– Глеб, ты ошибаешься, – качаю головой. – Ты преследуешь меня, не подписываешь документы о разводе. Я говорю с тобой лишь потому, что хочу показать, что шанса нет. Я не смогу, понимаешь? Не смогу ничего забыть, даже если попытаюсь понять, буду помнить те дни и тот кошмар, через который прошла. Одна. Не смогу переступить…
– Меня не пустили к тебе! Я хотел быть рядом, Ксюша, но ты… – Он нервно пододвигается ко мне, заставляя отшатнуться. Не хочу его рядом, не хочу касаний, ничего от него не хочу. – Все было бы иначе, если бы мы пережили это вместе…
Вижу, что он действительно верит в это и цепляется за любую мелочь.
– Ты не смог бы понять, что я чувствовала, Глеб. Ни один мужчина не поймет.
– Я не спорю с этим, Ксюша, но я хочу попробовать понять и взять часть твой боли на себя…
– Незачем, Глеб, это все уже не нужно, я больше ничего не хочу делить с тобой. Уходи.
И снова все по кругу. Одни и те же разговоры, одни и те же споры. Я просто не могу донести до этого человека, что не хочу его видеть. Я даже на развод не могу спокойно подать без его согласия, потому что несмотря на законный раздел имущества, у него есть права на то, что мне дороже всего и он давит на это, не давая мне «сделать глупость», которой считает мое намерение развестись. Поэтому, я просто жду, понимая, что со временем он сам все поймет и решит сделать это полюбовно. В конце концов, выходить замуж в ближайшее время я не планирую, так что могу побыть еще немного в статусе его жены. Все равно вместе нам уже не быть.
Мне уже легче просыпаться одной. Уже не чувствую тяжкий груз, который наваливался на меня сразу после пробуждения. Вкус к жизни вернулся. У меня слишком много дел, чтобы успевать грустить. К ночи я валюсь без задних ног на постель и засыпаю без сновидений.
Работа отвлекает больше всего. Новые связи, новые знакомства, сами проекты, расторопная Лера, которая умудряется каждый день что-то учудить. То прольет кофе на проект, то забудет какой-то важный документ в офисе, а вчера почему-то сказала, что у нее кружится голова и ей хочется пройтись пешком по лестнице, а потом по улице.
Ерунда какая-то. Меня как раз забрал из офиса Никита, который решил порадовать родителей ремонтом на даче. У меня крайне мало времени, но как отказать старому другу?
Сегодня мы снова встречаемся в кафешке возле офиса, и Лера опять решила прогуляться. Что за страсть к фитнесу непонятная? Странное ощущение: неделю назад сидела тут с Глебом, а сейчас пью кофе с его другом.
– Глеб в командировке, – улыбается Никита, понимающе глядя на меня. – Поэтому я и пригласил тебя в кафе. Будь он тут, уже бы бил мне морду. Знаю, что он не отстает от тебя и ищет встреч.
– Ты спрашиваешь ради него или… ради меня? – говорю прямо, мне не до экивоков.
– Ксюш, его потеря – мое приобретение.
Какое-то время молчу, неловко отводя взгляд. Внимание Никиты досаждающе и… приятно одновременно. Льстит женскому самолюбию. Или меня манит возможность того, что Глеб узнает? Ему же станет больно?
– Ну, если хочешь, могу заказать проекты еще у кучи своих родных, забирать тебя под благовидным предлогом из офиса, долго намекать… – игриво улыбается старый друг, сияя красивой обаятельной улыбкой. – Но я предпочитаю честность. Тем более тебе ее не хватало в браке. Можем даже брать с собой твою сумасшедшую помощницу, если не хочешь, чтобы наши встречи выглядели свиданиями.
– Она не сумасшедшая, – качаю головой, прокручивая в мыслях сказанное Никитой. Он прав. Честность мне сейчас очень импонирует. Можно было бы считать неудобным то, что я встречаюсь с другом бывшего мужа, но… Я же с ним не встречаюсь. Мы просто ходим в кафе, болтаем, просто весело проводим время как приятели. Какая разница, что об этом думают другие? И тем более Глеб.
– Ей бы не в офисе работать, а на базаре, – выносит вердикт Никита и машет рукой, мол, хватит о ней. – А еще я нравлюсь твой маме, – снова расплывается в улыбке, и я отвечаю такой же.
