ради которой я сейчас бы положил весь мир.
Отрываю взгляд от бумаг и тягостно вздыхаю. Меня тешила никчемная надежда, что все наладится. Как оказалось, она умирает последней… Я слышал ее слова, видел заинтересованные взгляды другого мужика в ее сторону и… все равно надеялся, что жизнь останется прежней.
— Вам понятен договор? — прищуривается Денис Николаевич.
— Да, я согласен.
Размашисто расписываюсь и возвращаю бумаги. Не хочу, чтобы кто-то видел мою слабость.
Развод — это чертовски больно… Чувствую себя лежащим на кушетке пациентом, которого оперируют без наркоза. Я наживую отрываю ее… Ту, кого ни черта не ценил.
Адвокат складывает документы в папку и зовет официанта. Расплачивается за свой кофе и выходит. Провожаю его взглядом. Денис Николаевич, не медля ни секунды, идет к зданию суда.
Сейчас он отдаст документы на рассмотрение, а нас вызовут на заседание через месяц… Может, к тому времени все изменится?
В офисе проходят обыски. Александр Иванович допросил меня как свидетеля и отпустил под подписку о невыезде. Я понимаю, что он сделал это ради Ильи. Не ради меня… Будь мы незнакомы, он с радостью посадил меня рядом с Виктором и Валерием Павловичем. И светило мне как минимум пять лет… Но он согласился помочь мне. Уж, не знаю, какие их связывают отношения, но меня выпустили!
Поднимаюсь на второй этаж и заглядываю в отдел кадров. Мое заявление об увольнении должен был подписать зам Брюсова.
— Добрый день, Галина Эдуардовна, я могу забрать документы? — спрашиваю сотрудницу.
— Хм… Мне пришлось самой все подписывать, представляете? Костюка тоже арестовали! Фирмы нет больше. Я тут только ради простых работяг, как мы с вами. Пока все не уволятся, буду сидеть.
Они людей без всего оставили! Рекомендаций нет. Компенсации тоже. Даже выходного пособия нет.
Господи, о чем она, вообще, говорит? Я счастлив просто быть свободным… С работой решу вопрос.
— Ну… Мы оказались заложниками ситуации, Галина Эдуардовна. Благодарю за помощь.
Она шумно вздыхает и возвращает мне папку. Куда идти? Деньги есть, но их немного… Я мало что откладывал. Спускал на поездки в загородные отели или подарки Анжелике. Хорошо, что Катя нашла тайник с деньгами… Их бы я тоже промотал… Господи, как же стыдно…
Подхожу к парковке, краем глаза замечая ссутуленного мужика возле машины. Похоже, ему нездоровится. Он судорожно сжимает ручку водительской двери, но так и не может ее открыть.
— Вам помочь? Скорую вызвать? — подхожу ближе, узнав в мужчине старого знакомого.
— Юра, это ты? Да… Я диабетик, инсулин в бардачке. Помоги, пожалуйста.
На автомате выполняю его просьбу. Кирилл Андреевич — мой преподаватель в универе.
Пожилой, но крепкий мужчина лет шестидесяти.
Усаживаю его на пассажирское кресло и сажусь за руль.
— Давайте я отвезу вас в больницу. Я не тороплюсь, — добавляю изменившимся голосом.
— Поедем ко мне в гости. Жена куриную лапшу сварила. Ты обедал? А чего грустный такой? Как пес побитый.
Рассказываю ему все как на духу. Друзей-то у меня не осталось? Никого нет… Мама восприняла известия о нашем с Катей разводе сухо. Катя никогда ей особо не нравилась, но меня она тоже не поддержала. Никак…
— Ну, дела… Тяжелые тебе судьба подкинула испытания. Отпусти жену. Оторвись от реальности.
Тебе перезагрузиться надо, — вздыхает Кирилл Андреевич, откинувшись на спину кресла.
— Я уехать хочу. Куда угодно, но… Есть подписка о невыезде.
— В область-то можно? А хотя… Попроси следователя отменить эту подписку. Мой сын работает на севере. Там нужны люди с твоим образованием..
Катя.
Я обожаю Новый год… Ароматы мандаринов и ели, витающее в воздухе ощущение радости и веселья… Еще два месяца назад я была уверена, что праздника не случится.
Провожала взглядом светящиеся вывески и гадала, как сложится моя жизнь…
Не была я готова к таким испытаниям. Все, что я видела — сельскую школу и болеющего, брата, вечно занятых родителей и унылые пейзажи за окном. У меня были обязанности по дому -
погладить белье или подмести полы. Купить хлеба и покормить Жучку. И все…
Удивительно, что родители отпустили меня в Москву. Просто уму непостижимо, как не испугались бросать дочь в реальную жизнь, как слепого котенка?
Я ведь была уверена, что взросление — медленный процесс… А судьба меня словно в омут бросила… Или ледяной и грязный колодец.
Смотрю на себя в зеркало и вижу в отражении уверенную в себе, счастливую женщину. Испытания делают нас лучше, безусловно… Знаете, как избавляются от примесей в золоте? Расплавляют его в огне и выделяют чужеродные вещества. Наверное, и душа человека очищается в горниле испытаний. Становится чище и лучше… Учится ценить и любить, чувствовать, сопереживать…
Другого способа бог не придумал делать из человека человека.
Кудри струятся по плечам блестящим плащом, а яркий макияж подчеркивает глаза. Давно я не была такой нарядной и красивой… Кручусь перед зеркалом и облизываю губы от волнения.
Илья предложил заехать за мной к Лидии Павловне и появиться на банкете вдвоем. Я тактично промолчала и не потребовала объяснений. Значит, он уверен в наших чувствах и не собирается скрывать их от коллег? Я права?
— Даша, посмотри, какая у нас мама красивая? — в комнату осторожно входит бабуля.
— Спасибо вам, бабушка Лида. Я вам очень благодарна. Волну-ю-юсь… Словно на смотрины иду, а не банкет.
— Почему-то я думаю, что так и будет, — лукаво улыбается она.
Денис Николаевич сообщил дату первого заседания суда о разводе. Я вроде бы свободна уже, но… Не успокоюсь, пока не увижу штамп о расторжении брака в паспорте. И все время хочу позвонить Юре и уточнить, не передумал ли он? Не готовит очередную подлость? Сдержит ли слово? Короче, живу в страхе и неизвестности. Не доверяю ему до конца… Даже представить боюсь, как бы я себя чувствовала, простив Юру? Умирала от бесконечных подозрений.
Вздрагивала от звонков или сообщений… Все время накручивала себя по пустякам.
Илья приезжает с небольшим опозданием. В груди сладко ноет, когда он снимает пальто и проходит в кухню. Обнимает бабулю и вручает ей упакованную в блестящую бумагу коробку.
— Смартфон. Чтобы ты могла искать рецепты и читать книги. Или слушать. Или…
— Или находить схемы красивых узоров спицами, они же там найдутся? — оживляется Лидия
Павловна. — Рецепты вкусного теста или блюд из засохшего хлеба.
— Бабулечка, спасибо тебе за все. Отпускаешь нас с Катей на всю ночь? — смущается Илья. — Про хлеб ты пошутила, надеюсь?
— Вовсе нет. Ладно, Илюша, не вникай в это.
Какой он у меня красивый… Высокий, с
