— И вы нам сильно помогли, подкинув идею, будто и вашего отца убили, — вставила я.
— Что? — Оливия не сдержала вскрик, за соседними столиками начали оборачиваться. Согнувшись, прижав к лицу измятую салфетку, Оливия попыталась справиться с собой. Справилась, но не совсем. — Порой я готова возненавидеть тебя, Джордан.
— Не-а, не готова, — жизнерадостно ответил он.
Оливия снова закрыла лицо — на этот раз ладонями, — и я снова отметила, что рядом с Кроули она выглядит намного моложе и уязвимее. «Все мы дети, когда приезжаем к мамочке на Рождество», из этой серии. Заметила я и другое: куда-то подевался сумрачный артист, напряженно готовившийся к выступлению, Джордан излучал обаяние, совсем как на сцене. Интересно, что нагнало вчера тучу — он всегда нервничает перед концертом или же перед самым нашим приходом в гримерной что-то произошло? Он поссорился с Бонни? С Грэем Бенедеком?
— Вы в самом деле думаете, что ваш отец был убит, или вам захотелось покрасоваться перед прессой? — Я постаралась, чтобы вопрос прозвучал не слишком задиристо.
— Меня интересует правда, и больше ничего, — отрезал он.
— И это вранье. — Оливия резко взмахнула салфеткой, развернула ее в воздухе и положила себе на колени.
Как там было в старой загадке о двух людях, из которых один всегда говорит правду, а другой всегда лжет? У вас в запасе всего один вопрос, чтобы определить, кто из них кто. Взаимные обвинения жужжат в воздухе, словно летние шмели. Требуется срочно отсеять полезную информацию от домыслов.
— Так, я задам вам обоим один и тот же вопрос: кто и почему мог желать смерти вашему отцу?
— Я не стану говорить при нем, — проскрипела Оливия. Подбиравшийся к столу официант состроил вежливую улыбку и попятился. — Прошу тебя, Джордан, уйди по-хорошему.
— Хватит, — в голосе Джордана впервые прозвучало раздражение. — Не держи меня за врага, Оливия. Мы на одной стороне.
— Весьма сомневаюсь, — фыркнула она. — Мы с тобой ни в чем не сходимся, даже в пустяках.
— Мы жертвы одного и того же коварного преступника, — настаивал Джордан, но Оливия все больше хмурилась.
— Нельзя ли обойтись без громких слов? — взмолилась я, предчувствуя пышную фразу насчет славы, поп-культуры и жертв, приносимых художником на алтарь.
Джордан мягко завладел рукой Оливии:
— И твоего, и моего отца убила Клэр.
Не знаю, кто из нас был больше поражен. Лично я чуть не расхлопала стакан, Оливия же испустила негромкий радостный смешок.
— Что вы сказали? — переспросила я.
— Клэр Кроули убила моего отца, а теперь и Рассела, — терпеливо разъяснил мне Джордан. Можно подумать, все на Манхэттене давно догадались об этом, кроме меня, идиотки.
Оливия засияла, точно Джордан преподнес ей шампанское и розы:
— Я и понятия не имела!
— Как — не имели? Вы же говорили, что Клэр убила вашего отца! — возмутилась я.
— Да, но я не знала, что Джордан думает то же самое! — И она обеими руками сжала руки нежданного союзника.
Кто бы подумал, что искреннюю дружбу можно основать на совместных подозрениях в убийстве? Оливия и Джордан нежно смотрели друг другу в глаза, я же пыталась справиться с головокружением. Что-то не сходилось в поведении Джордана: вчера он унижал Оливию, сегодня ее обожает. Его вчерашнее поведение казалось более органичным, сегодняшнее — игрой, но поди пойми, кого он пытается провести — меня или Оливию. Не лучше ли так прямо и спросить:
— Что вы затеяли, Джордан?
— Какая подозрительная девушка. — Джордан обернулся ко мне, но руки Оливии не выпускал.
— Типа, входит в профессию, — отозвалась я. — Но от ваших поступков станешь подозрительной. Прикиньте: спустя много лет после смерти отца человек заявляет, что отец был убит. И как заявляет — прямо в лицо акулам пера и фотокамер. Догадываетесь: информация уже появилась на десятке сайтов. А к ланчу будет хлеще. — Господи, только бы и моя физиономия не замелькала на этих сайтах!
— Надо заглянуть в «Гаукер»[18], — спохватилась Оливия. Она-то хоть смутилась, когда сообразила, что только что сказала: — Ой, я не это хотела…
Бывают моменты, когда вся ваша жизнь в мгновение ока проходит перед глазами. Вся ваша профессиональная жизнь, имею я в виду. Оттолкнувшись от стола, я решительно поднялась.
— Думаю, на пару вы сумеете найти журнал, который согласится играть в ваши игры. «Цайтгайст» в этом не участвует! — заявила я, хватая свою сумочку и лихорадочно соображая, как я объясню «все это» Генри.
Джордан поднялся вместе со мной, наклонился поближе, чтобы другие не слышали:
— Мой отец собирался развестись с Клэр, вот она его и убила. И Рассел, упокой Господи его душу, сделал ту же самую ошибку.
Я не плюхнулась обратно на стул — хотя бы потому, что понимала: именно такой реакции ждет от меня Джордан, — но пришлось напрячь коленки, чтобы устоять. Прежде чем я успела ответить, вслед за Джорданом вскочила на ноги Оливия, и уж ее-то не беспокоило, весь ресторан услышит ее или только ближние столики:
— Омерзительно!
Джордан по-прежнему смотрел на меня в упор, не оборачиваясь к Оливии, как будто ее ярость могла рассеяться сама собой, если только он не обернется к ней.
— Оливия очень огорчена романом Рассела и Клэр, — мягко пояснил он.
— Не было у них никакого романа! Почему тебе всегда хочется выдумать какую-нибудь пакость?
— Ты у нас психотерапевт, душечка, ты и скажи почему.
Оливия схватила свою сумочку и махнула мне рукой:
— Мы уходим вместе.
Я поглядела на ее раскрасневшееся лицо и вдруг вспомнила ответ на ту загадку: лжец и правдолюбец дадут вам одну и ту же информацию, а поступить надо ровно наоборот.
— Погодите минутку, — как можно вежливее попросила я.
Оливия развернулась так, чтобы встать между мной и Джорданом, спиной к нему.
— Забыла вас предупредить: он всегда врет. Сплошное дерьмо.
— За исключением тех случаев, когда он соглашается с вами, — напомнила я.
На миг Оливия заколебалась, потом решительно кивнула головой:
— Вот видите — я права! Если уж и Джордан так думает…
— Однако по вопросу о мотиве вы решительно расходитесь, — продолжала я, поглядывая на Джордана, чтобы уследить и за его реакцией. Джордан буравил взглядом затылок Оливии. Гипнотизировал ее, чтобы она обернулась? Посылал ей телепатический приказ заткнуться? Лицо его было абсолютно лишено выражения. Красивая полая маска.
Обернувшись к Джордану, Оливия вскинула подбородок — хотя бы достала до его ключицы — и заявила:
— Все из-за пленок, и тебе это прекрасно известно.
