В итоге гол Жарова я не вижу.
Звучит финальный свисток, и Ярик стягивает майку, чтобы, как показушник, раскрутить ее над головой да поиграть мышцами на потеху грудастой публике. Злюсь, потому что сама едва успеваю поднять с пола подбородок. Злюсь и напоминаю себе, что пора отсюда бежать – трибуны оживают, начинается хаотичное движение между рядами. Я уже крадусь к центральному проходу, когда меня ни с того ни с сего ловит мяч. Точнее, я ловлю – спасибо отменной реакции. Только теперь весь стадион смотрит в мою сторону, даже Жаров – видимо, он и бросил в толпу.
Немая пауза, крики стихают. А я не нахожу ничего умнее, чем вручить мяч в руки застывшему рядом парню и удрать.
– Рита! – естественно, ловит меня Ярик уже у фонтана.
Не оборачиваюсь сразу, ругаюсь под нос. И зачем только поперлась туда? Теперь краснеть перед ним в спортивных лосинах! Еще и волосы в этом дурацком кривом хвостике!
– Чего тебе? – вместо приветствия бросаю я.
Лучшая защита – нападение, ведь так?
– У меня тот же вопрос.
– Я… я… – заикаюсь, – мимо случайно проходила.
– Ну раз мы встретились, – говорит с явным сарказмом, – а я без машины, и планов у меня никаких нет… Прогуляемся?
Скриплю зубами, потому что, когда он так смотрит – с приподнятыми бровями и сложив губы бантиком, я физически не могу ответить «нет». А еще он бежал за мной с большой сумкой и не переодевшись. Черт, черт!
– Я же вижу, ты согласна.
– Ладно, только сохраняй дистанцию, – бурчу на него.
Секунда, две тишины, которую разбивает заразительный смех.
– Размечталась, – тут же заявляет Ярик и притягивает за плечо к мокрому телу.
– Фу, отстань!
Не отпускай хотя бы еще чуть-чуть.
Мы болтаемся по набережной почти час. Ярик забирает у меня рюкзак и вешает на то же плечо, где у него сумка, покупает мороженое. От жары это не спасает, все равно хочется искупаться в фонтане, но желание оставляю при себе. Рядом с Жаровым такие вещи опасно озвучивать, поэтому стойко терплю стекающую между грудей влагу и горящие от яркого солнца щеки. Или это не от солнца вовсе. Не знаю, просто немного похоже… ну, смахивает на свидание, которого в принципе не может быть.
Когда слышу знакомую мелодию из последней экранизации «Ромео и Джульетты» с красавчиком Дугласом Бутом, напрягаюсь разом, потому что звонит мой телефон. А он лежит в переднем кармане рюкзака, и Ярик чуть ли не на правах хозяина тянет к нему руки. Черт, вдруг там Сережа? Хотя с другой стороны… ну и что?
Нет, слава богу, это Мила.
– Потом ей наберу, а то надолго, – отмахиваюсь.
Ярик кивает и молча возвращает телефон на место, пока я прячу смущенный взгляд в раскаленном асфальте. Он ведь снова без причины улыбается. Дурачок, ей-богу.
– И что ты делала, прежде чем проходила мимо стадиона? Как оказалась в этих краях?
Хочется уколоть да побольнее, язык так и чешется гадость какую-нибудь сказать.
– С девочками выступали недалеко, на остановку шла, – отвечаю, почему-то ни разу его не послав.
– Нравится работа?
Что, даже не издевается надо мной?
– Очень, – говорю честно. – Правда, это больше хобби, наверное. Работать я все-таки хочу в другой сфере.
– Ах да, Париж.
Он помнит?
– Ну, не факт, что Париж. Хотя я бы, конечно, хотела увидеть его своими глазами. И поговорить по-французски…
– Отец правду сказал? – разбивает мечтания резким тоном. – Ты от помощи его отказалась? Почему? Это какие-то феминистские штуки?
Кусаю губу, останавливаясь у парапета, и смотрю на тихую воду. Все же помнят, из-за кого я не прошу денег у отчима? И вот как ему ответить, а?
– Нет, просто не хочу доставлять никому лишних проблем.
– Глупости какие! – как-то слишком живо и искренне возмущается Ярик, я даже не сдерживаю улыбку. – Владимир Игоревич вполне мог бы обеспечить тебе отличную стажировку. Уверен, его банковский счет от этого бы не пострадал. Тем более, он тебя так любит.
А вот последнее звучит с привкусом желчи.
