— Жену… или детей. Он построил жизнь, которая нравится только ему, но, когда строят двое, получается что-то более важное. Более жизнеспособное.
— У тебя была возможность это узнать. Джейс вновь посмотрел на нее. — У меня — нет.
Ты готова вернуться?
Он не собирался говорить о совместной жизни.
— Я готова, — тихо проговорила Элисон.
Джейс поехал шагом. Элисон вдруг захотелось показать ему, что она не трусиха, поймать ветер в лицо, испытать свободу. Она отпустила поводья, конь перешел на бег.
Джейс ехал рядом, потом немного впереди, каждый раз оглядываясь, чтобы убедиться, что с Элисон все в порядке. Когда стал виден дом Фрэнка, она снова перевела лошадь на шаг.
Джейс старался не улыбаться, глядя на нее.
— Вижу, ты справилась.
— Думаю, да, — сказала она довольным тоном.
Возле конюшни Джейс спрыгнул с лошади, и не успела Элисон последовать его примеру, как почувствовала его крепкие руки у себя на талии. Он помог ей спуститься на землю. Элисон вдохнула аромат его одеколона и заглянула в глаза. Казалось, они смотрели друг на друга целую вечность, пока ее конь не дернулся и она не отступила назад. Джейс опустил руки.
Элисон смущенно отвернулась и взяла поводья.
Из конюшни вышел Фрэнк.
— Я помогу вам распрячь их, а потом, может, сыграем в карты?
Она вопросительно взглянула на Джейса.
— Думаю, кон в карты не помешает, — ответил он за двоих.
В понедельник утром Элисон занялась стиркой, не забыв и о вещах Джейса. Держать его вещи в руках казалось ужасно интимным.
Развесив на плечиках его сорочки и сложив полотенца, она вспомнила прекрасный вечер, который они провели вчера с Фрэнком Найтволкером, и снова подумала о ранах старого фермера. После ланча надо будет съездить к нему.
На ранчо Фрэнка она приехала около часа дня. Дверь ей никто не открыл, и она огляделась. Возле конюшен мелькнула рубашка Фрэнка, и Элисон направилась туда. Увидев его, она сразу забеспокоилась: Фрэнк скорее опирался на вилы, чем держал их. Пот лил с него градом, шляпа валялась на земле.
— Что с тобой, Фрэнк?
— Чувствую себя довольно скверно, — ответил фермер, стуча зубами.
Элисон потрогала его лоб: у старика явно начался сильный жар. Она закатала рукав: покраснение расползлось вокруг порезов, дело было плохо.
— Пошли. — Она обхватила Фрэнка. — Я отвезу тебя в клинику.
— Не могу, у меня полно работы.
— С работой все равно придется подождать, если ты рухнешь тут на землю. Все, давай, мы уезжаем.
— Не знал, что ты такая властная, — проговорил старик со слабой улыбкой.
— Только иногда.
Возле клиники Элисон заметила Машину шерифа. Он у Марии?
Стараясь не сосредоточиваться на этой мысли, она усадила Фрэнка в приемной, подошла к регистратору и объяснила, в чем дело. Та ушла за доктором.
Через несколько минут дверь в приемную открылась, и Мария подошла к Фрэнку.
— Что ты делал на этот раз? — спросила она добродушно.
— Сражался с колючей проволокой. Эта хрупкая леди связала меня и потащила за собой.
— Похоже на подвиг, — рассмеялась Мария. — Пойдем в перевязочную.
Но когда Фрэнк поднялся, его качнуло в сторону, и женщинам пришлось подхватить его за талию.
— Такое внимание мне по душе, — пошутил старик.
Мария покачала головой.
— Труднее всего лечить упрямых стариков.
Они едва успели усадить его в кресло, как в дверях перевязочной показался Джейс.
— Что случилось?
Фрэнк махнул рукой в сторону Элисон.
— Твоя леди настояла, чтобы я приехал сюда. Должен признаться, не зря.
Мария сунула ему в рот градусник и посмотрела на руку.
— Не слабо поранился, к тому же все воспалилось. Как прикажешь тебя осмотреть: при людях или наедине?
— Мне все равно, — промычал тот с термометром во рту.
Элисон вдруг стало неловко.
— Я посижу в приемной.
— У меня в кабинете есть кушетка, — вдруг вмешалась доктор. — Там удобнее.
Не глядя на Джейса, Элисон прошла в кабинет Марии и встала у окна.
— Как я понял, ты ездила к Фрэнку. — Джейс появился в дверях.
Она взглянула на него через плечо и снова повернулась к окну.
— Я беспокоилась.
Она просто кожей чувствовала, как он подошел ближе.
— Держу пари, он рад.
— Может, да, а может, нет.
В воздухе повисло напряжение.
— Элисон, что случилось?
Что случилось? Хотелось бы знать, зачем он встречался с Марией. У них было свидание?
Но Мария уже зашла в кабинет.
— Я сейчас вколю ему антибиотик, и он может возвращаться домой, если пообещает хорошо себя вести.
— Я отвезу его домой и побуду с ним, — объявила Элисон.
Джейс пристально посмотрел на нее.
— Вообще-то ему помогает один подросток.
Но я приеду к нему после работы и сделаю все необходимое. Если ему не полегчает, останусь на ночь.
— Прекрасно, — сказала Элисон. — Может, наконец выспимся.
Не в ее правилах было говорить такое вслух. Даже Мария удивленно посмотрела сначала на одну, потом на другого.
— Ну, э-э, пойду сделаю укол Фрэнку.
— И мне пора возвращаться на работу. — С опаской глядя на Элисон, шериф вышел из кабинета.
На следующий день к ней зашла Глория. Элисон как раз делала сандвичи для Фрэнка. Накануне вечером Джейс приехал на ранчо, она приготовила мужчинам ужин и вернулась в дом Макгроу. А сегодня утром Джейс позвонил и сказал, что старику намного лучше и тот просто вытолкал его из дома, заявив, что не нуждается в сиделке.
Возможно, Фрэнку и не нужна нянька, но Элисон хотела убедиться сама, что с ним все в порядке. Привезти ему ланч было бы прекрасным поводом.
Она открыла дверь и улыбнулась Глории.
— Здравствуйте. Заходите.
— Я принесла тебе персикового джема, о котором говорила. — Глория показала банку.
Элисон нравилось болтать с Глорией.
Джейс назвал ее сплетницей, но девушка так не думала.
— Посидите со мной, пока я закончу. Хотите чашечку кофе? Я недавно варила.
Одарив молодую женщину приятной улыбкой, Глория присела за кухонным столом.
— Было бы превосходно. Ты собираешься сегодня вечером на заседание городского совета?
— Я и не знала о нем.
— Что ты! Каждый второй вторник месяца.
Джейс пойдет туда. Как шериф, он входит в состав комитета.
— Понятно. И на собрание допускаются все желающие?
— Гм… Любой может выступить со своими идеями, а комитет и мэр обязаны выслушать их.
— А вы пойдете?
— Обязательно.
— Может, мне удастся увязаться за Джейсом, и тогда вечером мы увидимся, — рассмеялась Элисон.
Потом они поговорили о Ред-Блаффе и обо всем понемногу, и наконец Глория ушла.