Непринужденный вечер в приятной компании. Пока этого для меня достаточно. А его намеки я как-нибудь переживу, тем более что Ник флиртует со всеми женщинами и вряд ли всерьез настроен на что-то большее. Как и я. Мужчины – последнее, о чем я думаю после расставания с человеком, с которым планировала прожить всю жизнь.
Глава 24
Глеб
Мне пришлось улететь в командировку на две недели, и, конечно, я не смог предупредить об этом Ксюшу, так как она заблокировала мой номер. Снова.
Казалось бы, я должен уже привыкнуть к тому, что теперь сам по себе. Но это ни фига не так! Я не считаю себя одиноким. То, что моя жена со мной не живет, не значит, что я больше не женат. Я не избавился от старых привычек. Я все еще жду, что дома меня будет ждать родной человек. Мы поговорим о ее работе во время ужина, потому что моя кажется ей скучной до зевоты, потом насладимся бокалом вина, пока убираем на кухне, и отправимся в постель. Отсутствие интимной близости, кстати, тоже сказывается на моем характере. Сотрудники в последнее время стараются не попадаться мне на глаза лишний раз, а сам я готов выскочить из собственной кожи от чувства неудовлетворенности, но это не повод искать кого-то на стороне. Мне нужна только Ксюша. Я дико скучаю по ней. И наши редкие «случайные» столкновения не дают мне достаточно времени, чтобы насладиться контактом с ней. Она убегает, словно за ней черти гонятся.
Мне нужно предупредить ее, что меня не будет в городе какое-то время. Не хочу, чтобы моя блондиночка думала, будто мне уже плевать и я могу не видеть ее столько времени. Потому что это не так. Подумываю о том, чтобы написать об этом в записке с цветами, которые я отправляю ей каждый понедельник, потому что она ненавидит понедельники. Однако, когда я делюсь этой мыслью с Демидом в нашу последнюю перед моим вылетом встречу, он меня отговаривает.
– Слушай, Ксюша в последнее время даже с Элей почти не общается. Она стала какая-то нелюдимая. Эля считает, что ей просто нужно время побыть одной и прийти в себя от горя. Все-таки она очень ждала этого ребенка, советовалась с Элей по некоторым вопросам и, по ее словам, совсем не выглядела сомневающейся, даже несмотря на неутешительный диагноз.
– Что, вы с Элей уже обсуждаете личную жизнь друзей? – ехидно спрашиваю я.
Мне тут же становится стыдно за это. Демид не виноват в том, что у меня плохое настроение. Когда он звал меня посидеть вместе в баре, то точно не рассчитывал провести время, слушая мое недовольство жизнью. А тема с выкидышем Ксюши особенно болезненная для меня, потому что я все никак не могу смириться с тем, что из-за меня ей пришлось это пережить.
– Я спишу это на то, что ты несчастный придурок, – говорит мне Демид. – И нет, мы не обсуждаем личную жизнь друзей, но мы обсуждаем каждого из них по отдельности, потому что, честно говоря, на вас обоих жалко смотреть. Эля беспокоится о вас. Ты же ее знаешь.
– И что, ты с ней согласен? – Спешу сменить тему. – Насчет того, что Ксюше нужно время побыть одной? Прошло ведь пять месяцев. Мне казалось, людям, наоборот, хочется иметь кого-то рядом, когда им плохо. Она даже от родителей съехала и живет одна. И то, что с Никитой она видится чаще, чем с родными и друзьями, ясно говорит о том, что ей значительно лучше, раз у нее есть желание крутить романы. Думаешь, она это мне назло выбрала Ника? А он! Тоже хорош, еще и другом называется!
– Я не знаю, что у них там с Никитой, но не думаю, что они встречаются, – не соглашается со мной Демид. – Тебе ревность затмила здравый смысл, и все дела. А вот то, что ты, как сталкер, преследуешь ее на каждом шагу, вызывает опасения. Почему бы тебе не забыть о существовании Ксюши на время командировки? Не пиши ей, не звони, не посылай никаких цветов или подарков, просто исчезни. А когда вернешься, посмотри на ее реакцию. Ты точно поймешь, ощущала ли она облегчение или беспокойство из-за того, что ты так внезапно исчез и перестал ей надоедать.
