заставить его заплатить любым доступным нам способом, мне не хочется, чтобы Сент-Клэра
что-либо отвлекало.
Следующие пару дней я пытаюсь занять себя работой и рисованием в студии. Я даже
умудряюсь позвонить домой моим дорогим ди Фиорес. Но когда Нона начинает
расспрашивать о том, как Сент-Клэр относится ко мне и до какой стадии дошли наши
отношения тут, в Лондоне, я извиняюсь, сославшись на неотложные дела на работе, и вешаю
трубку. Знаю, что никогда не смогу объяснить ей эту часть своей жизни, и не хочу, чтобы кто-
то беспокоился обо мне, когда я за тридевять земель. Я скучаю по Сан-Франциско и моей
маленькой итальянской семье, но пока не готова вернуться. Не до того, как свершится
правосудие.
Тем временем Чарльз делает то, что и положено высококлассному финансисту-тире-
вору произведений искусств, пока однажды вечером наконец не встречает меня в своих
апартаментах с довольной улыбкой.
– Как насчет необычной ночки в городе? – спрашивает он.
Вижу, что он чем-то взволнован и переполнен веселой энергией, когда притягивает
меня для поцелуя.
– Где именно? – задаю я вопрос.
– Я подумывал о Беллингхеме2, – говорит он, его руки блуждают по моему телу, ускоряя
мой пульс. Он щипает меня за шею. – Это частный ночной клуб. Постоянное обиталище
Кроуфорда.
– Так ты что-то придумал? – отстраняюсь я взволнованно, а он смеется.
– Возможно, – усмехается Сент-Клэр. – У меня есть план, нам просто нужно проверить
клюнет ли он.
– Что мне нужно делать?
– Просто быть великолепной, – говорит он, а затем склоняется, чтобы прошептать на
ухо. – И, возможно, не одевать нижнее белье…
Я моргаю.
– Твой план мести Кроуфорду включает меня без трусиков?
– Нет, но это включает мой план ублажить тебя после, – хмыкает он.
У меня сжимается желудок. Его руки скользят между моих бедер, лаская через платье. Я
дрожу и прижимаюсь к нему, ощущая его сильное тело и накаченные мышцы. На мгновение
жаркое дыхание Сент-Клэра опаляет мне ухо, а его руки скользят вверх и, дразня, касаются
живота и груди. Мне хочется раздеться прямо здесь и сейчас, продемонстрировать насколько
я готова для него, но Сент-Клэр отходит на шаг.
– Позже, – обещает он, его глаза потемнели от вожделения. – Сначала Кроуфорд.
– Как скажешь, лишь бы твой план сработал, – отвечаю я, чуть отдышавшись. Не могу
дождаться ночи, чтобы начать.
Мы приезжаем в Беллингхем к ужину, камердинер встречает нас у входа и провожает
через непримечательный, отделанный позолотой вход. Внутри – старый мир Англии – с
виски-баром из деревянных панелей и огромным торжественным обеденным залом. Мы
задерживаемся у бара среди завсегдатаев, где Сент-Клэр приветствует парочку знакомых, но с
уверенностью могу сказать, что все его внимание сконцентрировано на входных дверях, пока,
наконец, не прибывает Кроуфорд со своей ассистенткой Натали на хвосте. На этот раз без
собачки, и, надеюсь, от бедняжки не избавились, как от коня.
– Вот они, – шепчу Сент-Клэру, чувствуя, как сердце пускается вскачь. Он пока не
поделился со мной грандиозным планом, и я с волнением смотрю на разворачивающиеся
события.
– Терпение, – шепчет он, а затем ненавязчиво начинает разговор о фондовом рынке со
стоящей рядом парой и их детьми.
2 Беллингхем – район в юго-восточной части Лондона
31
N.A.G. – Переводы книг
Я не спускаю глаз с Кроуфорда. Он садится за столик в углу, в то время как Натали
несется к бару, чтобы принести ему выпивку. Она нерешительно возвращается с бокалом
какого-то напитка, Кроуфорд делает глоток, после чего выплевывает его, забрызгивая ее
блузку. Она робко отступает на шаг назад, когда из него начинает литься уже привычный
поток словесных оскорблений.
Я напрягаюсь. Рука Сент-Клэра, лежащая на моей талии, успокаивает, но моя кровь по-
прежнему кипит от зрелища того, как он прилюдно ее унижает. В итоге Натали с пунцовым
лицом юркает в толпу, сбегая в сторону дамской комнаты.
– Прошу прощения, – извиняюсь я перед друзьями Сент-Клэра. – Схожу освежиться.
Я обнаруживаю Натали в туалете, всхлипывающую и старающуюся оттереть пятно на
блузке. Когда дверь открывается, она бросает на меня взгляд. Сначала она выглядит
смущенной, но я одариваю ее сочувствующей улыбкой.
– Вы в порядке? – спрашиваю я.
Она вновь вытирает глаза, но потом, похоже, узнает меня.
– Вы были с Сент-Клэром на Королевских скачках в Аскоте, – говорит она все еще
дрожащим от слез голосом.
– Да. Я его арт-консультант и девушка. – Краснею, а затем протягиваю ей руку. – Грэйс.
Она пожимает ее.
– Натали. – Сморкается.
– Вы работаете на Спенсера Круфорда?
– Да, на этого пьяницу. – Она вспыхивает. – Простите. Просто про себя придумываю для
него прозвища, так как не могу ничего ответить ему в лицо.
– Видела, как он пнул вашу собачку. Мне жаль.
Натали снова начинает плакать, я подхожу к ней ближе и протягиваю бумажную
салфетку из коробочки, стоящей на шкафчике.
– Это его собака! Он заставил меня купить, хотя я заранее знала, что это была плохая
идея. А теперь он ужасно к ней относится и вынуждает меня заботиться о бедолаге. – Она в
очередной раз сморкается и промокает глаза. – Мне так жаль Уолл Стрит. – Я вскидываю
брови, и она закатывает глаза. – Знаю-знаю. Это его кличка, он породистый.
Я начинаю смеяться, а затем и ее пробирает смех, в итоге мы обе хохочем прямо посреди
дамской комнаты шикарного ночного клуба, к которому не принадлежим, и где, по сути, нам
не место. Мы здесь только из-за того, что работаем (и/или встречаемся) с богачами, которые
могут позволить себе принадлежать местам такого рода.
– Спасибо, – говорит она, когда наш смех смолкает. – Мне было это нужно.
– Сожалею, что он такой придурок. Почему вы с этим миритесь? – спрашиваю я, но
думаю, уже знаю ответ. Не так давно я сама была в аналогичной ситуации: отчаянно желая
хоть как-то протиснуться в нужную дверь, бралась за любую оплачиваемую работу, думая,
если потерплю совсем немного, смогу подняться по служебной лестнице.
– Надеюсь, что эта работа повлечет за собой что-то другое, но если уволюсь, то все
подумают, что я просто не справилась, – говорит она печально, но решительно. – Я должна
улыбаться и терпеть.
Она ведет себя сдержанно, как истинная британка. Но я понимаю ее мотивы – всего
