– Можно просто Вита, – заулыбалась лисичка, вынырнув из–за широкой спины мужа. Тоже с коробкой в руках – детский набор для творчества.
Ну все, можно расслабиться, конкурентов, претендующих на мою женщину, у меня нет.
– Ой, что же мы тут стоим, – спохватилась Катя, – проходите, нас там заждались.
Распахнула дверь, приглашая гостей.
Вита зашла первой, Василий Викторович, с посылом в глазах "Я за тобой слежу", протиснулся мимо меня вслед за женой.
– Пойдемте, Катя, – с сожалением пропускаю девушку вперед. – Но помните – мы не договорили.
Улыбаясь, проскальзывает внутрь.
Иду следом. Квартира просторная, светлая, уютная. Профессиональный взгляд цепляется за обстановку: шкафы, стенка, тумбы – все фабричное. Судя по едва заметным кое–где провисшим дверкам – год – полтора мебели. Делаю себе заметку в следующий раз взять инструмент поправить шарниры.
В зале женщины заканчивают накрывать стол. Запахи сумасшедшие.
Нас знакомят: Ксения – подруга Кати и крестная Яны, ее муж Влад и сын Илюша, Маргарита Павловна – бабушка Яны (правда, я так и не понял с какой стороны), а с Василием Петровичем и его женой уже познакомились.
Две вазы с моими розами стоят на стенке в разных углах, других цветов нет. Останавливаю взгляд на связке улыбающихся шаров под потолком.
– С шарами я не оригинален, да? – киваю на них Кате, пока новые гости здороваются со старыми.
– Шаров много не бывает! – Катя ободряюще коротко гладит меня по рукаву.
– Что будем делать с пультом?
– Этот мой, – Катя перекладывает коробочку в другую руку, подальше от меня, чтобы не забрал. – А остальные сами пристраивайте, – снова хихикнула.
– Дядя Вася! – кричит во все горло Яна, выбегая из детской комнаты. Подпрыгивая, виснет на шее мужчины.
– С днем рождения, пуговка! – подхватив одной рукой девочку, мужчина легко ее поднимает, усаживает на сгиб локтя. – Мне одна птичка напела, что ты торт заказала большой–пребольшой.
– С ягодками? – ахнула малышка, удивленно распахнув и без того огромные голубые глазищи.
– С ягодками. Примешь работу? – трясет пакетом с коробкой.
– Да, – машет завитыми локонами девочка. – Пойдем туда, – показывает Василию Викторовичу на журнальный столик.
Пока они распаковывают торт, ко мне подходит отец мальчика.
– Влад, – протягивает руку.
– Глеб, – жму в ответ.
– Как оно? – кивает на ахающую толпу, окружившую журнальный столик.
– Норм, – хмыкаю.
– Ну всё, – хлопает в ладоши Катя, – все собрались, садимся за стол.
– Давай со мной рядом, – легонько толкает в бок Влад. Союзников у меня, чую, прибавляется.
Рассаживаемся. Влад слева, Василий Викторович с женой напротив меня, Катя, Ксения и Маргарита Павловна заняли левый край, дети – правый. Жаль, что карамелька моя не рядом.
Приборов на столе хватило всем, лишних нет, значит, больше никого не ждем.
Женщины, поглядывая на нас с Владом, шепчутся. Подозреваю, все же обо мне. Катя, отвечая им, стреляет глазками в мою сторону и смущенно улыбается, прикрывая искрящиеся глаза ресницами. Наверняка вспоминает мой косяк с мальтипу.
Да уж, с подарком я лажанул, хорошо хоть зайца догадался купить, Яне он вроде понравился. Все–таки дети удивительные – что Костя, что Яна – так искренне радуются простым подаркам. Интересно, они смогут подружиться? Илюша примерно Костиного возраста, с ним Яна как с ровесником общается или как с братом. Так и представил мальчишку с нами за одним столом – место как раз осталось.
– Ну–с, что мы сегодня пьем? – Влад тянется к бутылкам в центре стола. – О, Черноголовка! Поддерживаем отечественного производителя? Одобряю! – крутит бутылки вокруг оси, этикетками к себе. – Глеб, тебе какой – на грушах или имбире? О, есть еще на сосновых шишках!
Женщины хихикают, дети широко улыбаются. Круто, что детский праздник безалкогольный, хотя что–то мне подсказывает, что в этой семье не только детский отмечается газировкой. Подозреваю, нотки шампанского от Кати на лестничной площадке – редкое исключение.
