трое, — открывает глаза, уверенно протягивает мизинец для обещания на пальцах, — поедем туда зимой. От окружающей красоты дыхание перехватывает: всё архитектурное наследие и рядом не стоит с подлинным величием и чистотой природы. Тебе очень понравится.
Среда. Вечер.
Я так и не увидела эту часть Альп, что возвышается над озером Леман: зато ещё много раз слышала разные счастливые воспоминания из детства Моретти. Раньше это вызывало во мне злобу и, разъедающую всё на своем пути, зависть.
«Теперь стало иначе».
На их место пришли радость и теплая меланхолия: он даст Эмме всё самое лучшее, наполнит её детство красками и радостными событиями, о которых она будет вспоминать сквозь года с широкой улыбкой. Ей не нужно будет гнаться за успехом и признанием, чтобы быть любимой.
«Мне нужно наладить с ней отношения сейчас, чтобы не вызвать чувства неполноценности, разрушающей ненависти и вороха неприятных вопросов к взрослой себе. Она ни в чем не виновата».
Среда. Сейчас.
Подготовила одежду с вечера и, день открытий, впервые за последние пять месяцев решила приготовить себе что-то питательное и полезное: не заказала кальцоне из ближайшей забегаловки, а состряпала домашнюю пасту. Третий день без алкоголя: убрала все вино на верхнюю полку. Одиночество не душит, приятно успокаивает и дает о многом подумать в тишине.
Полтора года назад.
Лежу на кровати в гостевой комнате. Клэр выдала мне новый белоснежный халат. Не понимаю, чего она пытается добиться: набивается в подруги, хочет произвести впечатление? Ждёт, что я начну восхищаться её услужливостью?
Она не знает, что я делала с её мужем прямо здесь несколько часов назад. На душе становится грязно: я знаю, что он занят и у него есть жена, но влечение к нему невозможно остановить. Головой понимаю, что нахожусь в унизительном положении, но ничего не могу с собой поделать. Между мной и его приторно-медовой блондинкой огромная разница.
* * *
Тихий стук в дверь.
Надеюсь, что это он: встряхиваю волосы, чтобы придать им немного объема. Хочется выглядеть привлекательнее. Характерный щелчок открывающейся ручки. На пороге стоит Клэр с каким-то маленьким мешочком.
— Я забыла оставить парфюмерное саше, тебе нравятся хвойные запахи?
Улыбка сползает с губ. Снова она. Почему её так много? Брайан точно хочет от неё сбежать, просто пока что не может.
— Все хорошо? — взволнованно спрашивает и быстро, но всё так же невесомо и грациозно, по-кошачьи, подходит ко мне.
— Да, — фальшиво улыбаюсь, — просто уже готовилась ко сну, не ожидала, что ты зайдешь. Я нормально отношусь ко всем запахам, кроме лаванды.
«И сандала, которым от тебя разит за километр».
Год назад.
Я уже полгода нахожусь в официальном статусе любовницы — смешно звучит, а у него по-прежнему есть жена. Он все так же хочет с ней развестись, но пока что не может.
Клэр пригласила меня на его день рождения: вчера они прилетели в Италию, а Брайан мне об этом не сказал. Наверное, хотел устроить сюрприз, а она снова всё испортила.
Приезжаю в одном из подаренных им платьев. На лице вечерний, почти боевой, раскрас: хочется произвести на него впечатление, решилась сходить к визажисту. У их семейного дома нет машин, но шум праздника слышно от самих ворот.
«Все гости не местные».
На пороге знакомые лица: Аманда сходу бросается в долгожданные, крепкие объятия. Без передышки заваливает вопросами и всем видом показывает, что счастлива меня видеть. Хватает за ладонь и ведет в гостиную. На автомате выдаю базовые светские фразы. Мне дискомфортно: ноги почти не слушаются — все слишком сильно напоминает тот день, когда я узнала правду.
В центре зала Брайан танцует со своей светловолосой избранницей — на ней короткое красное платье с прорезями на месте татуировки. Он в рубашке того же оттенка. Крепкие руки мягко удерживают её за талию, они ни на секунду не сводят глаз друг с друга. Ревность больно укалывает в сердце.
— Они такая красивая пара, — шепчет Аманда, — никогда не видела, чтобы люди так смотрелись вместе.
— Пирс, — к нам подходит Роб и целует меня в макушку, — привет. Ты вовремя: успела на ежегодное повторение свадебного танца О’Ниллов.
— Каждый раз испытываю восторг, как в первый, — подруга смахивает подступившие слёзы, пока я теряю последнюю связь с реальностью. Ступни немеют.
Плетусь к креслу в углу комнаты. Ухожу подальше от центра. Хочу раствориться в воздухе, очутиться дома, не видеть и не слышать чужих восхищений. Глаза предательски поднимаются на них по окончанию танца: Брайан прижимает блондинку к себе и жадно целует, не стесняясь публики. Она для галочки мягко отталкивает его, кокетливо хихикает, наиграно возмущается манерами. По итогу они мерзко облизываются у всех на глазах. Кажется, что никого, кроме меня, это не раздражает.
«Почему ты так себя ведешь? Зачем пытаешься нравиться ей? Нужно хамить, грубить: тогда она сама решит от тебя отстать и все наши проблемы решатся».
* * *
Клэр замечает меня первой: несется с улыбкой, но я сразу выставляю руку вперёд, заранее защищаясь от её объятий.
В носу щиплет, глаза на мокром месте и я изо всех сил стараюсь не сорваться на рыдания.
— Пирс, что-то не так? — блондинка ошеломлена: не знает, как реагировать на выставленный барьер.
Я мотаю головой в отрицании, но не могу опустить ладонь. Нельзя дать ей ко мне прикоснуться: меня это убьет.
— Ты плачешь? — Клэр меняется в лице, удивление меняется на страх. Она боится.
— Н-нет, — закрываю лицо ладонями, понимая, что слёзы выбрались наружу, — это просто аллергия. Мне нехорошо, извини.
Боюсь выдать нашу с Брайаном тайну, лепечу первый попавшийся на ум бред и на ватных ногах бегу в ванну. Включаю воду и реву. Макияж потек, а он его даже не увидел.
* * *
Я хотела уехать домой, но Брайан настойчиво попросил остаться на ночь вместе с остальными напарниками: не хотел привлечь ко мне ещё больше внимания. Сказал, что я уже достаточно опозорилась своим поведением.
— Думаешь, — раздраженно цедит сквозь зубы, не скрывает злобы и неприязни в глазах, отчего мне становится только хуже, — все вокруг идиоты? Тебе хочется новых проблем, обсуждений, сплетен? Соскучилась по вниманию прошлых лет или, может, решишь включить голову? Аллергия у неё, посмотрите: именно поэтому ты растягивала время, рыдая в туалете? Хочешь подставить меня? Возле тебя уже пошли разговоры: все гадают, что с тобой случилось. Не смей создавать мне неудобств, тебе будет хуже.
Меня трясет изнутри. В горле стоит ком, я ничего не могу ему объяснить и высказать — он все равно не станет
