Сеньор Ланц добродушно улыбнулся.
— Нет-нет, — заверил он сына, — это было бы абсурдно.
Он прошелся по комнате и сел на диван.
— Мы живем не в начале века, — продолжал отец. — Только, Эмилио, мы небогатые люди…
Парень насторожился.
— Живем честно, осторожно, — подбирал свои доводы сеньор Ланц, — нас уважают, у нас свое прошлое, своя фамилия, но мы не богачи.
— Ей не нужны деньги, — возразил Эмилио. — Семейство Герреро — богатые люди.
Отец пожал плечами.
— Зачем ты все это говоришь? — забеспокоился Эмилио.
— В самом деле, — делая вид, что не слышал вопроса, продолжал сеньор Ланц, — ты уверен в этом?
Он поднялся с дивана, подошел к Эмилио и как можно мягче сказал:
— Сынок, я так не считаю, но для твоего спокойствия я проверю истинное положение дел в семье Герреро.
— Зачем?
— Если то, что о них говорят, правда…
— А что о них говорят? — вспылил Эмилио. — И потом, какое имеет значение то, что говорят люди?
Сеньор Ланц осторожно кашлянул:
— Говорят, что семейство Герреро разорено, сынок.
Эмилио непонимающе смотрел на отца, а тот развивал свою мысль дальше:
— И эта девушка, к какой бы знатной фамилии она ни принадлежала, не согласится выйти замуж за человека, который не в состоянии спасти ее от разорения.
Взгляд юноши ничего не выражал, кроме удивления и сочувствия.
— Семейство Герреро разорено, — повторил сеньор Ланц, — полностью разорено!
На Эмилио эта неприятная новость подействовала как холодный душ, но вопреки надеждам отца, что сын образумится и трезво оценит ситуацию, влюбленный Эмилио еще с большей настойчивостью заговорил о женитьбе, доказывая отцу, что в жизни деньги — не самое главное.
— От твоих благородных взглядов, — сурово оборвал сына сеньор Ланц, — счета Герреро не станут оплаченными.
— Послушай, папа, — тихо возразил Эмилио, — я не понимаю, почему мы не можем увеличить наш капитал?
Сеньор Ланц усмехнулся.
— Очень сожалею, — не без иронии заметил он, — что не смог добиться богатства, которое тебе так срочно понадобилось.
— Я не хотел тебя обидеть, отец… Просто Исабель навсегда останется в моем сердце! Понимаешь?
Эмилио отошел в сторону и посмотрел в окно.
— Понимаю, — сочувственно вздохнул отец. — Но ты должен забыть о ней. Я знаю, что говорю, сынок. Нет никаких сомнений в том, что ее экономическое положение критическое, а твои иллюзии относительно этой девушки будут тебя расстраивать и огорчать с каждым разом все больше и больше.
— Я уверен, папа, что есть нечто более важное, чем деньги, — снова повторил Эмилио.
— Когда положение становится критическим, — заметил отец, — люди начинают думать слишком много о деньгах.
Сеньор Ланц медленно ходил по комнате.
— К тому же, Эмилио, она никогда не говорила, что любит тебя, или, по крайней мере, ты никогда не признавался в этом мне, — закончил разговор отец.
— Да, это правда, я никогда с ней об этом не говорил, — признался парень, — даже не делал ей официального предложения, но я… — Эмилио поднял глаза на отца, — …но я его сделаю!
— Сынок, я не хочу разрушать твоих иллюзий, однако мой долг тебя предупредить. Нет ничего, что подтверждало бы, что эта девушка захочет выйти за тебя замуж.
Эмилио гордо поднял голову:
— Сначала я сделаю ей предложение!
Сеньор Ланц не стал накалять страсти и постарался сместить акценты в разговоре:
— А почему бы тебе не подумать о Терезе Салинос? — как можно непринужденнее спросил он.
Эмилио брезгливо усмехнулся.
— О сестре Фернандо Салиноса?
— Да!
— Ты это серьезно говоришь, папа?
— А почему бы и нет? Они действительно купаются в золоте. Это одно из самых богатых семейств страны!
Сеньор Ланц приблизился к сыну.
— К тому же ты не станешь отрицать, что Тереза — привлекательная женщина, она разведена…
— Это общеизвестно, — съязвил Эмилио, — она разведена дважды. Возможно, она привлекательна, но она не из тех женщин, которые лишают меня сна, или точнее — мне не хочется, чтобы меня лишали сна такие женщины!
Сеньор Ланц безнадежно закивал головой, пристально глядя сыну в глаза.
— Папа, я люблю Исабель Герреро, и я не идиот и не мальчишка. Я знаю, что такое любить, и я люблю! Ты можешь понять это? Я люблю Исабель Герреро!
Особняк Фернандо Салиноса утопал в зелени и цветах. Обычно Фернандо с наслаждением любовался этим приятным зрелищем, но сегодня он вышел из машины и, не глядя по сторонам, торопливо направился в дом.
Зайдя в большой зал, он подошел к телефону и, сняв трубку, попросил:
— Сеньориту Исабель Герреро, пожалуйста!
Подождав несколько секунд, Фернандо переспросил:
— Она еще не вернулась? Передайте, что звонил ее друг и что…
Неожиданно он обернулся и заметил сидевшую на диване Терезу, которая перелистывала журналы мод и внимательно прислушивалась к тому, что говорил ее брат по телефону.
— …и что я перезвоню потом, — резко оборвал разговор Фернандо и повесил трубку.
— А мне казалось, что ты больше не позвонишь этой девушке, — с невинным видом съязвила сестра.
— А вот мне казалось, что ты больше не станешь содержать этого Хуанхо, — взорвался Фернандо, — которого ты подобрала на улице!
— А какое отношение имеет одно к другому? — В свою очередь вспылила Тереза.
— Ты делаешь то, что хочешь, а я говорю то, что хочу! — Поставил все на свои места молодой хозяин.
— Я все равно не понимаю… — Хотела продолжить спор сестра, но Фернандо уже вышел из зала.
Рассерженная женщина встала с дивана, в сердцах швырнула журнал на пол.
— Ну и черт с тобой! — крикнула она в пустоту. — Мне и самой некогда!
Тереза посмотрела на часы и, вспомнив о предстоящей встрече с Хуанхо, стала приводить себя в порядок…
Тереза вошла в дом первой, за ней следом переступил порог мрачный Хуанхо.
— Я не уверена, что мой брат дома, — бросила женщина на ходу, — последнее время он не очень-то задерживается у себя.
— И не знаешь, где он может быть? — спросил молодой человек.
— Скорее всего плачет где-нибудь в укромном местечке, — рассмеялась женщина, — жалуясь на то, что эта высокомерная девчонка не замечает его.
Тереза пригласила Хуанхо сесть.
— Видишь, какая разница может быть между людьми, — намекнула Тереза любовнику, — я отдаю тебе все, в то время как другие не дают ничего.
Она прильнула к парню, но тот недовольно и грубо возразил:
— Мне нужны не слова, а деньги!
— Будут тебе деньги, — раздраженно ответила женщина, — будут! Но, пожалуйста, дружок, не демонстрируй так откровенно свою жадность!
