– Да. Жаль только, она вернулась в Англию раньше, чем распустились первые цветы.
Боль в его голосе, хоть и притупленная с годами, была различима для Лекси, и она понимала и разделяла ее.
– Все хорошее когда-нибудь кончается.
– Как и твой роман, – спросил он, – с этим… Как ты сказала, его звали?
– Я не говорила.
Наступила неловкая пауза.
– Стивен, – наконец произнесла она. – Мы познакомились в Афганистане. Там, в горячей точке, чувства, знаешь ли… – она замялась, – чувства слегка обострены. Любой из нас мог погибнуть, это вносило в отношения некую изюминку.
– Звучит довольно странно, – нахмурился Кадир.
– Он предложил пожениться по возвращении домой, и я согласилась не раздумывая, – Лекси развела руками и печально улыбнулась, – забыла только спросить, не женат ли он уже.
– Мне жаль, – признался он, сам не зная, почему говорит это. Новость о том, что ее бывший оказался недостойным человеком, для него лично прозвучала сродни облегчению. Тем не менее было ясно по тому, как она держится: раны еще свежие и он нанес ей новую. Вот за что он будет винить себя всю оставшуюся жизнь.
– Мэйбл подала мне идею, – вспомнил Кадир, стремясь сменить тему. – Что, если пригласить твоих родных во дворец? Полгода все же долгий срок, и ты, наверное, скучаешь.
– Не думаю, что это хорошая мысль, – отрезала Лекси, – но все равно спасибо.
– Почему так? Вы в ссоре?
– Мы не очень-то близки.
– Можешь не рассказывать, если не хочешь.
Лекси усмехнулась. До сих пор она не была так откровенна ни с одним человеком, и отчего-то делиться этим с ним было легко. Он умел слушать.
– Все просто, – призналась она, – приемный ребенок никогда не станет по-настоящему родным. Они не могли иметь детей, по крайней мере, были уверены в этом, но случилось чудо – Вероника забеременела. Я стала не нужна.
– Так уж и не нужна? – спросил он ласково, пораженный до глубины души тем, сколько тайн скрывалось за ее дежурной улыбкой и холодным взглядом.
– Однажды я услышала, как они говорили об этом. Дескать, если бы знали заранее, что родится Афина, не стали бы… – Лекси глубоко вдохнула. – Мне было восемь лет!
– Я, помнится, заметил, что вы с сестрой не похожи.
– Она милейшая из девушек, – усмехнулась Лекси, – я никогда такой не стану.
Пока они говорили, над королевством взошел серебристый серп луны. Кадир вновь опустил руку в фонтан, и отражение призрачного полумесяца затрепетало на водной глади.
– Ты лучше всех, – произнес он едва слышно, обращаясь словно в никуда, – не нужно ни с кем сравнивать, – и заключил ее в объятия, поддавшись мгновенному импульсу.
Она запротестовала, но Кадир был сильнее. Он прижал ее к себе, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Сердце, которое столько разбивали до него, и все, что он может, – попытаться утешить, но не дать ей того единственного, что способно исцелять. Он не мог признаться в своей любви. Тогда погибнут они оба, и все королевство заодно.
– Это неправильно, – прошептала Лекси, положив голову ему на грудь.
Кадир прикоснулся к белоснежной шее, провел ладонью по шелковистым волосам. От них исходил тонкий цветочный аромат.
– Ты должен отпустить меня. – Слова ее звучали будто издалека, и он едва понимал их.
– Отпустить?
Он нуждался в ней, как в воздухе.
– Да, прямо сейчас, – потребовала она, и Кадир понял, что вновь зашел слишком далеко.
– Я не смогу оставаться здесь и видеть, как ты женишься на своей принцессе. Понимаешь? Однажды я уже оказалась в роли любовницы, сама о том не подозревая.
– Я знаю, это нечестно. По отношению к вам обеим. – В бессильной злобе он сжал кулаки.
– Думаешь, она не заметит, как мы смотрим друг на друга? Нельзя строить отношения на лжи.
Лекси была права, тысячу раз права, и он сам повторял себе это изо дня в день – слово в слово. Однако что-то внутри его сжималось всякий раз, и он не мог попрощаться с ней навсегда.
– Ты все еще нужна мне. Помнишь?
Лекси коротко кивнула, уже представляя себя нянькой при его молодой невесте.
– После этого можешь быть свободна.
– Так просто?
– Я позабочусь о том, чтобы на твой счет перечислили все до последнего пенса.
Не сказав больше ни слова, она оставила его и побрела в свои покои словно в забытьи. По щекам катились слезы – радости или горя, она пока не поняла. Сквозь них было почти невозможно заметить тень, промелькнувшую следом.
Утром следующего дня Лекси, тщательно проверив вертолет, ждала Кадира на площадке. На душе скребли кошки, но она изо всех сил старалась выглядеть бодрой, несмотря на бессонную ночь и неясную тревогу.
Вокруг было тихо, слишком тихо, как бывает только перед песчаной бурей. На мгновение ей подумалось, что Кадир отменил полет и не появится, но тут двери лифта распахнулись, и он вышел в сопровождении незнакомого телохранителя.
– Это Фарих.
– А где Ашар и Назим?
– Приболели, – коротко объяснил бородатый мужчина сурового вида.
– Что? Оба? Еще вчера были здоровы.
Кадир смерил ее раздраженным взглядом, невольно вспоминая ту сцену в спортзале, свидетелем которой он стал.
– Ты уволил их?! – воскликнула Лекси, поражаясь бесчеловечности этого поступка. – Несправедливо, – процедила она сквозь зубы, берясь за штурвал, и стартовала, пожалуй, слишком резко.
Кабину ощутимо тряхнуло, и Фарих мигом позеленел.
Видя, как нервничает новенький охранник, она нахмурилась. Сможет ли он защитить их? Кадир запретил брать с собой оружие и отказался даже от кинжала в своем парадном облачении. Это, по его мнению, должно было послужить свидетельством добрых намерений, но Лекси все же прихватила с собой перочинный ножик, уже не раз выручавший ее.
– Эти люди чуть не убили тебя однажды, – проговорила она в микрофон. – Что, если попытаются снова?
– Есть вероятность, – послышалось в наушнике.
Сердце ее сжалось, и Лекси едва справилась с желанием развернуть вертолет. Слова Мэйбл глубоко запали ей в душу. Теперь угроза виделась чуть ли не за каждым холмом, над которым пролетала их стремительная «Августа».
– Как самочувствие? – обратилась она к Фариху. Телохранитель не произнес ни слова с момента взлета. Несмотря на жару, он кутался в массивную кожаную куртку, и пот катился с него ручьем. – Я тоже боялась летать поначалу. Это пройдет, – заверила она успокаивающим тоном.
Жестом он призвал ее к молчанию, и в следующий миг что-то блеснуло на солнце. Под ребрами Лекси ощутила металлический холод и, озадаченная, взглянула вниз. В нее упиралось дуло пистолета.
– Давай без глупостей, – процедил Фарих. – Вот новые координаты.
