— Первый ребенок? — спросила у нее Катя.
— Да. Заметно? — улыбнулась женщина.
— Конечно. Хотя я так над первым не тряслась, как вы.
— А ты во сколько первого родила?
— В двадцать.
— Ну что ж тебе трястись-то было, — усмехнулась Наталья грустно, — кто там что понимает в этом возрасте. Это вон у меня — в мои сорок четыре первый живой ребенок после десяти лет лечения, четырех выкидышей и шести протоколов ЭКО, так что есть кое-какой опыт. Я-то знаю, как оно бывает, когда ничего не получается годами. И теперь просто не верится в чудо.
— Ого, — выдохнула впечатленная Катя. Теперь она понимала, почему муж Натальи требовал фото дочери каждые пять минут.
У другой соседки, Ольги, ребенок тоже был первым. Так что Катя и тут стала звездой, давая женщинам мудрые советы и делясь опытом по воспитанию детей. Те слушали ее, раскрыв рот, несмотря на то, что были гораздо старше нее. Они лежали вместе три дня и хорошо сдружились к концу пребывания в больнице. Ольга запомнилась Кате тем, что свято верила в законы кармического долга. Катя узнала об этом, когда заметила, с какой стойкостью женщина переносит боль в груди. Самой Кате хотелось кричать от прибывающего молока, разрывающего грудь. Да и Наталья не сдерживалась в крепких выражениях. А Ольга все сносила с улыбкой.
— А я верю в карму, — пояснила она как-то. — Все испытания и награды, посланные нам судьбой, являются естественным следствием истории нашей жизни. Надо просто уметь это видеть. Я вот последние несколько дней вспоминаю кошку, которую я поймала в детстве во дворе. Красивая кошатина, я ее домой забрала, да и родители были не против. Но она так мяукала, все на улицу просилась. А через два дня умерла. Мы ее врачам отнесли, а они сказали что, что у нее молоко перегорело, началось воспаление, она от этого умерла. Понимаете, да? У нее где-то котята были, она к ним просилась, поэтому и кричала сильно. А как ей было больно, могу сейчас представить, — Ольга грустно и задумчиво смотрела в пустоту. — Я не знала, конечно, плакала потом.
— Ну, ты же не виновата, ты же не знала, — скомкано попыталась утешить ее Катя.
— Это да. Но все равно жизнь этого существа и всех ее котят на моей совести. Поэтому я и не ною. Понимаю, что отрабатываю свой грех. И я даже рада этому. Пусть болит, это ничего. Поболит и перестанет. Лишь бы мой котенок был со мной, — она поцеловала своего ребенка в лысую макушку.
— Может, те котята выжили? — подала голос Наталья. — Запросто кто-то мог найти, если они тоже мяукали.
— Всю жизнь на это надеюсь.
Жизненные условия у всех женщин были разные. Некоторые ситуации Катя даже не могла представить. Она как-то пожаловалась, что жить с родителями нелегко.
— Понимаете, они хорошие, но когда люди ведут принципиально другой образ жизни, это неизбежно ведет к ссорам, — вещала она на всю палату, покачивая дочь.
— Ха, это ты со свекровью не жила, — перебила ее Ольга. — Твоя мама тебя знает, и будет любить, как бы ты не начудила. Отчим вроде тоже нормальный, да и особо не лезет. А свекровь — это такой монстр, который всегда тебя ненавидит, всегда на стороне мужа, что бы он ни сделал, и при этом всегда рядом.
— А почему вам от нее не съехать-то? — удивилась Катя. — Вы же оба работаете с мужем, хорошо зарабатываете, давно могли бы себе позволить жить отдельно. Или тоже карма?
— Может быть, — усмехнулась Ольга. — Только пока не знаю за что. Теоретически съехать мы можем. Только свекровь болеет сильно, ей ходить трудно. Она почти лежачая. Угадай, когда мы съедем? Правильный ответ — никогда! Мы и с ребенком тянули вон сколько лет, потому что тяжело так жить. Потом плюнули. Она еще нас всех переживет, что ж теперь, не рожать?
— Таких токсичных людей надо ставить на место!
— А ты пробовала? — удивилась Ольга. — Легко говорить, когда тебя лично это никогда не касалось. У тебя вот какая свекровь?
