— Ты знал ее раньше, чем познакомился со мной?
— Да. — Он посмотрел на нее сверху вниз и внезапно медленно провел пальцем по ее дрожащей верхней губе. Чего только стоило Милдред спокойно принять эту мимолетную ласку! Ее сердце против воли болезненно сжалось. Итак, с Мэри-Энн он знаком уже много лет. И, возможно, даже встречался и с ней, и с Милдред одновременно. Спал с ними обеими… И еще со своей невесткой Дженис…
С большим трудом Милдред прогнала эти мысли, резавшие ее сердце точно острым ножом.
— У Джастина и Мэри-Энн еще есть кто-нибудь?
— Ведь на самом деле тебе это совсем не интересно, Милли? — циничным тоном спросил Норман. — И не стоит притворяться… особенно передо мной. Единственная персона, которая тебя интересует по-настоящему, — это ты сама. Расскажи мне… — Он нагнулся, расстелил на песке одеяло, сверху опустил корзину с едой и расставил высокие бокалы для вина. Стянув с себя рубашку, Норман продолжил фразу: — Расскажи мне все о себе. Как ты живешь, дорогая моя? Все идет по плану? Потому что я уверен: ты ничего не делаешь без плана!
— Конечно, у меня есть план. — Милдред почувствовала, как задрожали ее руки при виде раздетого до крошечных плавок Нормана. — У меня есть цель, и я знаю, как ее достичь.
— Ты в этом уверена, Милли? Ну да ладно, рассказывай подробней. Ты ведь думала исключительно о карьере и стремилась вверх с завидным упорством, когда работала в «Ожерелье». С твоим напором ты вполне могла достичь изрядных высот. Но Мэри-Энн ты сказала, что работаешь секретарем.
— Я в отпуске, Норман. — Милдред неторопливо расстегнула ремень, дернула молнию и спустила юбку, бросив ее на одеяло рядом с солнечными очками. Стараясь не встречаться взглядом с Норманом, она продолжила: — Ты слышал, как я сказала Джастину, что не желаю разговаривать о работе… и даже думать об этом… пока я здесь. Неужели не слышал?
Она взялась за край своей футболки и потянула ее вверх. В то короткое мгновение, пока ее глаза не закрыла плотная ткань, она смогла заметить, что Норман с удовольствием разглядывает ее ноги. Отлично, удовлетворенно подумала Милдред. Кажется, все идет как надо.
Несколько мгновений спустя футболка легла рядом с юбкой. И хотя Милдред чувствовала невероятное напряжение, она заставила себя закинуть руки за голову и томно потянуться, словно только что проснувшаяся кошка.
— Ммм, — протянула она, — как хорошо…
Не ожидая, что на это скажет Норман, она развернулась и пошла вдоль пляжа. В животе снова началась противная толкотня, словно там кто-то возился. Да, она явно не подходит на роль роковой женщины… Одно дело рядиться в соблазнительное бикини и выставлять тело напоказ, но совсем другое — суметь повести себя так, чтобы заставить Нормана сгорать от желания. Дразнить мужчин — занятие довольно опасное, но дразнить Нормана Ллойда — это все равно что выскочить с красной тряпкой наперерез быку…
— Ты изменилась, Милли.
Она не услышала, как он подошел. Резко повернув голову, она заметила, что Норман быстро идет прямо за ней, но не остановилась.
— Изменилась? Ты о чем? — равнодушно спросила она.
Норман замедлил шаг, чтобы идти бок о бок с ней.
— Трудно сказать наверняка, но, по-моему, раньше ты была такой худенькой, угловатой… Надеюсь, ты простишь меня за то, что я так пялился на тебя. Просто трудно было удержаться, да к тому же мне показалось, что тебе это нравится. Ты действительно чего-то хочешь?
Господи, неужели этот мужчина умеет читать чужие мысли?
— Норман, дорогой. — Она говорила тоном легкого упрека, хотя от ярости готова была выцарапать ему глаза. — Ведь именно ты пригласил меня поплавать. Именно ты выбрал этот пляж. И ты говоришь, что я чего-то хочу? Мне казалось, что ты все понял еще четыре с лишним года назад… Но раз это не так, позволь мне повторить: я ничего от тебя не хочу, Норман. — Она быстро отвернулась, чтобы он не увидел в этот миг ее глаз.
— Твои бедра округлились, грудь стала такой полной… и женственной. И особенно изменилась твоя походка. Раньше ты летела вперед, словно гоночная машина. А сейчас ходишь как уверенная в себе женщина, которая знает, чего хочет и куда должна идти. Ведь верно же, Милли?
— Норман, ты задаешь слишком много вопросов! — Милдред с трудом сдерживалась. Она готова была завопить, даже разрыдаться. — Мне надоели твои допросы, ты ведешь себя, будто ты следователь, а я подозреваемая. Я устала и хочу хорошо отдохнуть. Давай лучше поплывем наперегонки.
Сказав это, она побежала, утопая ступнями в песке, чувствуя, как песчинки покалывают кожу. Оказавшись в воде, Милдред ощутила ее сопротивление, которое не позволяло быстро двигаться. Тогда она нырнула прямо в приближающуюся волну. Желая как можно дальше оторваться от Нормана, она полностью сосредоточилась на том, чтобы плыть побыстрее. Но ей недолго удавалось сохранять дистанцию. Норман был гораздо лучшим пловцом, чем она. Через несколько минут он нагнал Милдред и медленно, даже лениво, поплыл рядом с ней, не делая никаких попыток заговорить. Через некоторое время Милдред резко развернулась и поплыла обратно к берегу. Она не останавливалась, пока вновь не достигла мелководья.
Запыхавшись, она поднялась на ноги и, пошатываясь, наклонилась, чтобы отжать мокрые волосы. Пока Милдред добрела до одеяла, ее ноги, от лодыжек до икр, облепили мелкие песчинки. Она чувствовала, что Норман не отстает от нее. Дрожащими руками Милдред достала из пляжной сумки полотенце.
Пока она возилась с сумкой, ее мозг лихорадочно работал. Как ей лучше лечь? Лицом вниз, изображая скромность? Или же на спину, чтобы Норман мог сколько влезет любоваться всеми ее прелестями? В итоге Милдред так ничего и не решила. Она съежилась на одеяле, обхватив согнутые ноги руками, и прижалась подбородком к коленям, словно маленькая девочка, которая чего-то боится.
Норман стоял совсем рядом с ней. Стоило лишь немного качнуться вправо — и она коснулась бы его обнаженной ноги. От этой мысли Милдред вздрогнула всем телом.
— Ты замерзла?
— В такую-то жару? — Она покачала головой. — Конечно нет!
Господи, ну почему я такая дура! — выругала себя Милдред. Еще ничего не сделано, чтобы выудить у Нормана нужную ей информацию, а она сидит как истукан. Глубоко вздохнув, она подняла руки и расстегнула заколку. Роскошная копна волос, влажных и блестящих, рассыпалась по ее плечам и спине.
— У тебя в сумке есть расческа? — спросил Норман.
— Да, а что?
— Дай, пожалуйста.
Милдред протянула ему расческу, чувствуя, что ее сердце неудержимо рвется из груди, а горло сжимается от удушья. Норман собирался расчесать ее волосы, как он часто делал в то единственное лето, когда они были вместе…
