— Это верно, — ответил Стефан, слегка улыбаясь, — но я должен объяснить, что это был уважаемый термин. Мы разоблачали коррупцию.
— Так называемую коррупцию. В сфере бизнеса?
— Да. Но так же и в муниципальных делах.
— Согласны ли вы, что большинство этих почетных "разгребателей грязи" придерживались крайне левых взглядов?
— Мы были против трестов, монополий, муниципальной коррупции, эксплуатации предприятий общественного пользования, гангстерства в общественных делах, фальсификации на выборах и других злоупотреблений властью. Я не знаю, можете ли вы классифицировать это, как представление о крайне левых взглядах.
— Не было ли так, что в своих личных убеждениях эти люди исповедовали идеологию крайне левых?
— Ну, в те дни мы не проверяли личные убеждения людей.
— Не могли бы вы ответить на вопрос о своих взглядах?
— Некоторые из статей, которые я написал, были продиктованы Уильямом Рэндольфом Херстом и опубликованы в его газетах. Является ли это ответом на ваш вопрос?
Это вызвало смех в комнате слушаний, председатель ударил молотком, призывая к тишине.
Консул выглядел немного обиженным, он был очень молодым человеком, только что окончившим Гарвардский университет и попытался загладить свое мимолетное смущение тем, что сделал несколько замечаний.
— М-р Рейли, — спросил он, — можем ли мы справиться о вашей карьере в Голливуде? Не хотите ли вы сказать об обстоятельствах, при которых вы поступили на работу в киностудию?
Стефан кратко рассказал, как он приехал в Голливуд по приглашению Сондорфа, после того как он написал о Сондорфе статью, и как решил остаться, скачала в качестве консультанта по сценариям, а позже в качестве сценариста.
— М-р Рейли, статья, которую вы написали об Александре Сондорфе, после чего вы получили приглашение в Голливуд, была резко критической, не так ли?
— Да.
— Можете ли вы сказать комиссии, как вы пришли к тому, чтобы изменить ваше мнение о Сондорфе в такой степени, что после этого приняли от него приглашение на работу?
Стефан будто бы колебался и не смотрел на Александра.
— Думаю, я могу ответить на ваш вопрос только одним способом, сэр. Дело в том, что писатель не всегда полностью согласен с людьми которые предоставляют ему работу.
— Значит ли это, что вы говорите комиссии, что, пока вы работали для Александра Сондорфа, вы были против его идей и убеждений?
— Этого я не говорил.
— Тогда поясните, пожалуйста.
— Вы просили меня, сэр, объяснить в нескольких словах связь, которая длилась почти двадцать лет. Не думаю, чтобы я мог это изложить в нескольких словах.
— Но не хотите ли вы попытаться?
— Скорее нет, если вы не возражаете.
— Я не буду давить на вас по этому пункту на этой стадии расследования.
— Благодарю вас.
— Я надеюсь, что вы не сочтете другие вопросы такими трудными для ответа.
— Я приложу все старания, чтобы ответить на них.
— В 1929 году, когда, насколько я знаю, вы работали в качестве консультанта по сценариям для Александра Сондорфа в компании "Сейерман-Интернешнл", были ли вы ответственны за прием в студию или за рекомендацию для приема на работу человека по имени Рекс Норберт?
— Я не могу вспомнить точных обстоятельств, при которых был принят на работу Рекс Норберт.
— Были ли вы ответственны в 1931 году, когда вы работали как литературный редактор в компании "С.Х.С"?
— Можно вас поправить?
— Да.
— Я никогда не был литературным редактором, я был сценаристом.
— Но вы были больше чем сценаристом, не так ли?
— Я не считаю, что быть писателем — это меньше, чем быть контролером.
— Я не хочу спорить с вами о сравнительном статусе писателя и контролера. Ваши отношения с Сондорфом отличались от обычного сценариста. Он полагался на ваши советы в целом ряде дел, в которых обычных сценаристов не призывали участвовать?
— Со мной консультировались неофициально по вопросам, не связанным с моей собственной работой.
— Хорошо, с вами консультировались в 1931 году о найме писателя по имени Грег Томпкинс?
— Может быть.
— Может, вы попытаетесь быть более конкретным?
— Это очень трудно. Вы спрашиваете меня о вещах, которые произошли очень давно.
— Впоследствии Грег Томпкинс работал над большим количеством фильмов в компании "С.Х.С."?
— Могу я посоветоваться с адвокатом?
— Безусловно.
Несколько минут Стефан советовался со своим адвокатом, затем он повернулся к комиссии и сказал:
— Я готов отвечать на все вопросы, имеющие отношение ко мне и к моей собственной деятельности, но я считаю, что не имею права говорить о других людях, знакомых или незнакомых, чья жизнь и благополучие могут пострадать от того, что я буду упоминать их в этих слушаниях.
— Я не могу понять, м-р Рейли, как признание с вашей стороны о том, что вы знакомы с Грегом Томпкинсом, может оказать какое-либо влияние на чью-то судьбу. Я повторяю вопрос, знакомы ли вы с Грегом Томпкинсом?
— В таком случае я вынужден уклониться от ответа на этот вопрос на том основании, что он нарушает мои права, защищенные первой и пятой поправками к конституции США, и может склонить меня к самообвинению.
— Вы знакомы с Гордоном Волшманом?
— Уклоняюсь на том же основании.
— Вы знакомы с Гарриетт Ленгранд?
— Отклоняю.
— В соответствии со статьей, датированной 24 октября 1945 года, вы являлись спонсором "Воззвания испанских беженцев", которое было обобщенным проектом "Объединенного комитета антифашистских беженцев"… Это так?
— Отклоняю.
— "Дейли Уоркер" в выпуске новостей от 3 января 1946 года на странице четыре опубликовала сообщение о смерти Теодора Драйзера, где он упоминался как человек, который был на хорошем счету у коммунистической партии. Среди тех, кто отдал должное Теодору Драйзеру, был Стефан Рейли. Знали ли вы, что Драйзер был членом коммунистической партии?
— Я отклоняю этот вопрос на том основании, что это нарушает мои права, защищенные первой и пятой поправками, в которых говорится, что я могу свидетельствовать сам против себя.
— Вы были лично знакомы с Теодором Драйзером?
— Отказываюсь отвечать на указанных основаниях.
— Были ли вы на похоронах Драйзера?
— Отказываюсь отвечать.
В это момент вмешался член комиссии конгрессмен Кейтли.
— М-р Рейли, как вы думаете, какое впечатление вы оставите не только у комиссии, но и у американского народа, отказываясь отвечать практически на каждый вопрос, который задает вам консул?
