и тогда я останусь без подарка. Глупо, скажи?
– Почему? – спросил Макс. – Ты замерзнешь, закрывай.
– Современные дети не верят в дедушек с красным мешком, – грустно произнесла, закрывая дверцу, делая форточку. Затем вернулась на кровать и уселась, подтянув к себе ноги.
– Они такие скучные – современные дети.
– А ты? – я осторожно посмотрела в сторону Ледовского, вдыхая запах хвои, переплетенный с нотками цедры. У самовлюбленного павлина однозначно был приятный парфюм, так и хотелось его запечатлеть его в памяти.
– Что я? – теперь Максим тоже смотрел на меня, он чуть придвинулся, и наши плечи неожиданно соприкоснулись. Новая волна смущения накрыла так, если бы я взбежала на самую верхушку лестницы, потеряв в итоге равновесие под ногами. Я почему-то продолжала смущаться, что безумно близко нахожусь к Ледовскому, у меня перехватывало дыхание от его взглядов и улыбки, которая сделалась до неприличия приятной.
«Это все горы, – утешала себя я. – Это горы и разряженный воздух».
– Ну… верил в Дедушку Мороза?
– А, ты об этом? Я верил, что первого под елкой будет новая игрушка или пакет дорогих конфет.
– От родителей? – прошептала, продолжая разглядывать вблизи Максима. У него были довольно пушистые изогнутые ресницы, любая бы модница позавидовала. Это я уже молчу о глазах, что прожигали, проникая в самую душу и оставляя там не заживляемый след.
– Я не задумывался, просто подходил к елке и распаковывал красочные коробки. Помню, в один из годов отец с мамой разошлись во мнениях, что мне дарить, и под елкой нарисовалось целых две коробки. У мамы банальный смартфон, а отец где-то раздобыл капибару. Хотя она сидела не в коробке.
– Капибару? – удивленно спросила, пытаясь вспомнить, что это такое.
– Ага, зверюшка забавная. Не видела их?
– Не-а, – пожала я плечами.
– Сейчас покажу, – Ледовский взял телефон и быстрым движением пальцев нашел мне картинки капибары. Он наклонился, щекоча своим дыханием мою шею. Пальчики на ногах поджались от нахлынувшего смущения. Однако я не чувствовала себя напряженной, скорее… эта была довольно приятная, даже в какой-то степени манящая близость. Она одновременно и пугала, и будоражила кровь.
– Ух ты! – прошептала. – Какая милашка.
– Ага, но маме не понравилась.
– И что вы с ней сделали?
– Отца отправили в зоопарк, – усмехнулся Максим. А потом вдруг взглянул на меня. Клянусь, его взгляд скользнул к моим губам, задерживаясь на них дольше положенного времени. Я сглотнула, не в силах отвести глаза. Воздух между нами словно заискрил, в голове пролетела дикая мысль: если Ледовский сейчас подастся вперед, я не отвернулась, прикрою веки и позволю себя поцеловать.
– Ты… – сказал он, почти спустя минуту молчания. – Ты совсем не Снежная королева. Скорее, Снегурочка из добрых сказок.
– Ну, спасибо, это лучшее утешение, которое я слышала в своей жизни, – улыбнулась я, стараясь скрыть легкое разочарование.
Мамочки, Полина, что за глупости творятся в твоей голове? Это же Максим Ледовский! Человек, который заставил меня унижаться, избил Аркадия, накинул заботливо мне плед на плечи, сварил горячий шоколад и сейчас сидит рядом, болтая со мной о всякой разной ерунде.
Да, однозначно, Макс и рядом с Егором не стоял. Даже в такой мелочи, как пустые разговоры. С ним было гораздо веселей и проще, а еще я не притворялась, не пыталась быть той, кем не являлась на самом деле.
Что же со мной такое…
– Да я вообще в топе лучших по всем фронтам.
– Ого, мне позавидовать себе? – усмехнулась я, игриво ткнув парня локтем в бок.
– Но-но, Королёва, – покачал он перед моим носом пальцем, словно взрослый дядечка. Мне вдруг стало так смешно, что я не сдержалась и засмеялась. – Надо быть послушной девочкой.
– Не на ту напал, Ледовский.
– М? Что это? – я взглянула на дверь, услышав глухой звук, доносящийся из коридорчика.
– Видимо, Дэнчик отрабатывает, – прыснул Макс.
– Ч-что? Эй, давай без подробностей, – смутилась, представляя, что может происходить по ту сторону домика. А Ледовский будто поймал сигнал к действию, наклонился и шепнул мне на ухо ужасную пошлость.
– Максим! – прикрикнула, подскакивая на ноги. Он смотрел на меня снизу вверх, одарив свой обаятельной улыбкой. В эту минуту Ледовский походил на нашкодившего кота, который абсолютно не понимает в чем дело или же понимает, но умело притворяется.
– Все с тобой понятно.
– Что тебе понятно? – выгнула я бровь.
– Да так, – облизнув нижнюю губу, с усмешкой в голосе ответил Макс. – Давай спать.
Максим
Я становился странным даже для самого себя рядом с Королёвой. Она порождала во мне непонятные желания; вот тот же плед, который накинул ей на плечи и горячий шоколад. Я слишком хорошо себя знал. Так рвались наружу потаенные желания, как у любого нормального парня на довольно красивую девушку.
Плюс, теперь я знал, что Полина далеко не стерва, она в целом очень хорошая и правильная девчонка. И мне было искренне стыдно за свое поведение перед ней, поэтому решил, отдам дневник по приезду, теперь-то от него толку никакого. Да, он служил отличным поводом для встреч, но когда я пошло пошутил, а Королёва смущенно подскочила на ноги, хлопая ресницами, все стало довольно очевидно. Вероятно, она и в этом плане имеет определенные принципы.
Провальное свидание с Власовым тому подтверждение. Полина продинамила его, а Егорка привык гулять с доступными девками. Я и сам относил себя в категории тех, кто проводит время с доступными, пусть и интерес быстро угасал. Поэтому нам с Королёвой, ясное дело, не по пути. Она ждет принца на белом коне, одного единственного, который покорит ее девичье сердце и кинет к ногам целый мир. Я – не герой ее романа.
Не найдя лучшего решения, плюхнулся на подушку, отворачиваясь к окну. Чем больше смотрел на Полину, тем явственней ощущал жгучее желание. И чисто из уважения к этой правильной Снегурочке я должен был оставить свои хотелки на полке неисполненных. Я не умею быть серьезным парнем, не вижу себя с кем-то на постоянной основе.
Стоит остановиться.
Уснул я довольно быстро, то ли горный воздух тому виной, то ли просто устал с дороги. Однако, когда проснулся часа через два и повернулся на другой бок – замер. Полина лежала, подперев ладошкой голову, ее пепельные пряди рассыпались на подушке, а губы налились алой краской. Она выглядела такой беззащитной и привлекательной, словно настоящая спящая красавица.
Я протянул руку, хотел поправить прядь, что упала на лицо девчонке, но так и не смог дотронуться. Показалось вдруг, если сделаю это, признаюсь себе в симпатии, которую старался отогнать