– Я не просила ничьей любви, – защищаюсь на инстинктах.
– Ну а как тебя-то и не любить.
Сердце сначала пропускает удар, а затем начинает с остервенением долбиться в ребра. Не смею поднять глаза, чтобы не выдать надежду, в которой тону сейчас.
Нет, он это издевается, он ничего не имел в виду. Так ведь?
– Почему все-таки Шуга? – в очередной раз повторяю вопрос, лишь бы сменить тему. От смущения, скорее всего, похожа на самую красную из «Энгри бердс».
– А чем тебе мое прошлое объяснение не понравилось?
Понравилось.
– Майклу, другу из колледжа, было тяжело выговорить мое имя, – продолжает, слава богу. – Он пару раз в шутку назвал, и прилипло.
– Скучаешь? – спрашиваю, потому что Ярик говорит с налетом грусти. – По Америке?
– Нет, не по ней.
По Грейс?
– По кошке. Антенна зовут.
– По кошке, – пытаюсь поверить. Кажется, прилетело НЛО и подменило Жарова.
– Да, у соседа кошка родила, а Антенна была такой страшной, что ее никто не захотел брать. Жалко стало, взял к себе.
Переварить бы услышанное.
– Почему Антенна?
– Какая ты любопытная. – Улыбается, а сам уже лезет в карман за телефоном и показывает мне фотографии. На всех у пятнистой малышки хвост трубой. – Заметила, да?
– И правда Антенна. Она связь держит с космосом?
– Тоже думал об этом.
Стараюсь слушать Жарова, а сама умиляюсь снимкам, где он спит в обнимку с котенком, смеется с ним, целует… Боже-боже! Хотела бы я оказаться на месте этой кошечки. Хотя бы ненадолго.
Слишком резко поднимаю взгляд, аж голову кружит. Близость пьянит – Ярик рядом. Вот же он, в таких доступных сантиметрах! Только двинься и коснешься шеи!
Перестаю дышать, потому что Жаров вдруг смотрит на меня. Бам! Зрачки расширяются, он втягивает воздух. Точно знаю, что чувствует, потому что я тоже. Нет ничего прекраснее предвкушения.
И ничего разгромнее шага назад. Я отступаю первая, отступаю под его прожигающим, темным взглядом, который кричит: «Беги, да не убежишь».
А что, если я совсем не хочу бежать?
Мы гуляем дальше. Я из-за большого стаканчика кофе теряю нить разговора об отличиях регби и американского футбола и уже которую минуту подряд оглядываюсь по сторонам в поисках заветной кабинки.
– Давай зайдем в «Мак».
– Ты хочешь есть? – радуюсь возможности скрыть настоящую цель визита.
– Нет, – дает понять, что все и без подсказок, блин, знает.
От предложения я не отказываюсь. Бросаю Ярика на улице, более чем спокойно захожу в кафе, а после уже несусь по лестнице вниз, как будто вот-вот… Правда, здесь меня ждет неприятный сюрприз – очередь аж в коридоре перед туалетом. Как всегда, в мужском пусто, а перед женским чертово стадо антилоп собралось! Пытаюсь протиснуться, бормоча под нос извинения, но они не пускают. Судя по волнению в толпе, готовы наброситься и растоптать, как Муфасу в мультике. Еще и в мужской не зайти – уборщик там!
Возвращаюсь по-прежнему на иголках, стиснув зубы. Ага, чтобы удостоиться чести услышать то, что не предназначалось моим ушам!
– Да, Грейс, – Жаров стоит спиной ко мне и говорит на чистом английском.
Настроение ухает вниз, по рукам бегут неприятные мурашки.
– Отлично. Да, после дня рождения вернусь. Давай поговорим об этом при встрече.
Тишина из его уст, пока я незаметно подслушиваю, кажется такой тяжелой. Хотела бы я знать, что подружка болтает ему по ту сторону? Или нет?
– И я. Пока.
И я… что? Люблю тебя? Скучаю? Не успеваю выставить защиту и спрятаться под маской безразличия, Ярик оборачивается. И явно с легкостью читает меня. Не спешит говорить. Он тоже не горит радостью, даже наоборот. Просто кивает на дорогу, а я иду следом, напрочь позабыв, чего хотела.
На углу мы садимся в такси, которое вызывает Жаров, всю дорогу молчим. Как и мой телефон, что странно. Кидаю взгляд на часы и удивляюсь: Сережа уже точно должен был звонить, как раз время его запоздалого обеденного перерыва.
