забыл, что Савелий сидит и внимательно наблюдает за моим психозом с секретарем.
– Не дала, что ли? Чего нервный? Только не говори, что ты потащил ее к себе домой. А я бы попил кофе, чего ты Светку прогнал?
Время идет к одиннадцати утра, Сава расслабленно откинулся на спинку кресла, поправил рукав рубашки, посмотрел в экран своего телефона.
– Кузнецов, тебя реально сейчас волнует только это? У нас ночью два турка со вспоротыми брюхами, как рыбы потрошенные, кровью своей пропитывали матрас на квартире проститутки. У нас губернатор делает что хочет. Это что, Сава, война намечается? А Саид может решить все по-своему, что это мы постарались, да черт, хрен пойми, что там в его башке, они же все идейные и помешанные.
В голове мысли прыгают одна на другую, если так реально рассуждать, то можно накидать несколько схем, почему и как это произошло, я бы накидал. Я бы такого мог напридумывать, но я ведь не в здравом уме.
– Да, Мишаня, говори.
Позвонил Кобзев, голос усталый, думал, что сутки ждать придется.
– Если коротко, то дела странные. Квартира оформлена на некую Марию Федоровну, старушку пятидесятого года рождения, откуда там элитный притон, не знаю, соседи ничего сказать не могут. Да там весь дом странный, никому ни до кого нет дела. Время смерти гостей между десятью и двенадцатью ночи, раненько так их оприходовали, и начать не успели. По камерам все чисто, они как специально в это время не работали, консьерж и внимание не обратил, пальчиков полно везде, все заляпано и натоптано.
– Что за девушка? Вторая, которая там была?
– Девушка интересная, из документов в сумочке нашли только водительское удостоверение на имя Виноградовой Есенин Артемовны, двадцать три года и ключи от шикарной тачки, она во дворе. Еще пробиваем, кто такая, но на втором бокале пальчиков нет никаких, может, просто ждали подружку.
– А гости на чем приехали, их тачку нашли? Не на трамвае же.
– По камерам, когда они еще работали, на такси, водителя ищем, при них были телефоны, у девочки тоже, целых два, специалисты работают, но я чувствую, два глухаря стопроцентные.
Все то время, пока я говорил по телефону, Савелий лениво что-то рассматривал в своем, и его спокойствие меня удивляло больше трех убиенных.
– Сава, ты если знаешь что – говори.
– Я смотрю на вещи трезво и не жду чудес, если Саид решил влезть в наш город, он влезет, это дело времени, слишком дерзкий, мы только можем чуть подкорректировать условия. Договорился о встрече с помощником губернатора – сегодня вечером в «Зефире», ты готов?
– Я всегда готов, но с его помощником мне разговаривать не о чем.
– Как знаешь. Так что там с трупами людей Саида?
– Глухо.
– Как обычно, – Савелий встал, вновь поправил рукав рубашки, прошелся по кабинету. – Ты как со своей рыжей наиграешься, дай знать, люблю таких.
– Да нихуя тебе не обломится.
Он засмеялся, зубы ровные, белые, такой модный франт, а ведь совсем недавно был простым мужиком, морду вместе били еще десять лет назад тем, кто хотел жить не по правилам. А вот люди меняются хотя, может, я и сам изменился, но не замечаю этого?
Савелий засмеялся, вышел, а я подумал не о том, что мне нужно решать кучу проблем, не о Саиде и его нападках, которые обязательно будут, не о господине губернаторе и его странном поведении, а об Арине, и что не дал ей телефон, потому что хочу слышать голос.
А еще о том, что мы не предохранялись ночью – как пацану сорвало крышу, кончил в нее, а она ни слова не сказала. Но думать о защите должен был я, потому что я мужчина и я старше. Черт, еще Алена, Вадим сказал, с ней остался Карим, а девчонка подозрительно молчит, не звонит и не истерит, это не к добру.
– Вадим, где она? – набрал своего водителя, ответил сразу.
– Гуляла по городу, потом зашла домой. Я пока поехал в бар тот странный, тут у них, конечно, бардак полный, никто ничего не знает, охранник подозрительный, официантка, владелец – старик грузин, у него имя Виссарион.
– А фамилию девушки никто не знает? Быть того не может. Она не могла возникнуть ниоткуда, давай, Вадим, включи все свое обаяние и узнай мне все.
– Хорошо, Тихон Ильич, мне ее дальше пасти? Может, вам кого из ребят прислать? Время какое-то мутное началось, а еще эти турки у Сени.
Вот обожаю своих парней, все-то они знают, за папку беспокоится, может, такие и не предадут в тяжелые моменты.
– Сеня? Это Есения? Ты знаешь ее? Знал?
Сжимаю телефон, напрягаюсь, словно боюсь упустить что-то важное.
– Нет, она слишком дорогая, да у меня девушка есть, брезгливый я. Ребята говорили, у нее есть покровитель богатый, больше ничего не могу сказать.
– Узнай про эту Есению все, что можно, с этого дня ты мой личный Шерлок Холмс, и за Ариной присмотри, чтоб не вляпалась в какую историю, она может.
Вадим ответил коротко, что все будет сделано. И что б я без него делал, надежды нет ни на кого, даже себе доверять уже не могу, отвлекаюсь постоянно на девушку с рыжими волосами и запахом солнца и цветов ранним утром в конце лета.
* * *
– Савелий, почему он такой нервный? Что я не так сделала?
Светлана смотрела на себя в большое зеркало, подкрашивала пухлые губы.
– Плохо ты старалась, Света, ой плохо, отвратительно, можно сказать, если своими прелестями не смогла вскружить Покровскому голову. Баба у него другая, моложе и сочнее.
– Это та рыжая? Вчерашняя?
Девушка испуганно обернулась, посмотрела Кузнецову в глаза, она часто видела его у дяди дома, он даже нравился ей в свое время, пока не появился Тихон.
– Прикинь, да? Всего день – и наш царь уже нервный, на тебя срывается, самому интересно, в какой позе она ему мозг насилует.
– Да она ненормальная, я вообще решила, что наркоманка, быть того не может.
– Тебе что сказали делать здесь? В зеркало смотреть и губы красить? Или в социальные сети титьки выкладывать? Так вот, не туда ты их выкладываешь, милая. А должна ночной кукушкой петь то, чему тебя учат.
Света прижала руки к груди, сделала шаг назад, Савелий смотрел с презрением, было неприятно, словно она виновата в том, что Тихон на нее не обращает внимания. А ведь она все делает для этого.
Кузнецов ушел, девушка взяла телефон, набрала длинное сообщение, перечитала несколько раз, отправила.
