— Читает? — обомлел Сергей. — Это хорошо, некоторые в наше время уже и буквы забыли…
— И вышивает крестиком! И вяжет, и ткет, и… да она все делает! Такая разносторонняя личность!
— Можно на нее посмотреть? — прищурился Сергей.
— А то, — важно изрек Вениамин Петрович и сел за ноутбук. — Сейчас я покажу ее фотографию.
То, что увидел Сергей, не поддавалось никакому нормальному, разумному объяснению.
— Меня посадят за педофилию.
— Это она в ранней молодости, Сережка, не дрейфь. Смотри зато, какой проникновенный взгляд!
— Ага, как у гестаповца из старых фильмов. Если это ранняя, то сколько ей сейчас?
— Чуть меньше, чем тебе, сын. Что, наша девка-то хороша?!
— Наша?!
— Твоя! Мать твою! Садись и напиши ей что-нибудь хорошее. Прозу и поэзию мы уже обсудили.
— Хорошее?
Сергей сел за ноутбук и уставился на фотографию юной Наташи-Аллочки.
— Имя у нее дурацкое.
— Аллочка тебе не нравится?! — удивился отец. — А какое по душе?
— Наташа, например, — пробурчал Сергей, понимая, что отец от него не отстанет.
С другой стороны, он взрослый мужчина и сам себе хозяин. Но что-то не давало ему просто взять и захлопнуть крышку ноутбука. Что-то толкало его вступить в переписку со странной девчонкой с кривыми коленками, вздернутым носом и огромными глазищами. А что он теряет? Ничего. Зато батя успокоится. Едва Сергей занес руку над клавиатурой, как в уголке замелькало новое письмо.
— Это она, — обрадовался Вениамин Петрович. — Видишь, пишет тебе, ей уже не терпится!
— Ей уже не терпится в загс, — пробурчал Сергей. — Бать, надеюсь, ты не обещал ей от моего имени жениться?
— До серьезных отношений, — признался Вениамин Петрович, — у нас еще не дошло. Мы на этапе конфетно-букетного периода. Ты поздравь ее с наступающим Новым годом, сын.
— Ага, сейчас, как поздравлю, — прошептал Сергей и что-то настучал.
Его совесть в ужасе закрыла глаза и демонстративно отвернулась.
Наташа сидела и тупо разглядывала послание от привлекательного незнакомца по имени Серж. «Привет, крошка! Любуюсь твоей фотографией, отлично выглядишь. Коленки у тебя красивые, они такие, такие… кривые». Наташа посмотрела на свои колени. Чего придирается, колени как колени. Ей захотелось настучать что-то на вроде того — сам дурак, но она сдержалась. Все-таки мамин протеже, та так долго искала его на просторах сайта знакомств. И она продолжила читать. «А взгляд у тебя такой, такой… прожигающий насквозь, никакой бронежилет не выдержит». Наташа поправила жилет, надетый поверх блузки, и огляделась. Он что, подглядывал за ней с балкона? Ей вновь пришлось сдерживаться. «Куцые косички — моя самая любимая прическа у девушек». Наташа поправила волосы. Нет, он не подглядывал, косички она не носила еще со школьных времен. Но каков нахал! И что себе позволяет?! С другой стороны, достойный ответ на ее письмо, где она издевательски умилялась его брутальным образом.
Да, Наташа сравнила его орлиный нос с вороньим клювом, чтобы он не думал, что такая девушка досталась ему легко и без боя. Парой штрихов она описала поворот его головы, неестественный на ее взгляд. Поинтересовалась маркой солнцезащитных очков, купленных, судя по всему, на местной барахолке. Написала еще пару колкостей в привычной для себя манере и закончила послание трогательным приветом: «Жду ответа как бомж лета». Придраться было не к чему!
Ольга Николаевна сидела в кресле напротив дочери и сосредоточенно вязала, считая ряды и петли. Как говорилось, мавр сделал свое дело и удалился. Пусть девочка теперь сама строит отношения. То, что Наташа строила их наиболее привычным для себя способом, Ольга Николаевна даже не подозревала. Она искренне считала, что, если обаяние человека зашкаливает, это передается словам и фразам, которые он пишет. А ее девочка была самой обаятельной, очаровательной и прелестной. О том, что мнение матери может быть необъективным, Ольга Николаевна не учитывала.
Наташа, бросив косой взгляд на мать, снова принялась стучать по клавиатуре. «Дорогой друг…» Она задумалась, ну, какой он ей друг? И принялась искать имя, с которым могла к нему обратиться. Собственно, имя Серж ей нравилось. Скромное и вместе с тем приятное, оно напоминало ей об Остапове. К незнакомцу, оказавшемуся его тезкой, хотелось обратиться как-то более жестко… Хотя, ладно, и Серж сойдет! Точно, решила Наташа, так тоже более грубо и отстраненно. «Дорогой Серж…» Ну, какой он ей дорогой?! «Серж…» А не слишком ли сухо? «Серж, здравствуйте». С какой стати она обращается к нему на «вы», если он позволяет себе «крошку»? В результате раздумий появилось следующее. «Привет, Серж, как поживаешь?» Наташа удовлетворенно потерла ладони. Все же переписка по Интернету это не ее хобби. Но себя следует развивать в разных направлениях, так что тренировать ум Наташа может и в переписке с незнакомцем.
Ответ пришел довольно быстро.
«Привет, Алла. Поживаю, честно говоря, не очень».
Наташа задумалась, что это может быть? Игра? А где колкости и гадости про кривые коленки?!
«Привет, Серж. Почему?»
«Привет, Алла…»
Наташа читала о том, что жизнь такая сложная штука. Порой приходится рисковать, чтобы добиться каких-то результатов, и опасения, что риск может стать неоправданным, довольно высоки. Всегда приходится чем-то жертвовать, одни интересы и привычки заменять другими, расставаться с одними людьми, чтобы встретиться с новыми. И часто получается так, что совершенно непонятно, что находится там, за горизонтом, куда стремишься попасть во что бы то ни стало.
Она прочитала целое философское эссе, которое затронуло душу. Да с ней происходит то же самое! Оказывается, далекие люди могут быть удивительно близкими по духу. Несомненно, решила Наташа, в этом Серже что-то есть. И пусть он не станет ее новым возлюбленным, уж какая тут любовь по Интернету, но дружить и переписываться с ним она согласна.
Ольга Николаевна подняла голову, отвлекаясь от вязания, и улыбнулась. Наташа, сама того не замечая, втянулась в переписку, лишний раз подтверждая то, что все женщины без исключения общительны, даже если сами утверждают обратное. Поговорить — это наше все, наше женское.
Сергей почему-то решил, что может открыть душу перед этой незнакомой девчонкой. Как рассказывают о самом сокровенном случайные попутчики в купе поезда. Поделился, вылил на других свои проблемы, и они стали казаться не такими значительными, как прежде. Кто ему эта Аллочка? Вряд ли у них что-нибудь получится. Ну, под давлением отца Сергей решится на встречу, но ни к чему серьезному это не приведет. Сразу видно, что это не девушка его мечты. Конечно, снимок не первой свежести, можно даже сказать, что и не второй… Сергей задумался, а не попросить ли у нее какую-нибудь фотографию из последних? Пусть снимет себя на телефон и пришлет ему по электронной почте. С другой стороны, зачем все это? Тогда она станет знакомой незнакомкой, с которой станет говорить намного труднее.
