— Екатерина Игоревна, — окликнула девушку сидевшая в кресле неподалеку Аня. — Это ничего. Я просто выеду на кресле, а вы заберете. Что ж теперь, не танцевать?
— Конечно, Анечка, — скрипнула зубами Катя. — Так и сделаем. Девочки-мальчики, готовьтесь.
— На сцену приглашается группа «Ассорти» с танцем «Принцесса ветра», школа номер… тренер…
Аня в сопровождении друзей поехала на сцену в инвалидном кресле. В зрительном зале повисла нехорошая тишина. Когда Аня встала, в темноте Дворца послышался дружный вздох. Танцующие заняли свои места, Катя быстро откатила кресло за кулисы. Заиграла музыка. Аня начала управлять «ветерками», те танцевали от души, следуя ее жестам. В конце дети склонились к своей принцессе, ураган успокоился, Аня медленно опустила руки. Музыка смолкла, и зал взорвался аплодисментами. Все люди встали, когда артисты на сцене выполняли поклон. Аня просто слегка кивала — на большее она была не способна. Под несмолкающую овацию Катя вытащила на сцену кресло, усадила туда девочку и увезла ее под крики «Браво!»
Они получили свое первое место с огромным отрывом от других участников. Но и Катю, и всю группу не покидало чувство, что они выиграли немного нечестно. Ведь возможно, судьи ставили баллы под влиянием эмоций, когда узнали, что в группе танцует тяжелый инвалид. Это Катя захотела высказать лично директору Дворца Молодежи. Она понимала, что тот может отказаться выслушать ее. Но к счастью, эффектное выступление группы «Ассорти» сделало ее звездой местного общества.
Несколько журналистов пытались взять у нее интервью, кто-то с телевизионными камерами настаивал на съемке. Всех этих людей Катя потащила за собой к кабинету директора. Тот явно растерялся, увидев, какие люди явились по его душу. Может, он и сослался бы на дела и не принял Катю, но в присутствии прессы пришлось быть вежливым. Он выслушал историю с занавесом и очень удивился тому, что служитель сцены отказался пойти навстречу конкурсантам. Позвонил подчиненному по телефону.
— Леш, ну-ка подойди ко мне в кабинет, — сухо сказал он в трубку. Катя заметила, какую уверенность излучал этот невысокий крепко сбитый мужчина. Ему точно не надо было доказывать свою силу и власть. — Господа журналисты, подождите за дверью, будьте любезны, — директор твердо выпроводил лишних людей из кабинета.
— Вызывали? — робко сунулся в кабинет толстый организатор. Увидел Катю в окружении журналистов и скривился: настучала, да? Катя ответила вызывающим взглядом: да, настучала! Заслужил, гад.
— Ты почему не закрыл занавес, когда тебя об этом попросили? — холодно и с угрозой спросил директор.
— Но у нас же это не принято, никому не закрываем, — промямлил Алексей.
— А ты видел, что в группе девочка-инвалид?
— Я не знал, что прямо инвалид…
— Вы врете, — жестко и яростно сказала Катя. — Все вы видели, и слышали, мы при вас обсуждали, как она будет выезжать на сцену при всех! Она в кресле сидела перед вашим носом!
— Я думал, она сможет выйти сама!
— Вы врете! Вы заставили бедного ребенка показать всем то, что она не хотела показывать! И мы не хотели, потому что теперь не понятно, заслуженно мы получили первое место или нет! Теперь у детей такой стресс! Я уж про Анечку молчу!
— Да какой там стресс…
— Такой! На значительный моральный ущерб!
— Который Екатерина Игоревна вполне может с тебя стрясти через суд, — поддержал девушку директор. — Тем более, что в зале велась съемка от телевидения и это попадет в новости. Ты, дебил такой, до сих пор не понимаешь, что натворил?
— Я ж не знал, — всхлипнул парень.
— Что ты не знал? Что ты тут никто? Запомни раз и навсегда — ты всего лишь обслуживающий персонал и делаешь то, что тебе велят, понял?
— Да…
— А если Екатерина Игоревна подаст на нас в суд на возмещение морального ущерба за травмирующую ситуацию, расплачиваться будешь сам. Екатерина Игоревна, вас устроит, если мы просто лишим премии этого гаденыша? Или вы настаиваете на его увольнении?
