— Элисон, здесь нет твоей вины.
— Есть, — плакала она, — во всем этом моя вина. Чего такого нет во мне? Что я делала не так? Почему он не мог сохранить обещаний, данных мне?
Джейс не удержался и притянул ее к себе.
— Поплачь, — шептал он, — поплачь.
Элисон уже вздрагивала от рыданий. Рубашка у Джейса промокла от слез, а он все гладил Элисон по голове, нашептывая, что ее вины тут нет.
Наконец Элисон отстранилась и посмотрела ему в глаза.
— Извини, — прошептала она, — я не хотела вываливать все это на тебя.
Он взял ее за руку и посадил рядом с собой на кровать.
— Ты еще кому-нибудь рассказывала об этом?
— Нет!.
— Даже родителям?
— Им в особенности. Мне не нужна их жалость. Я не хотела, чтобы они знали, что я не смогла сохранить семью.
— Элисон…
— Да, Джейс. А как еще это назвать? — Она судорожно вздохнула, и он обнял ее за плечи. Если б я только знала, мы могли бы что-нибудь придумать. Если б я только знала… — Она склонила голову ему на плечо.
Джейс хотел, чтобы его объятия оставались дружескими, чтобы только успокоили ее. Он терся подбородком о ее волосы, вдыхал ее аромат, а нежность ее кожи подталкивала к ласкам далеко не дружеского характера.
— Мне лучше уехать, Джейс, — снова прошептала Элисон. — Я не хочу, чтобы ты рисковал своей работой.
— Неужели ты думаешь, я позволю тебе уехать после того, как ты мне все рассказала?
— Я живу с этим год, — ответила она, прижимаясь к его груди, — и не могу забыть.
— И не забудешь. Но надо смириться, Элисон, иначе нельзя жить. Что же касается моей работы, то ей ничто не угрожает. Лорен — главная в городе пуританка. Я сказал ей и остальным, что мы друзья и что дружба с тобой значит для меня больше, чем общественное мнение.
Она высвободилась из его объятий и заглянула ему в глаза:
— Ты так и сказал им?
— Конечно. И был даже награжден аплодисментами. Хотя Мария теперь расстроится, потому что я не успел напомнить родителям о скором начале учебного года и сказать, что в клинике меняется расписание приемных часов на август. — Он пристально посмотрел на Элисон, ожидая ее реакции. — Мария не могла быть на собрании, и я заезжал вчера в клинику, чтобы узнать, о чем говорить. — Я прихватил по дороге сандвичи, и мы перекусили вместе. А ты что подумала? Ты вела себя довольно забавно вчера, когда увидела меня там.
Элисон выдержала долгую паузу.
— Интересно, ты говоришь правду о своих чувствах к Марии или отрицаешь их, потому что она все еще замужем?
Ему и самому это было интересно.
— Я тебе уже говорил, мы только друзья.
— Сегодня ты сказал всем, что и мы с тобой только друзья.
Это был выстрел в десятку. Джейс нервно провел рукой по волосам.
— Послушай, ты и я… по правде говоря… Я хотел тебя всегда. Но я держался в стороне из-за Дейва. Теперь я делаю это по той же причине. Тебе нужно от многого освободиться. По-моему, я знаю, как это лучше сделать.
— И как же?
— Как ты отнесешься к тому, что мы уедем?
Уедем в заповедник и проведем пару ночей под открытым небом. Думаю, это пойдет на пользу нам обоим.
— Прямо сейчас? Ты уверен, что тебе можно?
Он не мог не улыбнуться.
— Когда нельзя, но очень хочется, то можно.
Она испытующе посмотрела на него.
— Хорошо. Когда ты хочешь ехать?
— Завтра на работе разберусь с делами, и можем отправляться в четверг рано утром.
Он хотел сказать больше, но он не мог давать обещания, не будучи уверенным, что сдержит их.
Они выехали в четверг, в пять утра. Джейс предупредил, что впереди у них двухчасовая поездка.
Оптимистично настроенная поначалу, Элисон вдруг забеспокоилась. А что, если она не будет успевать за Джейсом и он заметит, что она не самостоятельная женщина, а всего лишь напуганная кошечка, которая всю жизнь вела себя очень осторожно и теперь боится всего нового?
Вдруг он больше никогда не поцелует и не прикоснется к ней, потому что она сказала, что теперь не сможет доверять ни одному мужчине? Вдруг он подумает, что Дейв оставил слишком глубокую рану и ее даже не стоит пытаться лечить?
— Скоро будем на месте. — Джейс наконец нарушил молчание. — В июле и августе бывает очень много туристов, поэтому я предпочитаю уезжать в глубь страны.
Съехав с шоссе, он еще несколько раз повернул и остановился на поляне.
— Какая площадь у этого заповедника?
— Полмиллиона акров. Это больше тысячи квадратных миль.
— Шутишь.
— Ничуть.
Они остановились на станции смотрителя.
Джейс отдал ему маячок — на случай, если они вдруг заблудятся, — потом достал из машины карту и начал водить по ней пальцем.
— Вот место, куда мы направляемся. Джейс ткнул пальцем в карту. — А вот как мы туда пойдем. На пути нам встретятся речки и ручейки, но я знаю места, где можно перейти вброд. Мостов нет нигде.
— Поэтому нам предстоит промокнуть? жалобно спросила она.
— Возможно, — рассмеялся Джейс, — И тогда тебе пригодятся запасные носки, которые ты привезла с собой.
Элисон слабо улыбнулась. Джейс очень подробно объяснил ей, что взять с собой и при этом не перегрузить рюкзак.
Она приказала себе расслабиться и настроиться на поход.
— Что это за деревья? — спросила она, оглядываясь по сторонам.
— Дубы, а там можжевельник. Сегодня утром мы доберемся до более засушливой зоны.
Ты научишься смотреть, слушать и замечать то, чего нигде больше не увидишь. Мы будем взбираться на скалы, поэтому, когда тебе потребуется передышка, предупреди меня. Температура наверняка поднимется градусов до сорока. Ну, готова?
— Как никогда, — прошептала она.
Усмехнувшись, Джейс помог ей надеть рюкзак.
Первое время они шли молча. Элисон старалась привыкнуть ко всему окружающему.
Стрелки отсчитывали минуты, и она потеряла счет времени, забыв о Ричмонде и Ред-Блаффе.
Когда она первый раз заметила койота, то схватила Джейса за руку, но он лишь рассмеялся.
Элисон сама узнала полынь, а он показал ей, как выглядит юкка. Сосны были восхитительными. Она вскоре забыла, что на ней неразношенная обувь и что она страшно боялась этого путешествия еще сегодня утром.
Они так увлеклись переходом, что остановились на ланч довольно поздно. Элисон не имела ни малейшего представления, как далеко они зашли, да, собственно, это ее не очень и беспокоило. Ей казалось, что она в каком-то новом для нее мире, и этот мир ей нравился.
Они устроились на ланч возле пересохшего русла ручья, в тени дельтовидных тополей.
Джейс выпил воды, вытер губы рукой и посмотрел на свою спутницу.
— Ну, что ты скажешь по поводу своего рюкзака?
— Я ужасно рада, что он не такой тяжелый, как твой, — пошутила она и огляделась вокруг. — Теперь мне понятно, почему ты уединяешься здесь время от времени.