– Давай на шишках, – подставляю фужер, подхватывая игру соседа.
– А мне на грушах, пожалуйста, – подает голос Вита Андреевна.
– И мне, и мне, – азартно поддерживают ее дети.
Василий Викторович с готовностью ухаживает за супругой и остальными.
Разлитые "Байкал" и "Дюшес" радостно шипят и пенятся. Торжественный момент – кто–то должен сказать первое поздравление.
– Ну что же, – берет слово Василий Викторович, поднимаясь с бокалом в руке. – Все мы знаем причину, по которой мы здесь собрались, – улыбаясь, окидывает всех проницательным взглядом. – Ровно шесть лет назад на небе зажглась новая звездочка – родился человечек. Крошечная девочка – маленькая принцесса. Которая росла, росла и превратилась в прекрасную девочку – не только мамину помощницу и гордость, но и всей нашей небольшой сладкой компании. Знали бы вы, сколько новых вкусняшек мы с Яной изобрели! – Яна счастливо зарделась от похвалы. – Талант на лицо! Мамины гены. Желаю тебе, пуговка, от всей нашей Карамельки, расти большой, красивой, радовать нас всех новыми кулинарными изобретениями. За тебя, Яночка!
Бокалы с веселым звоном соприкасаются. Яну поздравляют остальные.
Делаю несколько глотков сладкого напитка с хвойными нотками. Пузырьки выскакивают из фужеров, щекотно бьются о губы.
– Ух, хорошо пошла! – довольно кряхтит Влад, опустошив свой бокал. – Глеб, а ты чем по жизни занимаешься? – между делом спрашивает, накладывая салат в тарелку.
Все восемь пар глаз с любопытством уставились на меня. Не вижу смысла увиливать и утаивать. Знал ведь, что моя персона рядом с Катей, еще и на празднике ее дочери, вызовет повышенное внимание. До седьмого колена расспрашивать будут.
Прочищаю горло, открываю рот, чтобы начать рассказ о себе. Так–то готовился к экзамену.
– Глеб модель, – вдруг опережает меня Ксения. – Он снимается в рекламе. Вот–вот выйдет журнал, где они с нашей Катюшкой рекламируют Карамельку.
Катя, вспыхнув, локтем толкает подругу.
– Модель? – растягивая слоги, разочаровано кривит губы Василий Викторович, еще пристальнее меня разглядывая. Странно, я думал, Катя рассказала ему о съемках, как–никак вместе работают.
– Есть такое, – пожимаю плечами.
Вижу – не устраивает его мой ответ. Считает, не мужское это занятие. Не солидное. Остальные озадачено переглядываются между собой – солидарны с Василием Викторовичем.
А вот Кате все равно кто я. Я ей симпатичен несмотря на "работу" в рекламе. Только из этих соображений временно передумал рассказывать о собственном мебельном бизнесе.
– Точно! – хлопает себя по лбу Влад. – А я–то думаю, где я тебя видел? В "Территории", да? У нас дома журнал валялся как раз с твоей физиономией.
– Кхм, – кряхчу в кулак.
– А еще фотография Глеба на картинке у дороги висит, да, мам? – встревает Яна.
Гости синхронно поворачивают головы в Катину сторону.
Та медленно кивает, глядя на меня. В глазах мольба о помощи как–то перевести тему.
– И что, много платят сейчас за э–э… съемку? – не унимается сосед слева.
– Мне хватает, – пожимаю плечами, безмолвно отвечая Кате, что делаю все, что могу согласно обстоятельствам.
– Тоже, что ли, пойти в модельеры? – красуясь, распрямляет плечи отец Илюши.
– Не в модельеры, а в модели, Влад! – укоризненно поправляет мужа Ксения. – Только попробуй, – показывает ему кулак.
– Слышь, – Влад наклоняется ближе, говорит тише. – А ты как туда попал? Ну, в модели. Говорят, туда только через постель.
– Врут. Я по блату, – так же негромко ему отвечаю, хотя все вокруг замерли с вилками в воздухе, навострили уши и подслушивают.
– Кать, – Ксения тянется за Черноголовкой, крутит ее в руках, – газировка точно безалкогольная? Мне кажется, моему с градусами попалась.
Ответить Катерина не успевает, раздается звонок в дверь. Катя вздрагивает, роняет вилку на тарелку, подскакивает с места. В глазах испуг и растерянность.
