— Это я к тебе так торопился…
— Не ври!
— Просто решил прогуляться, смотрю, ты тут стоишь… Что? Весь магазин скупила?..
— Нет, просто у меня нет денег, я забыла сумочку.
— Потеряла, что ли?
— Нет, забыла…
— Ну, а где твой Георгий? Или он не выдержал испытание шопингом?
— Не напоминай про него, мы расстались.
— Как расстались? Вы же только начали встречаться.
— Расстались, полчаса назад. И я забыла в ресторане сумочку, а возвращаться не хочу.
— Понятно, почему ты здесь, залечиваем раны.
— Да. Посмотри, как эта девушка, — шепотом произнесла я, кивнув в сторону консультанта, — недовольно на нас смотрит. Даня, любимый, купи мне эти босоножки и пошли отсюда.
— Девушка, — сказал Даня. — Ну, где там наши босоножки?
— Да вот, пожалуйста. У вашей жены хороший вкус.
— Я вижу, — сказал Даня, — и она мне не жена… после этого, какое расточительство, и так каждый день! — он грозно посмотрел на меня.
А девушка-консультант недоумевала, серьезно он или шутит. По-моему, испугалась, что он разведется из-за моего транжирства. И наверное бы, уговорила отказаться от покупки, если бы мы вовремя не удалились.
— Ну и где твой кавказец? — спросил Даня, когда мы вышли на улицу.
— А что?
— Пойду вызволять твою сумку. У тебя же там все: документы, кредитка, ты как со мной расплачиваться будешь?!
— Кредитка давно просрочена, придется платить натурой.
— Не пойдет, я уже удовлетворен.
— Ха… та самая блондинка?
— Та самая…
— Ну, ты даешь, какой быстрый.
— Зубы не заговаривай, где этот Георгий?
— А может, не надо?
— Как это не надо? Пойду и заберу твою сумку, что он меня убьет, что ли?
— Но он там не один.
— Ну и что… Где?
— Здесь за углом.
Мы подошли к ресторану, как раз рядом с ним Даня припарковал свою машину. Я села в нее.
Даня вернулся буквально через пять минут, без сумки.
— Пойдем со мной.
— Я туда не пойду.
— Да пойдем, говорю же. Их там уже нет.
— Как нет?
— Уехали. А сумку твою оставили, она у менеджера, мне не отдают, не верят, что я твой муж.
— Конечно, правильно делают, какой из тебя муж…
— А кто только что тебе босоножки купил?!
— Тогда я должна с тобой развестись, — я решила ему подыграть, — ты же мне сегодня изменил с той блондинкой, у нас дома! Как не стыдно!
— Я пошутил, а ты поверила. Ты же прекрасно знаешь, что я не завожу романов на рабочем месте.
— И кем же работает у вас эта девушка?
— Никем, она именно массажистка, которая приходит ко мне в офис делать массаж.
— Девушка по вызову.
— Какая ты грубая, Маша. Да, я ей звоню, когда требуется срочная реанимация. Вызвал ее сегодня еще утром, но в итоге не нашел ни одной свободной минуты, она, бедная, так весь день в офисе и просидела, ожидая меня. А я в качестве компенсации предложил ей ленч рядом с нашим домом, ну и уговорил за двойную оплату сделать мне массаж дома.
— Она, наверное, размечталась.
— Ее мечты меня мало интересуют.
— А чьи?
— Твои, чего изволите, принцесса?
— Есть хочу.
— Тогда прошу, — сказал Даня, и мы вошли в ресторан, где я благополучно получила назад свою сумку. Потерь за день было меньше, а приобретений больше. Мы остались ужинать в ресторане, где только час назад я рассталась со своим молодым человеком.
Казалось, мой внутренний мир начал давать трещину. Продолжая улыбаться Дане и делать вид, что обо всем забыла, я думала о том, что стала абсолютной неудачницей. Не было в моей жизни более грубых и так резко оборвавшихся отношений, чем с Георгием. «Что же тебе делать, Маша? — думала я про себя. — Наверное, стоит прекратить любые поиски, и пусть все идет, как идет. — Но такое холодно-рассудительное решение мне не понравилось, ведь это же вовсе не я. Отчаиваться я не люблю, но и впадать в какую-то буддистскую отрешенность тоже. Жизнь-то всего лишь одна, я не могу поставить на себе крест в возрасте двадцати четырех лет. А что будет потом? Через шесть лет мне будет тридцать, потом сорок, потом… Вот интересно, что буду делать я в этот же самый день через шесть лет? Так же сидеть рядом с Германовым в московском ресторане, рыдая у него на плече, рассказывать об очередном неудавшемся романе и покупать босоножки, чтобы забыться или нет? Ведь шесть лет — это совершенно немного, но в то же время у некоторых людей за такой короткий срок жизнь меняется на триста шестьдесят градусов: они женятся, разводятся, рожают детей, теряют близких, снова находят свое счастье, отправляются в путешествие. А я? Что буду делать я? Мне кажется, что за шесть лет со мной ничего не изменится… и все так же рядом будут Даня, мои подруги…»
Но долго оставаться в своих мыслях я не смогла — начались арабские танцы, и Даня заставил меня танцевать. Я, конечно, согласилась — надо же было его как-то отблагодарить за подаренные босоножки (я собиралась вернуть ему деньги, но когда это будет, неизвестно), а так я его порадовала. Совсем забыв о Георгии, я наслаждалась временем, проводимым с моим лучшим другом.
Всю неделю Даня пытался выяснить у меня, что же стало главной причиной моего расставания с Георгием. Я отмалчивалась. Но в субботу утром за завтраком пришлось рассказать, потому что он стал невыносим, словно детектив, рассматривающий меня под лупой, изучая каждое мое телодвижение, изменение взгляда. Я постоянно слышала от него: «Какая ты задумчивая, что же у вас стряслось?», «Нет, я серьезно переживаю за тебя! Может быть, ты хочешь поехать отдыхать?», «Маша… что ты делаешь, мобильный телефон кладут на стол, а не в холодильник…». Вобщем, своим упорством Даня добился от меня признания:
— Он кое-что узнал.
— Что?
— Ну, то, что ему не понравилось.
— Я не понял, ты не хочешь мне рассказывать?
— Как тебе сказать, я просто не хочу, чтобы ты сделал из этого какие-то выводы.
— Хорошо, не буду. Рассказывай.
— Он узнал, что у меня был роман с его другом Арчилом.
— Роман? Когда это у тебя был с ним роман, что-то я не помню?
— Ну не роман, так, отношения на одну ночь. И ему это не понравилось.
— И какие выводы я не должен из этого делать?
— Просто тогда я встречалась со Стасом, ну и так получилось, что и с Арчилом. Я не рассказывала тебе, потому что думала, что ты будешь подозревать меня, что я и тебе могла изменить, когда мы были вместе. А такого не было.
— Но даже если и было, это уже в прошлом, — сказал Даня, но я сразу же заметила какое-то изменение в его поведении. Он словно стал другим. Обычная вальяжность сменилась сосредоточенностью и странным, плохо скрываемым нежеланием общаться. «Чем я его так отпугнула?» — подумала я.
