В конце концов Маджид упросил ее проглотить хотя бы одну ложку. Когда она совершила это, в комнате раздался триумфальный возглас облегчения.
Всю ночь и весь день продолжалось дежурство возле умирающей. Баба Наджи не очень часто заглядывал в комнату, потому что большую часть времени у него занимали молитвы и чтение Корана.
Муди, Махтаб и меня все сильнее раздражала эта очевидная симуляция. Мы с Махтаб хотели уйти, но Муди снова разрывался между нами и родственниками, почитание которых в конце концов взяло верх над здравым рассудком. Амми Бозорг оставалась на ложе весь вечер в пятницу.
Наконец, доверившись воле Аллаха, она встала со своего матраса и заявила, что немедленно отправится в паломничество к святому городу Мешхеду, на северо-востоке страны, где находится мечеть, известная своей оздоровительной силой. В субботу весь клан проводил вполне бодрую Амми Бозорг в аэропорт и посадил ее в самолет. Растроганные женщины плакали, мужчины перебирали четки и молились, чтобы свершилось чудо.
Муди играл свою роль до конца, исполняя свои обязанности, но, когда мы остались одни, он проворчал:
– Она все это придумала.
Наступил ноябрь. Утренние заморозки в непрогретом помещении предупреждали, что зима в Тегеране может быть столь же докучливой, как и знойное лето. Мы приехали сюда совершенно не подготовленными к зиме. Для Махтаб необходимо было купить теплое пальто. К моему возмущению, Муди усомнился в необходимости этой покупки. Я поняла, что у него произошел новый сдвиг на почве денег.
План с моим братом Джимом не удался. Он позвонил недели через две после отъезда Юди и выполнил все мои инструкции, сказав Муди, что отец очень болен и что близкие собрали деньги нам на билеты.
– Высылать их вам? – спросил он Муди. – Какую дату поставить?
– Это хитрость! – рявкнул Муди по телефону. – Она никуда не поедет, потому что я не пущу ее.
Он бросил трубку и выместил свою злобу на мне.
Мы яростно ссорились из-за денег. Обещание работы в клинике Рашида так и не реализовалось. Я подозревала, что это было лишь ничего не значащее предложение, та'ароф.
Диплом Муди продолжал почивать в ящике стола, а сам Муди твердил, что не может устроиться на работу по моей вине.
– Я должен сидеть дома, чтобы стеречь тебя, – говорил он, и его придирки становились все более бессмысленными. – Для тебя нужна опекунша. Из-за тебя я не могу сделать ни шага. CIA следит за мной, потому что ты сделала что-то и твои родственники начали искать тебя и Махтаб.
– Почему ты думаешь, что меня ищут родственники?
Его взгляд был красноречивее ответа. Когда он поверит и вообще поверит ли, что я не буду пытаться бежать? Разве что, избивая, поймет, что я окончательно смирилась.
Муди обманом затащил меня в Иран, но сейчас он не знал, что со мною делать.
– Я хочу, чтобы ты написала в Америку своим родителям, – потребовал он, – и попросила их выслать сюда все наши вещи.
Как трудно мне было писать такое письмо! Мучительно еще и потому, что Муди заглядывал через плечо и читал каждое слово. Мне оставалось только надеяться, что мои родители этих желаний не выполнят.
Когда я закончила, Муди наконец согласился купить пальто для Махтаб. Насерин с Амиром должны были сопровождать нас в магазины.
Зная, что Насерин была настоящим агентом и стражем, Муди решил остаться дома. Он потащился в спальню, чтобы погрузиться в полуденную дрему. Мы уже собирались выйти, как вдруг зазвонил телефон.
– Это тебя, – сказала подозрительно Насерин, – какая-то женщина говорит по-английски.
Она передала мне трубку и осталась дежурить возле меня.
– Это Хелен, – услышала я.
Меня поразило, что кто-то из посольства звонит мне сюда, и я сделала над собой усилие, пытаясь скрыть от Насерин, что узнала звонившего.
– Я должна с вами поговорить, – сообщила Хелен.
– Вы ошиблись, – ответила я.
Хелен пропустила мимо ушей это замечание, зная мою сложную ситуацию.
– Мне не хотелось звонить вам домой, – объясняла она, – но кто-то связался с нами по вашему делу и мне необходимо с вами поговорить. Позвоните мне, пожалуйста, или приезжайте как можно быстрее.
– Я не знаю, о чем вы говорите, – твердила я, – это ошибка. – И положила трубку.
Насерин повернулась, стремглав побежала в нашу спальню и разбудила Муди.
– Кто звонил?! – заревел Муди.
– Не знаю, – выдавила я из себя, – какая-то женщина. Я не знаю, кто это был.
Муди вышел из себя.
– Ты знаешь! – орал он. – И я тоже хочу знать!
– Я действительно не знаю, – ответила я, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие и маневрируя так, чтобы своим телом защитить Махтаб на случай, если бы он снова начал драться. Насерин, послушная мусульманская шпионка, оттащила Амира в угол комнаты.
– Я должен знать, что она говорила, – распорядился Муди.
– Это была какая-то женщина, которая спросила: «Это Бетти?». Я ответила: «Да». Тогда она поинтересовалась, хорошо ли мы с Махтаб себя чувствуем. Я объяснила ей, что у нас все в порядке. И связь прервалась.
– Ты знаешь, кто это был, – тупо твердил Муди.
Внезапно разбуженный, он еще плохо соображал. К тому же он никогда не отличался способностью быстро оценивать ситуацию. И все же он пытался рационально подойти ко всему случившемуся. Ему было известно, что посольство пыталось связаться со мной, но он не представлял, что я знаю об этом. Он решил поверить мне, но его явно вывело из себя то, что кто-то, вероятнее всего из посольства, отыскал меня в доме Маммаля.
– Смотри, – сказал он Насерин и в тот же вечер предупредил также Маммаля: – Кто-то за ней следит. Найдут ее и заберут прямо на улице.
Телефонный звонок вселил в меня беспокойство, которое мучило меня все последующие дни. Что могло случиться, если Хелен позвонила мне домой? Всю неделю я терялась в догадках, потому что Муди после телефонного разговора усилил охрану: или он сам, или Насерин обязательно сопровождали меня в магазины. Ожидание было нестерпимым. Возможно, свобода была уже близка, но у меня не было ни малейшей возможности узнать об этом.
Наконец настал благословенный день, когда Насерин была на занятиях в университете, а Муди пришел к выводу, что ему слишком обременительно ходить с нами по магазинам, и поэтому разрешил нам идти самим.
Я помчалась в магазин Хамида и позвонила Хелен.
– Остерегайтесь, – предупредила она. – У нас были две женщины, которые искали вас. Они разговаривали с вашими близкими и хотят вас отсюда забрать. Но прошу вас, будьте осторожны: они понятия не имеют, о чем говорят.
А потом Хелен добавила:
– Попытайтесь прийти ко мне. Нам нужно поговорить.
