в грязь, она её не останавливала. Бог с ней, с одеждой этой, постирает. Зато ребёнок познает мир таким способом, каким ему вздумается это сделать.
– Так что там? – ещё раз переспросила Вера Анатольевна, кивая на листы в руках Ани.
– Да какой-то бред про оспаривание сделки. Якобы один из продавцов признан невменяемым на момент заключения договора. Тут даже выписка из психоневрологического центра имеется.
– Что? – мать шокировано округлила глаза. – Как такое может быть?
Аня тяжко вздохнула, встряхивая бумажками, затем устало присела на стул и провела ладонью по лбу. Она бегло прошлась по документам, понимая, что надо ещё раз вчитаться и разобраться, что к чему. Потом это отец занимался покупкой дома минувшей весной, она в это совсем не влезала. Единственное что, договор оформили на неё, поэтому именно она стояла в адресатах письма, а не папа. У них даже летом не было времени заниматься благоустройством новой недвижимости. Родители планировали постепенно перебираться в область, тем более, мама уже давно не работала и всё грезила своим участком и цветником.
Теперь же, согласно этим бумагам, возможно, у них не будет, ни участка, ни цветника, ни денег, уплаченных по сделке.
– Давай отцу наберём? – предложила Вера Анатольевна, нахмурившись.
– Зачем его беспокоить? Он всё равно не сможет вернуться и решать эту проблему. В какой он сейчас лесотундре находится, даже не представляю. К тому же владелец дома я, он лишь занимался оформлением документов по генеральной доверенности.
Аня понуро опустила подбородок на сложенные ладони.
Отец был всегда аккуратен с бумагами, а тут какая-то ерунда получалась. Она очень надеялась, что это глупая ошибка или недоразумение.
– Так он хотя бы в курсе будет, может, чего посоветует. Или кого, пока он в отъезде.
Они вдвоём пытались до него дозвониться, но телефон после долгого набора и прослушивания тишины упрямо сообщал, что абонент вне зоны доступа.
– Ну вот, как всегда, он черти знает где, – вздохнула Аня.
– Где-где… На объекте, – спокойно пожала плечами Вера Анатольевна. – Ты же знаешь, он вечно в областях, в каких-то дебрях, там постоянно перебои со связью. Сама его слышу раз в две недели, и то если они до цивилизации добираются. Последний раз был в районе Салехарда, вот что знаю.
– Красота, – вздохнула Аня, чувствуя, что с этой проблемой надо начинать разбираться самой. – А давно это письмо пришло?
– Так недели две или полторы, может, как принесли.
– Кто принёс?
– Тот, кто бросил в почтовый ящик, Ань, почтальон, наверное.
– А ты чего сразу не отдала?
– Да сунула куда-то и забыла, бывает же такое.
Спокойствие матери ещё раз доказало Ане, что та совершенно не знала, как справляться с подобными трудностями. Она знала, как руководить бытом, как организовать семейное мероприятие, как обращаться с детьми: этим всем Вера Анатольевна дирижировала с профессионализмом истинного мастера. А вот в вопросах документов и финансов флагманом всегда был отец.
– Так я почему спрашиваю, мам, ты бы видела, сколько штампов на конверте, такое ощущение, что оно каталось из отделения к нам и обратно, либо его совсем не доносили, время-то идёт, такие вопросы решать надо сразу, – пояснила она. – А если там ещё отправления были? Например, вызов в суд.
– О, господи, даже не шути так, – взмахнула мать руками.
Аня решила, что ещё раз дома спокойно просмотрит все документы, прежде чем наводить панику, и попытается вникнуть в суть. Пока что всё походило на какой-то… развод? Не мог отец так безалаберно к сделке отнестись.
А сейчас надо успокоиться и подумать о других вещах.
Вечер подкрался незаметно, и Аня с Лерой засобирались домой.
– Может, останетесь? – Вера Анатольевна с надеждой посмотрела на дочь.
– Мам, я переезжала не для того, чтобы ночевать у вас с папой. – Аня ласково приобняла её за плечи и поцеловала в щёку. – Так что мы домой.
– А что там Серёжа? Ты почему про него ничего не рассказываешь? – тут же выдала новый вопрос мама.
Аня, услышав от мамы «Серёжа», чуть не споткнулась о порог.
– Так нечего пока рассказывать. Про то, что они с Лерой на площадке виделись, я уже говорила.
– А к нам на чай ты его пригласить не хочешь?
Аня так и замерла, с сумочкой в руках на полпути к коридору.
– Мне кажется, для чая ещё рано.
– Тогда ты планируешь ждать, пока для него не станет слишком поздно? – Вера Анатольевна покачала головой.
– Мам, я сама разберусь, ладно?
– Ладно-ладно, ой… вот кстати, может, ты у Серёжи своего спросишь, ну, про документы эти? Может, он посоветует чего?
– Исключено, – отрезала Аня, – и он точно не «мой», как ты выразилась.
– А чей же он?
– А мне почём знать?
Мелёхина она точно в свои проблемы посвящать не собиралась. Чем меньше о ней Серёга знал, тем лучше. И обязанной ему она быть не хочет.
Мама лишь снова поохала и покачала головой. Только вот, вернувшись домой, Аня подумала, что, по-хорошему, ей бы стоило позвонить Мелёхину, тем более, он сам вчера отправил ей сообщение, спрашивая, как дела, на которое она коротко ответила, что у неё всё в порядке. Ей было интересно, за его «как дела-ми» крылось: «как ты» или просто «когда я увижу Леру снова»? Аня смутилась, осознав, что ей бы хотелось это знать. В их последнюю встречу Сергей был полностью сосредоточен на дочери, и этот его странный интерес к самой Ане, который она определяла больше как взыгравшее самомнение, словно бы куда-то пропал.
Аркадьева даже слегка растерялась, потому что уже приготовилась держать оборону, особенно после того поцелуя в лесу и появления с букетом на пороге её квартиры, но этого не требовалось.
Телефон в её руке внезапно ожил, и Аня рефлекторно нажала «ответить».
– Вот это скорости у тебя, на первых секундах, – раздался в трубке насмешливый голос Серёги. – Привет.
– Да звонить собиралась, – ответила она и тоже добавила: – Привет.
– Кому звонить? – внезапно спросил он.
И Аня также внезапно ответила:
– Тебе.
Мелёхин, кажется, на секунду потерял дар речи от её откровенности, но быстро нашёлся.
– Значит, смысла спрашивать «я не отвлекаю» нет, верно?
– Верно, – подтвердила она. – Я по поводу Лерки. Как насчёт встречи во… вторник? Завтра я выхожу на работу со своего мини-больничного. Мне уже получше. Но, думаю, дел в офисе будет завались, поэтому понедельник отпадает. – Аня сама не заметила, как разболталась, только чувствовала потребность заполнить чем-то тишину.
– Прекрасно, – протянул Мелёхин.
– Что прекрасно?
– Что тебе получше, конечно.
Аня чуть нервно усмехнулась, а затем сказала то, что думала в данный момент:
– Серёж, ты какой-то
