Эли поймал ее за руку и развернул к себе лицом.
— Черт возьми, Нора! Я же извинился!
— Тогда почему ты на меня орешь?
— Я не ору!
— Нет, орешь.
— Черт, да, ору!
— Я думала, мы друзья, а с друзьями себя так не ведут.
— Подумаешь! Может, я вовсе не хочу быть твоим другом!
— О!
Эли почувствовал себя последней скотиной, когда увидел боль, застывшую в ее глазах, однако это не помешало ему добавить:
— Пожалуйста, не хнычь!
Только сейчас, к своему ужасу, Эли заметил, как дрожат ее руки.
— Что тебе от меня нужно, Эли?
— Черт возьми, я не знаю!
На самом деле Эли хорошо знал, чего хочет, поедая взглядом ее дрожащие губы. И она, она хочет того же, наконец понял он.
— Черт, — беспомощно пролепетал он, — черт. В следующее мгновение она была в его объятиях.
— Эли… — Нора приподнялась на цыпочки, прижалась к нему дрожащим телом и начала покрывать поцелуями его шею. — О, Эли, пожалуйста, пожалуйста, не злись на меня…
В течение этой бесконечной секунды Эли не смел двинуться.
— Шшш, все хорошо, детка. Это не твоя вина. Извини, я идиот! — и, приподняв девушку, впился губами в ее рот.
Она зажмурилась и просунула руки под его рубашку, неистово лаская его покрытую золотистыми завитками грудь.
Эли застонал. Не выпуская её из рук, он развернулся и попятился назад. Слегка толкнув бедрами входную дверь, Эли внес девушку в дом.
Изнывая от желания, Нора обвила ногами его бедра и еще крепче прижалась к нему.
— Я хочу ласкать тебя, — задыхаясь, прошептала она, не отрываясь от его губ, слегка удивленная собственной дерзостью.
Ногой Эли захлопнул дверь и, повернувшись, прижал ее к прохладному дереву.
— О, беби, не жадничай. — Он опустил ее на пол. — Сначала я.
— О, Эли… — Его жаждущий рот завладел ее набухшим соском. Застонав, она выгнулась. — Эли… — прошептала Нора, извиваясь от наслаждения. — Я больше не могу… я хочу… пожалуйста…
Он остановился и медленно поднял голову.
— Что? — спросил он хрипловатым голосом.
— Тебя…
Эли на мгновение зажмурился, словно не веря тому, что услышал, а потом шумно выдохнул.
— Я ждал этого. Давай…
— Нет, — пылко произнесла она.
Эли вскинул бровь.
— Нет? — напрягся он.
— Я… я… — Нора задохнулась, — я хочу на тебя посмотреть… без одежды…
— Нет проблем. — Он улыбнулся и, совершенно не стесняясь, начал раздеваться. Сначала он стащил с себя рубашку, потом кроссовки, затем, выпрямившись, расстегнул джинсы и одним движением стянул их с себя.
Широкие плечи, мускулистая грудь, плоский живот и длинные загорелые ноги, покрытые золотистыми волосами. Его узкие бедра и возбужденное мужское достоинство, выступающее из волосяного облака, — все было ново для Норы, и она завороженно уставилась на это великолепное творение.
— Твоя очередь, — торжественно заявил он, кивком головы указывая на ее шорты.
— О. — Нора широко распахнула глаза. Несмотря на то, что она осознавала всю нелепость этого чувства, вдруг ей стало стыдно показать этому холеному красавчику свое бледное, худое тело. Нора нерешительно попятилась. — Нет, я не могу.
— Еще как можешь. Я помогу. — Игнорируя ее сопротивление, он быстро справился с застежками на ее шортах и, не раздумывая, стянул их. — Заниматься любовью в шортах не слишком удобно, — поведал он, освобождая ее от беленьких трусиков. — Конечно, ничего невозможного нет. Но ощущения не те… — уточнил он срывающимся от возбуждения голосом.
Его взгляд скользнул по ее маленьким крепким грудям, по аккуратным бедрам и, наконец, опустился на покрытый черными завитками треугольничек.
— Черт, ты просто чудо. Да. Ты прекрасна. — Он наклонился и жадно завладел ее губами. Нору удивляла деликатность мужа, и она была благодарна за то, что он не опускается ниже. Но потом она вошла во вкус и захотела большего.
Эли откинул голову и посмотрел на прислонившуюся к двери девушку. Отступив, он заключил ее в объятия, нежно поглаживая по спине, и они опустились на пол.
Мягкий прохладный ковер являл удивительный контраст с разгоряченным и твердым телом лежащего рядом Эли. Она не могла оторваться от его великолепного тела. Запуская ладошки в густую поросль на его груди, Нора восхищалась его упругой кожей. Склонившись над ней, он намотал ее косу себе на руку, словно демонстрируя свою власть.
— Тебе хорошо? — спросил он осипшим от желания голосом.
Нора посмотрела на мужа.
— Да. О, да.
Он склонил голову и поцеловал одну грудь, спустился ниже и поцеловал ее в пупок. На этом он не остановился и, к ее ужасу, опустился еще ниже.
— Эли! — взвилась шокированная и возбужденная девушка, когда он поцеловал ее прямо туда.
— Извини, детка, — прошептал он, — тебе может быть немного больно — по крайней мере вначале. Ты такая маленькая.
— Все в порядке, — попыталась она успокоить, касаясь рукой его щеки, — я знаю, что меня ждет.
— Нет. — Он повернулся и поцеловал ее ладонь. — Тебе только кажется. — Он нежно качнул бедрами, и Нора застонала от внезапного наслаждения. — Видишь?
Нора поняла, что муж жалеет ее. Из прочитанных книг она знала, что часто первый раз ничего не получается. Но Эли был так нежен, так бережен…
— Я хочу тебя, Эли.
Нора выгнулась и приподнялась ему навстречу, слегка вскрикнув, когда его плоть медленно, но не до конца вошла в нее…
Стоявшую в доме тишину нарушали только учащенное дыхание Эли и ее собственные гортанные вскрики. Эли не спешил и продвигался очень осторожно, пока она не приняла его полностью. Затем он затих и позволил ей перевести дыхание. Потом покинул ее и вошел снова. Снова и снова, с каждым разом ускоряя ритм.
Несмотря на восторг, Нора была уверена, что никогда не испытает такого волнения и желания, как в первые минуты, так как почувствовала дискомфорт. Однако постепенно наслаждение возвращалось. Изначально тоненькая, струйка желания превратилась в бурный, горячий поток, проникающий повсюду, успокаивающий боль и дающий безумное наслаждение. Нора вцепилась в Эли и, зарывшись пальцами в его спину, подалась вперед в надежде получить что-то недосягаемое.
— Да. О, да…
— Все хорошо, — прошептал он.
Нора почувствовала, как напряглись ее руки, после того как его ласки стали медленнее и проникновенней. Она прижалась к нему еще крепче, обхватывая ногами его упругие сильные бедра.
С каждым толчком Эли горячий поток разогревался все больше, превращаясь в обжигающую лаву, проникая все глубже и глубже. Вдруг на нее накатилась такая волна всепоглощающего блаженства, что она выгнулась и с невольно вырвавшимся криком наслаждения прижалась к Эли, изогнувшись всем телом.
