И, самое странное, я отлично вижу, что это не мой подбородок, и все же он мне нравится!
— Я рада. И все же, Нэнси, я хотела бы знать, как ты на самом деле относишься к тому, что больше никогда не будешь выглядеть как раньше? Может быть, тебя это беспокоит, смущает, тревожит? Что?..
— Ну, если и тревожит, то совсем не так сильно, как я раньше думала. Наверное, мне просто продолжает казаться, что, хотя подбородок не мой, все остальное будет более или менее похоже. В конце концов, подбородок — это только подбородок, отдельный кусочек лица. Что касается губ, то они никогда мне особенно не нравились. Может быть, мне станет не по себе, когда я увижу, что и остальное не похоже на меня, а может быть, и нет. Не знаю…
— Мне хотелось бы дать тебе один совет, Нэнси. Следовать ему вовсе не обязательно, но хотя бы выслушай… Я не знаю, как я сама повела бы себя на твоем месте, но сейчас мне кажется, что в твоей ситуации самое разумное — это успокоиться и попытаться полюбить свое новое лицо. Попробуй этак «поиграть» с этой мыслью… Ведь не каждому в жизни выпадает такая возможность — изменить свою внешность, стать красивее, чем прежде. Многие женщины всю жизнь мечтают об этом, но обычно хирурги — даже такие опытные, как Питер — не решаются браться за кардинальную перестройку внешности. В твоем случае никаких других вариантов просто не было… В общем, я советую тебе попробовать изменить свой внутренний настрой и попытаться взглянуть на все это под другим углом.
— Я… не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.
— Сейчас объясню. Пока ты подсознательно стремишься вернуться к прежней Нэнси. Но ведь и Питер, и я тоже — мы оба порой сознательно отказываемся от той женщины, какой ты когда-то была, потому что какие-то части твоего характера или, прости за напоминание, тела просто мешают нам двигаться вперед. Пока у нас это получается, но если ты не будешь помогать нам, мы можем застрять на полдороге. Ты должна… — Фэй замешкалась, словно подыскивая слово. — Ты сосредоточилась на деталях, Нэнси, я же советую тебе отступить от холста и посмотреть на всю картину в целом. Кстати, ты никогда не обращала внимания на свою походку?
Нэнси озадаченно поглядела на Фэй. Нет, она никогда об этом не задумывалась. За все время, что Нэнси встречалась с Фэй, они еще никогда не говорили об этом, и вопрос подруги ее несколько озадачил.
— Я никогда об этом не думала. А что такое с моей походкой? — спросила она настороженно.
— Давай подумаем об этом вместе. А заодно — и о твоем голосе. Ты никогда не хотела позаниматься с преподавателем, который мог бы должным образом его поставить? У тебя от природы очень приятный, глубокий и мягкий голос, но ты не умеешь им пользоваться. В любом случае несколько занятий тебе бы не повредили. Петь ты, может, и не будешь, но разве не приятно говорить без усилий, плавно, полнозвучно? Словом, я предлагаю тебе поиграть с тем, что у тебя уже есть и что будет, и — в конечном счете — попробовать стать чуточку лучше, чем была. Питер все время так и делает — почему ты не можешь?
Глаза Нэнси невольно загорелись от волнения, словно ей передалась часть уверенности Фэй.
— А ведь и правда! — воскликнула она. — Ведь развивать в себе новые способности очень, очень интересно! Я могла бы изменить походку, научиться играть на пианино, выучить иностранный язык.
Я могу даже изменить имя!
— Э-э! — Фэй шутливо погрозила ей пальцем. — Давай-ка не будем слишком увлекаться. Я не сомневаюсь, что ты все это сумеешь, просто мне не хочется, чтобы потом тебе начало казаться, будто старая Нэнси Макаллистер умерла, а вместо нее появилась какая-то незнакомая женщина. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя лучше, чем была, и чтобы ты гордилась тем, что добилась этого сама. Давай подумаем над этим. У меня, например, такое предчувствие, что это будет весьма интересно и, главное, принесет пользу.
— Хочу новый голос! — Нэнси снова откинулась на спинку кресла и прыснула. — Вот такой, — добавила она почти басом, вызвав у Фэй улыбку своей детской выходкой.
— Если будешь продолжать в том же духе, Питеру, пожалуй, придется пересадить тебе чью-нибудь бороду.
— Как у «Зи Зи Топ»! Это будет просто шикарно!
Нэнси неожиданно почувствовала себя необыкновенно счастливой. Сорвавшись с кресла, она, пританцовывая, прошлась по комнате, а Фэй неожиданно подумала о том, как же Нэнси все-таки молода. Ей было всего двадцать три, и хотя сиротское детство и авария не могли не наложить на нее свой отпечаток, во многих отношениях Нэнси оставалась совсем юной и по-прежнему беззаботной.
— И еще одна вещь, Нэнси, — сказала Фэй серьезно, и Нэнси остановилась.
— Какая?
— Мне кажется, ты должна понимать, почему, на самом деле, тебе так хочется стать новым человеком. Это весьма характерно для сирот. Те, кто, подобно тебе, воспитывался в приюте, как правило, не до конца осознают себя и свое собственное "я". Например, ты не знала своих родителей, и от этого тебе кажется, будто в тебе чего-то не хватает. В результате твоя связь с реальностью гораздо слабее, чем у большинства людей. Благодаря этому тебе гораздо проще начать с чистого листа, отказавшись от человека, которым ты когда-то была. Люди, которые хорошо помнят родителей, ощущают свою тесную связь с ними, и она мешает им расстаться с прошлым. В этом отношении тебе повезло, Нэнси, и ты обязательно должна этим пользоваться.
Нэнси некоторое время молчала. Потом она вернулась в уютное кресло у камина, и Фэй ободряюще улыбнулась ей. Ее кабинет был очень подходящим местом для приема пациентов — он буквально настраивал человека на нужный лад, помогал расслабиться, успокоиться. Бывало, Фэй не успевала задать вопрос, а пациент уже сам начинал рассказывать о том, что его больше всего волновало.
В самом деле, что лучше располагает к откровенной беседе, чем огонь в камине, надежное молчание отделанных мореным дубом стен, мягкие тона старинного персидского ковра, приглушенный свет медных светильников на столах? Каминная решетка была сделана из потемневшей кованой меди, окна занавешены плотными бархатными портьерами с кистями, а в простенке и в углах висели небольшие картины в рамах. Цветов в кабинете не было, зато было много резных папоротников в терракотовых горшках. Словом, каждый, кто попадал сюда, сразу настраивался на спокойную, дружескую волну и был готов к искренней откровенной беседе, а именно этого Фэй и добивалась.
— О'кей, — сказала она, видя, что Нэнси сосредоточенно хмурится. — Тебе понадобится время, чтобы все это как следует обдумать. Сейчас же я хотела затронуть еще одну серьезную тему. Как ты собираешься провести праздники?
— А что — праздники? — Нэнси подняла глаза, и Фэй увидела, что недавняя веселость исчезла из них, уступив место тоске и одиночеству. Это, однако, ее не удивило — другой реакции она и не ожидала. Именно поэтому вопрос с праздниками непременно нужно было решать.
