– Под зеленой елочкой зайка проскака-а-ал! – вдруг басом завопил Остромичев. – Белый-белый заинька тот снежок примя-ял!
Надо же! Он тоже знал этот стишок… видимо, учил его со Стасей он, а не Лизочка…
– Ксения Андреевна! Давайте ваш стих! – крикнул Остромичев.
Ксения не стала читать стихи, а звонко запела… Хотя это был скорее просто вопль, но поддержали ее все:
– И уно-осят меня, и уносят меня в звенящую снежную да-аль!
Они неслись по, казалось бы, совсем безлюдной дороге, но нет! Сзади раздались крики, звук гармошки, и их обогнала еще одна тройка! Это был так здорово, так неожиданно, что Ксения не удержалась.
– Это что?! – с расширенными от радости глазами повернулась она к нему. – Мы попали в прошлое?! На народные гулянья?!
Чтобы Стасе не портить волшебную сказку, Остромичев придвинулся к самому уху Ксении губами и негромко проговорил:
– Это фирма новая открылась. В нашем поселке про нее прослышали, ну и заказали время. Да и работает там мой знакомый. У них четыре тройки и два коня, одиночки. Так что… Не удивляйтесь.
Ксения фыркнула в ладошки и восторженно наблюдала, как их тройка обгоняла новенькую.
– А у нас красивее лошадки! – кричала Стася. – У нас все беленькие, а у них всякие цветные, какие попались! Ой! Вон Добрынька! Добрыня-я-я!
– Это Никитины? – с удивлением узнала в соседней тройке еще одних родителей Ксения. – Они тоже в вашем поселке живут?
– Конечно, – отчего-то с ухмылкой кивнул Остромичев.
Разноцветная тройка поравнялась с их тройкой, сани поехали рядом, и красавица Алла Филипповна, молодая мама Добрыни, изумленно воскликнула:
– Ксения Андреевна! И вы у нас?! Какими судьбами?! Стася, а мама где?!
– А мама нас бросила! – ничуть не смущаясь, прокричала Стася.
– А вы, Ксения Андреевна, – ехидно вздернула бровь госпожа Никитина, – стало быть, подобрали?
– Ну не валяться же добру, Аллочка! – весело откликнулся Остромичев, еще крепче прижимая к себе Ксению. – А вы, я смотрю, веселитесь! С Новым годом! Привет мужу!
– Да, знаете… Муж как раз работает, – как-то мгновенно посерьезнела Никитина, отвернулась и постучала перчаточкой по спине вознице. Возница все понял, и их тройка унеслась вперед.
– А-а! Добрыня! – махала рукой Стася другу.
– Неудобно как получилось, – прошептала Ксения, чуть придвинувшись к Остромичеву, чтобы Стася ее не слышала. – Сейчас эта Никитина вашей жене расскажет.
– И моя жена мне этого не простит. Уйдет, да? – с притворной горечью взглянул на нее Остромичев. А потом отчего-то крепко прижал Ксению к себе, чмокнул ее в шапку и весело сообщил: – Ничего она не скажет, эта Аллочка. Она тоже отдыхает не с мужем, а с другом семьи, так сказать… А если она не скажет… Я сам своей жене все скажу. Так что… Стаська! Ты посмотри! Нас еще и серые лошади обгоняют!
Да, теперь их обгоняла серая тройка. Здесь вовсю орал магнитофон. В санях было весело и шумно.
– А чего это у нас никакого захудалого пианино не поставили? – возмутилась вдруг Ксения. – Мы бы тоже сыграли!
– Ха-ха! Пианино! – смеялась Стася. – И барабаны!
– Точно! Сейчас мы будем петь с тобой, Стась, готовься, а папа будет изображать барабаны! – решила Ксения и почему-то громко заорала первое, что пришло на ум: – Взвейтесь кострами! Си-и-иние ночи!
– Мы пионе-еры! Дети рабочих! – рявкнул со своего места Дед Мороз. – Близится эра!..
– Да вы с ума посходили, что ли?! – хохотал Остромичев. – Другую надо! Другую! Надо… Стась, помогай!