— Уволить! — прошипела Катя. Она и так не была сильно доброй, а тут прямо чувствовала, что не может позволить такому человеку работать тут дальше. Он ведь обидел ее ученицу! А этого она не намерена была прощать. — И тогда я не подам в суд на вашу организацию.
— Все ясно? — холодно посмотрел на подчиненного директор. — В отдел кадров шагом марш. Екатерина Игоревна, еще раз приношу свои извинения за неподобающее поведение наших сотрудников. Такого больше не повторится.
— Хорошо. Инцидент исчерпан, — гордо кивнула Катя и вышла из кабинета в сопровождении журналистов. На душе все равно было паршиво, оттого, что в очередной раз столкнулась с человеческой глупостью.
Аня увидела себя по телевизору, когда лежала в палате детской больницы. Все ее соседи сбежались посмотреть на «Принцессу ветра», поздравляли девочку с первым местом.
Но до конца учебного года Аня на сцену больше не выходила, потому что во время всех весенних праздников лежала в больнице. В перерывах между лечением приходила на тренировки, и Катя опять отмечала, насколько талантлива эта девочка.
Самый большой танцевальный конкурс в городе обычно проводился на первое июня, день защиты детей. По этому поводу Катя снова разговаривала с папой Ани.
— Вам лучше известно ее состояние, она сможет танцевать? Стоять сможет? — спросила она его по телефону.
— Стоять-то она сможет. А что это за конкурс?
— О, это самый большой конкурс детских коллективов. Проводится в парке, на открытом воздухе, там знаете, такая сцена большая?
— Но там же точно нет занавеса!
— А мы придумали выход — сделали ширму легкую, будем закрывать сцену. Мы уже пробовали с девочками, и Аня тоже знает. Нормально получается, ничего не видно. А потом она раз — и уже на сцене. Нет, можно и в кресле опять ее выкатить. Но все хотят честных оценок на этот раз, поэтому никто не должен знать, что Аня — инвалид.
— А что, ее в танце некем заменить?
— Есть, конечно. Но Анюта в этой роли бесподобна, вы же сами видели.
— Видел, но я пристрастен.
— Да точно вам говорю! Без нее будет уже все не то.
— Я не против, но она опять в больнице. Надо разговаривать с врачом.
— Когда это можно сделать? Конкурс уже через неделю. И я тоже хочу поговорить с ним.
— Подходите завтра в пять. Я тоже буду там.
Врач, узнав, куда собираются забрать пациентку, вытаращил глаза.
— Вы с ума сошли? — воскликнул он. — Вот эта девочка собирается танцевать? Да она только из реанимации!
— Вы же говорили, я могу забрать ее домой на выходные, — вмешался Михаил Петрович, — и что короткие прогулки ей не противопоказаны.
— Но не танцы же!
— Да она там не напрягается, вот смотрите запись, — мужчина включил ролик на телефоне.
— Хм, ну да, вроде ничего сложного… Нет, ну все равно — пациент уезжает танцевать! Дикость какая. Ладно, я подумаю.
На первое июня отец привез ликующую Аню в парк, как раз к выступлению. Девочку быстро переодели и за ширмой вывезли на сцену. Когда ширму убрали, зазвучала музыка, и начался танец. Аня стояла на огромной сцене с поистине королевским видом. Она была очень бледной после больницы, огромные голубые глаза сверкали на одухотворенном лице, притягивая к себе взгляды зрителей. Перед сценой останавливались случайные прохожие, завороженные стремительным танцем с почти неподвижным ангелом в центре. Анины руки снова повелевали ураганом на сцене, а настоящий ветер в парке очень кстати развевал ее волосы.
Из ста семидесяти коллективов «Ассорти» заняли первое место. Судьи и зрители узнали, что победителем стала группа с инвалидом, только когда Аня выехала на сцену в кресле, чтобы получить награду. Она встала, и все люди в парке устроили ей продолжительную овацию.
Когда Михаил Петрович усадил счастливую дочь в машину, он предложил Кате поехать с ними.
— Нет, — отказалась та. — Мне же детей до школы везти. Так что я не с вами. Кстати, огромное спасибо, что помогли привезти сюда дочь. Да и вообще вытащили ее оттуда.
