шикарная тема.
— Если сегодня все нормально напишем, то поеду. И не забывай, мне еще к маме в больницу надо, — напоминаю ему.
— Так это все равно вечером будет. Там костры, факелы. Атмосфера шикарная, — подхватывает Гордей.
Сейчас они с братом очень похожи. Оба взъерошенные, смешные, с горящими от предвкушения глазами. Ну как я откажу? Да мне и самой хочется. Когда еще будет такой шанс?
Уже в машине напоминаю Платону про футбол. Он при мне звонит своему бывшему тренеру, договаривается о встрече и день приходится расписывать буквально по минутам. Лицей, психолог у Калужского, а у меня мама. Если бы не разделились, точно бы ничего не успели.
Я познакомилась с сиделкой, поделилась тем, что вроде неплохо написала физику, сама покормила маму и ответила еще на пару вопросов по поводу прокурора. Мне и говорить то о нем особо нечего, со мной не делятся, я смирилась. Мы вообще живем отдельными жизнями в пределах одного дома. Иногда только пересекаемся, перебрасываемся парой вежливых фраз и все.
Платон с Савелием подбирают меня у клиники. Едем в магазин. Калужский сам выбирает мне сапоги упорно пряча ценники. Нормальные люди делают наоборот. Сначала покупают верх, а потом уже обувь, но кто сказал, что мы нормальные?
Мы выбрали броские сапожки прикольного рыжего цвета на натуральном меху.
Мою попытку заглянуть в чек тут же пресекли наглым поцелуем прямо на глазах у кассира.
Теперь надо подобрать к этим сапогам куртку, но я влюбляюсь в удобное, мягкое темно-зеленое пальто до колена с большим капюшоном. Оно идеально сочетается с сапогами и цветом моих глаз.
— Да! Шикарная кошка, — довольно щурится Платон. — Мы это берем.
— Дорого же, — снимаю с себя пальто и пытаюсь повесить на плечики вешалки.
Отбирает.
— Мы это берем! — отдает продавцу — консультанту.
— Платон, мне ужасно неудобно, правда.
— Забей, — смотрит на часы. — Девушка, можно чуть быстрее, мы очень торопимся, — просит уже кассира. Забирает у нее покупку, заставляет меня переодеться, набрасывает на голову капюшон, вытаскивает длинные волосы по бокам. — Моя самая красивая девочка, — снова при всех целует. — А когда краснеешь, — довольно облизывает губы, — вообще огонь!
До спортивного комплекса едем дворами, чтобы успеть. Савелий чертыхается всю дорогу. А мы что? Ну забыли взять в расчет, что дороги еще не везде расчистили. Приходится теперь извращаться и все время объезжать.
Платон ведет меня за руку через просторный холл. Жмет ладони знакомым парням. Уверенно сворачивает в один коридор, потом еще в один. И как они здесь ориентируются? Я бы одна точно заблудилась!
В тренерскую частного футбольного клуба вваливаемся слегка запыхавшись.
— О — о — о, а ты, я смотрю, форму подрастерял. Здравствуй, — мужчина в спортивном костюме протягивает руку Платону.
— Здравствуйте, — он пожимает в ответ.
— Я поражаюсь твоей чуйке, Калужский. Или сказал кто, что у нас Малахов за границу укатил?
— Не, не слышал про него. Совпало просто. Зато я другое слышал, — улыбается Платон. — Клуб выходит на профессиональный уровень. Больше никаких дворовых встреч?
— Ну почему же? — смеется тренер. — Ничто не закаляет характер лучше, чем игра в полевых условиях. Но да, ты прав. Нас взял под крыло сильный спонсор и хочет результата. Так что теперь все серьезно. Контракты, зарплата, обязательства. Уверен, что готов к этому? Потому что я не готов за тебя просить в ином случае.
— Контракт бы глянуть.
— Узнаю сына прокурора. Не проблема, сейчас принесу.
Уходит и возвращается с копией.
— Изучи, но у тебя времени в обрез. Послезавтра я буду смотреть новых игроков в команду. Если не передумаешь, приходи, будем принимать решение. И поработай над выносливостью эти дни, Платон. Хоть немного, чтоб дыхалка не сбилась слишком уж быстро.
— Понял, сделаю. Спасибо вам.
— Не за что. Я честно рад тебе.
И мой Платон рад. Всю дорогу до дома пялился в этот контракт, какие-то пункты карандашом подчеркивал. Я чувствую, как ему хочется вернуться. Да и понимаю, там будет зарплата. Для него важно почувствовать финансовую самостоятельность.
— Одевайся тепло, — просит Калужский. — И так, чтобы тебе было удобно.
Арина качает головой.
— Ну куда вы девочку тащите? Ладно сами там мерзнуть будете, а ее куда? Ей детей рожать! Гордей, ты же старший.
— Арин, я обещаю, что буду следить за ними. Да и поверь, там будет вообще не холодно. Сначала адреналин, потом костры…
— … алкоголь, сигареты, — заканчивает за него заботливая домработница.
— Мы все будем за рулем, — напоминает ей Гордей.
— Сонечка, ты тепло оделась? — немного заботы достается и персонально мне.
Арина поправляет мне капюшон нового пальто, вручает термос с горячим чаем. Это парни попросили с собой сделать.
Выходим на улицу и мне становится дурно. Я думала, что на место нас повезет Савелий, а за руль садится Платон!
— Я не поеду, — врастаю ногами в снег. Слишком хорошо помню, как он водит автомобили.
— Кошка, ну ты чего? — выходит из машины, хрустит снегом ко мне. — Это из-за той аварии? Перестань, — трется холодным кончиком носа об мой. — Я буду аккуратно, обещаю тебе.
— Не гони, — закусываю нижнюю губу.
— Садись со мной вперед, будешь контролировать, — подмигивает младший Калужский.
А старший уже устроился сзади и недовольно смотрит на нас, чуть опустив стекло. Сдаюсь. Садимся в машину. Холодно. Платон прогревает двигатель, включает печку и трогается с места.
Ему очень идет водить. Так, наверное, со всеми парнями, но мне нравится смотреть именно на него. Сосредоточенный, уверенный, все время беспокоится, чтобы я не боялась. А я и не боюсь больше. С ним хорошо, с ним не страшно. Его парфюм перебивает все остальные запахи в машине, и я под довольным взглядом этого кареглазого засранца вдыхаю этот запах. Только его.
Он вывозит нас далеко за город.
Красивое место, а если бы фары других прибывших не слепили, было бы еще лучше. В стороне от основной стоянки стоят красивые разноцветные монстры с огромными, агрессивными колесами.
Стою немного в стороне, пока браться Калужские приветствуют своих знакомых, говорят с ними.
Мне нравится сама атмосфера. Это жизнь. Настоящая!
Восхитительное, окрыляющее чувство смешивается с влюбленностью в одного симпатичного парня. И этот парень возвращается ко мне, тянет за руку к остальным и