Стася помогла. Звонким детским голосом она возопила:
– О боже! Какой мущщина! Я хочу от тебя сына!
– А-а-а! Я сейчас умру! – задыхалась от смеха Ксения. – Стаська! Другую надо!
– Не мешайте ребенку! Пусть поет. Доча, пой! Ксения Андревна, подхватывайте, это про меня! – кричал Остромичев. – О боже, какой мущщина!
Обратно на поляну они приехали замерзшие, продрогшие, но безумно веселые. Теперь их веселило каждое слово.
– Быстро меняем коней и домой! – побежал к машине Остромичев. – Кто опоздает, тот будет работать Снегурочкой всю ночь! Кто быстрее?
– Я! Я быстрее! Я буду работать Снегурочкой! – ничего не поняла Стася и кинулась обратно к коням.
Ксения и Остромичев с хохотом кинулись догонять девочку. Догнал Стасю Дед Мороз. Он подхватил ее на руки, поднял высоко вверх и забасил:
– Давай, Стаська, чего хочешь, все исполню. Только утром.
Стася на руках у него заелозила, засмеялась, потом спрыгнула и как-то слишком по-взрослому махнула рукой:
– Да ничего мне не надо… Спасибо.
– Ну смотри… Тогда… – растерялся Дед Мороз, пошарил по карманам и вытащил шоколадную подкову, обернутую в золотистую фольгу. – Вот тебе подкова золотая. На счастье.
– Спасибо! – обрадовалась Стася и полезла целовать Мороза в бороду.
– А я-то, дурень, куклу ей купил… как она хотела, которую кормить надо, – фыркнул Остромичев. – А надо-то было обычную шоколадку.
– А я так переживала, что вы не купите… – счастливо улыбнулась Ксения и стыдливо посмотрела ему в глаза.
У него были серые глаза… и глаза эти были такие… ну вот такие… и совсем он был не хмурый и угрюмый. Как его жена называла? Герасим? Вот дура-то!
– Ксения Андреевна, – смотрел он на нее и лукаво улыбался. – После того, как вы ко мне всю дорогу интимно прижимались, я и вовсе, как порядочный человек, должен на вас жениться, а мы все еще никак не можем на «ты» перейти.
– Это я прижималась? – возмущенно вытаращилась Ксения. – Да ты! Ты сам меня к себе как прижал! Так я вся… я чуть… я чуть не деформировалась! Думала, сейчас выйду, а у меня талия на плечах, а… а все остальное… на шее! И я же еще…
– Ксень, домой едем? – хитро склонил он голову.
– Едем! – подскочила к ним Стася.
В машине хоровое пение продолжилось. Александр включил громкую музыку, и они теперь все вместе подпевали каждому певцу. Нельзя сказать, что песня от этого выигрывала, но зато настроение у всех троих было самым что ни на есть праздничным.
Очень скоро они подъехали к красивому, кованому забору.
– Приехали! – радостно оповестила Стася. – Ксения Андревна, а мы вот здесь живем!
– Хорошо живете, – улыбнулась Ксения.
И в самом деле, за забором возвышался двухэтажный особняк с какими-то вычурными колоннами.
– Вот что, дочь, ты давай беги, показывай Ксении дом, а я пока… я пока машину поставлю да с пакетами разберусь.
Внутри дома все было просто, добротно и красиво. Хотя и не было буйной роскоши. На первом этаже находилась большая гостиная с длинным, на половину комнаты, диваном. Камин, небольшой столик, огромные пальмы в вычурных горшках, вход в еще какую-то комнату, Ксения постеснялась туда заглянуть, аквариум большой, картины… да, пожалуй, что и все. Ах да. Конечно же, огромный телевизор. Чуть в стороне Ксения заметила просторную кухню – столовую. Но туда она тоже постеснялась пройти. А Стася и не догадалась показать. У Лизочки, видимо, вкус был, потому что и шторы, и ковры, и мягкая мебель в гостиной были подобраны с исключительной элегантностью.
