на шаг. — Я как раз еду домой. Садитесь, Эмма Эдуардовна, подвезу.
Он развернулся, не дожидаясь моего согласия, уверенный, что я пойду за ним, двинулся к своей машине.
Покосилась на Диану — у приятельницы такое заинтригованное лицо, она будто жалеет, что поп-корн не захватила, уставилась на меня — и в хитром зеленом взгляде куча вопросов.
— Позвонишь сегодня вечером? Сходим в клуб, — предложила, понимая, что обязана с ней пойти, иначе она потом такие слухи распустит среди преподов, что мне уже будет не отмыться.
Мне и студентов хватает. Которые черте что навоображали.
— Позвоню, конечно, Эмма, — пропела Диана и сложила руки на руле.
Забрала из ее машины тяжелую сумку, повесила на плечо. И с цветами уверенным шагом приблизилась к Мерседесу Макара.
Хотела юркнуть на задние диваны, но мужчина перегнулся через сиденье и открыл дверь впереди.
Смело заняла место рядом с ним.
Увидела, что в машину к Максиму загружается группа гогочущих парней. Макар дождался, когда сын с друзьями скроются за воротами.
И лишь потом плавно тронулся с места.
Салон наполнил невероятный аромат роз. И повисла напряженная тишина.
Мысленно приготовилась давать отпор этому мрачному мужчине и повторять то, что уже сказала — у Максима проблемы с моим предметом, и нужно немного позаниматься перед экзаменом.
Но едва мы выехали за ворота — Макар свернул в один из дворов, зеленый, залитый солнцем, наполненный мамочками с колясками.
Он остановил машину в тени пышного клена, неуловимо быстро нажал какую-то кнопку.
Мое сиденье резко откинулось назад, и я вместе с ним.
— Что вы… — вскрикнула и выпустила из рук цветы. Макар отшвырнул букет в сторону, наклонился, и рывком, за бедра, перевернул меня на живот. — Отпустите!
Завозилась и похолодела, когда он задрал на мне юбку. А потом вскрикнула еще раз, ощутив шлепок по ягодицам…букетом.
Зашуршала упаковочная бумага, на ягодицы обрушились удары, один за другим, нежными бутонами он отхлестал меня с такой силой, что лепестки полетели в стороны, засыпали салон.
— Слушай сюда, училка малолетняя, — за воротник, как котенка, Макар поднял меня и развернул к себе. Немигающим взглядом уставился в глаза. — Ты совсем охренела? Не буду я с тобой играться. Отстань от моего сына, последнее предупреждение. Иначе приеду и трахну так, что встать не сможешь. Поняла? Пошла вон.
Он распахнул дверь.
Схватила сумку и пугливо выскочила из машины, на ходу одергивая юбку.
Дверь захлопнулась, и черный Мерседес, развернувшись и взвизгнув, полетел к выезду со двора.
Дрожащими руками пригладила непослушные волосы, смахнула с головы и одежды алые лепестки роз.
Вокруг ничего не изменилось. Та же детская площадка, и мамочки с колясками мирно прогуливаются на свежем воздухе, дует теплый ласковый ветерок.
Я стою под кленом и слушаю, как в сумке звонит телефон.
Мелодия оборвалась и началась по новой, я вжикнула молнией и достала сотовый. Сглотнула, глядя на экран.
Приняла вызов.
— Да.
— Да — ты уже у Шварцев? — спросил на том конце Артур.
— Нет, не у них и не смогу, — выдохнула и поплелась вдоль гаражей к выходу на проспект, — я пыталась, но приехал Макар и сказал…
— Я не спрашиваю у тебя, что он сказал, — перебил Артур негромким, стальным голосом. — Эмма, плевать, что не нравится Шварцу. Езжай к ним. Сейчас. Вечером буду ждать отчет. Всё, отбой.
Сказал он.
И бросил трубку.
Макар
Достал из шкафа чистую рубашку.
Весь день сидел в офисе с кондиционером, и в машине тоже не жарко, а все таки рубашка уже несвежая.
А у меня скоро важная встреча.
Еще бы в душ заглянуть. В такую жару, вообще, хочется ходить голым. Услышал, как хлопнула входная дверь и выглянул в коридор.
— А где туфли? — от входа крикнул сын и бросил рюкзак на пол. Двинулся по коридору. — Ты Эмму Эдуардовну не привез что ли?
— Она передумала, — вспомнил, как полчаса назад выпорол горячую училку букетом. Точно не придет, хоть и молоденькая, но не дура, всё поняла.
— Как передумала? — Максим остановился на пороге спальни, прислонился плечом к косяку. — Что ты ей опять сказал?
— Ничего я ей не говорил, — отозвался с раздражением и вернулся к шкафу. В душ сходить не успею, Максим теперь не отстанет. — Сказала, что я ей мало предложил. За уроки. На большую сумму рассчитывала.
— У тебя денег что ли нет, пап?
Отмахнулся.
Ну как так Макс не видит, что эту девчонку лишь деньги и волнуют? Когда он уже повзрослеет.
Накинул рубашку. И услышал звонок в дверь.
Дружки его опять, наверняка, будут весь вечер играть в видеоигры. Девушек Максим не приглашает. Не считая той дурацкой вечеринки на прошлой неделе, когда он меня шантажировать вздумал.
А ведь зря не приглашает.
Отвлекся бы на какую-нибудь студентку, выбросил дурь из головы.
Сын ушел открывать, я оглянулся на стол. Сюда же запонки положил?
Или на полке.
— Здравствуйте, — раздался чуть удивленный, веселый голос Максима из коридора. — Проходите, Я думал вы не придете.
— Я тоже думала, — прозвучал ответ.
И у меня глаза на лоб полезли.
Какого черта. Не доверяя ушам, выглянул в коридор.
И мысленно присвистнул — так и есть, Эмма Эдуардовна, прижимает к бедру свою потрепанную сумку и топчется в моей прихожей.
Да быть не может. Она что, русский язык забыла? Я недостаточно убедителен был, когда обещал отодрать ее, если еще раз увижу?
— Проходите, — пригласил Максим и отступил с дороги. — Чай, кофе?
— Чай, — она еще и чай тут пить собралась, поразительно, ну и наглая же девица.
Максим, насвистывая, свернул в сторону кухни. Я вышел из спальни и двинулся на белобрысую преподшу.
Она сбросила стоптанные туфли, одернула юбку.
Я знаю, какое там на ней белье. Белое, с кружевами, откровенное, дорогое, такое не носят училки под безвкусными бесформенными юбками.
— Макар Матвеевич, — она вскинула подбородок, заметив меня. Взглядом скользнула по груди в распахнутой рубашке и сильнее вцепилась в свою драную сумку. — Я думала, вас нет дома, — призналась бесхитростно. — Машины во дворе не было, и…
— Машина на платной парковке, — ответил зачем-то, продолжая разглядывать лицо без косметики — красивая, дьявол ее подери, ее даже эти старые тряпки не портят. И знала бы
