданное заявление коменданта крепости ввергло его в легкий транс, в котором он панически пытался отыскать ускользавшую надежду на спасение. Вскоре Ашу выделили сопровождающего, который отвел нового брата обратно в крепость, куда его временно приставили помощником на кухне. В общине все должны были трудиться, поэтому до заката профессору предстояло таскать тяжелые мешки с мукой и по мелочам принимать участие в жизни кухни, пока не настанет время казни.
Помещение, куда его привели, оказалось разделено на несколько крупных соединенных друг с другом залов, в одном из которых располагался полукруглый очаг с подвешенными над ним котлами, в другом стояли ряды ровных столов, заваленных посудой, мисками и корзинами, а в последнем располагался склад с объемистыми мешками крупы, кадушками с солью и бочками воды. Там же была и дверь, ведущая в тесную кладовую, где с потолка на толстых крюках свисали соленые и копченые рульки, перетянутые колбасы, а на полках у стены лежали головки сыра и кувшины. На кухне суетились одни женщины в передниках, каждая из которых занималась своим делом: одни стояли у котлов, помешивая их содержимое, другие же нарезали овощи или мясо, толкли в каменных ступках ароматные зерна трав и специй. Изумительный запах готовившейся еды пропитал каждый уголок огромной крепостной кухни, но иногда к нему примешивалась и малоприятная вонь гари, прогорклого жира и сырой рыбы.
Поварихи встретили нового брата спокойно, сразу же загрузили его однообразной работой и продолжили заниматься приготовлением пищи, не болтая даже между собой. Ашарх же машинально выполнял все поручения, совершенно не следя за временем: переносил неподъемные котлы, открывал закупоренные бочки, искал необходимые продукты в кладовой. Однако на душе у него было неспокойно. Заявление коменданта поставило профессора в затруднительное положение: Саркоз четко дал понять, что в этот день или умрут оба непрошенных гостя крепости, или преподаватель получит право на жизнь, но девушку все равно будет ждать смерть. Причем от руки верного спутника.
Старейшина не пожелал слушать возражения Аша, четко озвучив ему условия и предоставив самому сделать этот достаточно простой выбор: убить Лантею или же погибнуть вместе с ней, отказавшись от привилегий своего статуса в общине. Мужчина кусал губы и пытался найти иной выход из ситуации. В темнице его ждала спутница, которая доверилась ему и рассчитывала на то, что профессору удастся их вытащить из этих неприятностей. Но план оказался непродуманным, а комендант крепости предпочел не рисковать лишний раз, а сразу показать, кто здесь главный.
Часы за работой тянулись один за другим, а Ашарху все не приходили дельные мысли в голову. Он не знал, где можно было взять ключ от решетки камеры, как обманом выманить охранников из темницы и как выйти с Лантеей за пределы города незамеченными. Ситуация становилась все сложнее из-за массы деталей, требовавших внимания, а профессор начинал нервничать, чувствуя приближение неизбежного.
В какой-то момент его тяжелые размышления прервал звук открывшейся входной двери. На пороге кухни появился бодрый молодой общинник, туника которого была вся испачкана в пыли.
- Приказано в темницы отнести обед для двух братьев и одной заключенной, - звонко крикнул парень и практически сразу, решив даже не слушать ответ кухарок, развернулся, удалившись прочь быстрее, чем появился.
Угрюмо поворчав на юного и неучтивого брата, даже не удосужившегося поздороваться и попрощаться, поварихи скорее начали собирать несколько подносов, уставляя их посудой и кувшинами. А Аш четко осознал, что это его единственный шанс предупредить Лантею.
Профессор подошел к полноватой черноволосой кухарке, которая вызвалась отнести всю еду вниз и неловким покашливание отвлек ее:
- Простите, сестра. Не могли бы вы передать пленнице кое-какую информацию?
- Что еще за информацию? - резко спросила немолодая женщина, отирая испачканные руки о край передника и одаривая нового брата не слишком-то дружелюбным взглядом.
- Девушку казнят сегодня на закате. Ей вряд ли кто-нибудь счел необходимым сообщить такую новость. Мне кажется, как-то несправедливо не сказать ей об этом перед концом.
- Тебе надо - ты и говори. Не хочу быть гонцом с дурными вестями, - недовольно проворчала повариха, покачав головой.
- Боюсь, что я не могу отлучаться один с кухни.
- Ну иди тогда за мной, сам ей все передашь. Заодно с подносами помоги. А то тяжелые больно.
Такой поворот событий пришелся профессору по душе гораздо больше его изначального плана. Так у него появилась призрачная возможность переговорить со спутницей с глазу на глаз или хотя бы даже в присутствии свидетелей - главное, сообщить о казни. Он легко подхватил со стола один из нагруженных едой подносов и ловко выскочил в дверь, последовав вглубь крепости за семенившей кухаркой.
В темнице оказались все те же два стража, что и утром, которые со скучающим видом о чем-то еле слышно беседовали, облокотившись на стол. Стоило двери приоткрыться, как они заметно напряглись, но, завидев кухарку и профессора с подносами, почти сразу же расслабились, опустившись обратно на свои места. Лантея сидела на полу своей камеры, прислонив голову к стене и прикрыв глаза, однако, стоило Ашарху приблизиться к решетке, как девушка мгновенно распахнула веки, словно и не дремала. Она прожгла спутника подозрительным взглядом и очень внимательно осмотрела его белое одеяние, несуразным мешком топорщившееся поверх обычной одежды.
- Давай, говори там, что хотел, и пойдем скорее обратно на кухню, - бросила повариха Ашу, ставя свой поднос на стол перед двумя воинами и принимаясь сгружать с него миски и чашки.