— Хм. Первая — майор полиции. Ну да, я бы с ней не жила, легче застрелиться. Если бы меня заставили жить с чужой злобной теткой, я бы сбежала сразу. А вторая в другом городе живет, я с ней всего пару раз разговаривала. Ну, эта вроде нормальная, хотя в ее дом я тоже ни ногой.
— А если бы это было необходимым условием жизни с любимым мужем?
— Все равно, — упрямо ответила Катя. — Лучше жить одной, чем терпеть такое.
— Кому что, — вздохнула Ольга, с трудом переворачиваясь на другой бок. После тяжелых родов, которые длились почти сутки, женщина не то что сидеть, лежать не могла. А уж спорить с молодой глупой соседкой и вовсе не хотелось. Катя виновато посмотрела на Ольгу, каясь, что начала бессмысленный спор. Ведь каждый живет, как может, как лично ему удобнее. Ольга вот терпит свекровь, Катя нет. Ну и что хорошего? Она теперь одна с двумя детьми, и неизвестно еще, что хуже. Кате даже пришло в голову, что можно было бы и остаться с Олегом, перетерпеть какое-то время. Ведь когда Катя вернулась на работу, она уже не чувствовала себя беспомощной домашней курицей. Ходила бы по клубам с Олегом, как и раньше. И у них снова были бы любовь и счастье. Грустные мысли поселились в голове, не давая покоя. Будущее выглядело довольно мрачно.
На третий день выписали только Катю с дочерью. У остальных деток желтушка была чуть сильнее, их оставили еще на день. Ольгу выписали следующим утром, а Наталью еще через день. Катя еще некоторое время переписывалась с бывшими соседками по палате, потом связь прекратилась. Вроде все у них было хорошо. А кроме трех излишне волнительных дней этих женщин ничего больше не связывало.
Дома к приезду Кати все было готово. Первые дни все привыкали к маленькому ребенку в доме. Девочку Катя назвала Татьяной. Ей хотелось, чтобы ее дочь выросла таким же светлым, добрым и сильным человеком, как ее северная подруга.
Дочь была спокойной, тут Кате повезло. Так что уже после Нового года она начала искать жилье. Родители добавили довольно крупную сумму денег, да и материнский капитал удалось использовать, так что Катя смогла купить не однокомнатную, а двухкомнатную квартиру. Конечно, она была крошечная, в старом доме, без ремонта, да еще и с видом на помойку, но Кате очень нравились эти две комнаты. Ей и не мечталось о такой роскоши. А отремонтировать квартиру можно со временем, когда появятся деньги.
Новоселье она отпраздновала с подругами через месяц. В новый дом пришли Алена, Вера и Наталья. Инна и Яна с мужем после окончания института уехали из города, и когда теперь они увидятся, никто не знал. Квартиру девчонки одобрили сразу.
— Квартира, конечно, убитая, — пожимала плечами Катя, — но зато двушка, у детей будет отдельная комната.
— Да уж лучше, чем однушка! — кивала практичная Алена. — Ремонт всегда можно сделать. А так у тебя, считай, уже все есть.
— И никакой ипотеки, — вздохнула Наталья.
— У тебя зато вон трешка какая!
— Ой, там столько собственников кроме нас с Павлом! Там же и родители собственники, они и ипотеку платят. А у тебя своя личная. Это круто! А я сама никакую ипотеку не потяну, зарплата вроде и нормальная, но не хватает.
— Езжайте на север, там хорошие зарплаты.
— Еще чего! Там же холодно, — почти одновременно возмутились подруги.
— Это да. Мы однажды чуть насмерть с Павликом не замерзли.
— Это как?
Катя весь вечер рассказывала о жизни на севере. Вспоминалось только самое хорошее. У нее было чувство, что по-настоящему она жила именно там.
— Я обязательно туда вернусь, — твердо говорила она. — Не представляете, какие там люди! Какая природа! Ну и деньги тоже. Вот подрастет Танюшка, и уеду.
— Да ты сможешь, — сказала тихая Вера. — Ничего не боишься, молодец. Мы только-только институты окончили, на работу устроились, в жизни еще долго искать себя. А у тебя уже такой опыт!
— Ты права, — усмехнулась Катя, — я уже ничего не боюсь. Глядишь, еще и танцевать снова начну.
— Точно! — поддержала Алена. — Найдешь нормального партнера и опять будешь опять звездой танцпола!
