себя дуру. Она давно понимает, что я не люблю притворные жеманства.
— Покушай сначала.
— Говори уже, будь добра, — призываю ее не терять время.
— Дамир… — выдыхает, волнуется. Ожидаемо. — Я понимаю все твои мотивы, — выставляет руки, призывая меня не перебивать. Молчу. Пусть скажет. — Ты, как мужчина, прав. Но он импульсивен сейчас. Я поговорила с ним. Он готов пойти на компромисс.
— Рад, что он готов, но я не готов, — отрезаю.
— Рустам… — осекается, поскольку в кабинет стучат.
— Да! — разрешаю войти.
Диана входит с подносом, на котором чайник и пара чашек. Пахнет травами. Альфия сама собирает свои лечебные чаи и при случае поит меня ими.
Диана старается не смотреть на нас, составляя чайник и чашки на стол. Альфия принимается ей помогать. А я слежу за девочкой. Губы сжаты, руки почти незаметно подрагивают, в глазах чувство вины.
Понимаю. Но… Это главный якорь, который не позволяет ей двигаться дальше.
Всегда было плевать.
Моя супруга и сын неприкасаемые. Объясняться не собираюсь. Все должны знать свои места.
Так и останется.
— Спасибо, Диана, — с улыбкой благодарит ее Альфия. Диана же онемела, кивает, сглатывая, и быстро покидает кабинет.
Ах, если бы это была ревность, тогда, может быть, я попытался бы объяснить. Но…
Доедаю, беру чашку чая. Отпиваю, откидываясь на спинку кресла.
— Я что-то делаю не так по отношению к Дамиру? Я мало ему давал? Не так воспитывал? Каким-то образом показывал ему, что он неродной мне?
— Нет, конечно, — качает головой Альфия. — Ты все делаешь правильно. Такой возраст у него. Протест.
— Ну, кто же ему мешает? Пусть протестует. Я дал ему свободу. Добьётся чего-то сам, выплывет – буду гордиться. Принесу извинения и лично доверю свой бизнес. А если ты еще раз вмешаешься в мои решения и будешь помогать за моей спиной, не обессудь… — сжимаю челюсть.
— Я всего лишь помогла с жильём, не злись.
— Окей, пусть будет. Я знаю о каждом его движении. Я наблюдаю. Он под контролем и защищён. Но не смей больше помогать. Иначе мой урок не имеет смысла, и мои решения пусты. Пусть хлебнет настоящей жизни и поймёт, что ничего… Ничего! Так просто не дается. И за каждый кусок хлеба надо пахать. Тогда и поговорим о компромиссах. Все, мое решение неизменно! Когда он был ребёнком, я принимал его капризы. Но Дамир давно не ребёнок. Позволь ему стать мужчиной.
— Хорошо… — выдыхает.
— Я понимаю, что для тебя он так и останется малышом. Но пока ты будешь подтирать ему сопли, он ничего не осознает, — отрезаю я. — За обед спасибо, — допиваю чай, поднимаясь со стола.
***
Вечер. Моя машина стоит на стоянке возле центрального входа в компанию. Я вернулся со встречи и жду Диану.
Она явно не обрадуется моему решению. Я и сам еще сомневаюсь. Для меня это ново. Но надо как-то приучить ее ко мне. И я иду на эти шаги осознанно. Мне самому нужно присмотреться к ней ближе. Понять свои мотивы. Я не привык менять женщин по щелчку пальцев. Мне нужна одна и постоянная любовница. Да, эгоистично не хочу ее отпускать. Зацепила зараза. Все. Я тоже открываю свои границы, будь и ты добра, девочка моя, пересмотри свои. Иначе мы утонем в жести.
Глава 21
Рустам.
Она со мной в машине. Молчит. Даже не спросила, куда я ее везу и зачем.
Нет, Диане не все равно. Это протест. Хочет показаться равнодушной, но это не так. Ненависть – уже не равнодушие. Я тоже молчу. Если она не хочет со мной говорить, то я не намерен объясняться. Вот такая логика. Девочка должна усвоить, что все решается в диалоге. Я готов на диалог, она нет. Упрямая.
Скольжу глазами по ее ногам в черном плотном капроне. Идеальные ноги, замшевые сапоги красиво обтягивают щиколотки и икры. Высокий каблук. Сексуально. Очень… Хочется закинуть ее ноги себе на колени и медленно стянуть с нее сапоги, скользя пальцами по гладкому капрону.
Подавляю в себе это желание. Не думаю, что Диана будет сопротивляться, но восторга мой порыв в ней не вызовет. У нас новые правила игры. Я тебя переиграю, девочка моя.
В ее руках оживает телефон. Мы одновременно смотрим на вспыхивающий экран. Даня…
Я так понимаю, Даня – это у нас Даниил Черников, ее бывший? А я запретил все контакты с ним. Даня... Не Даниил.
Диана сбрасывает звонок, отворачиваясь к окну. Возникает логичный вопрос. Сбрасывает – потому что в общем его игнорирует? Или потому, что рядом я?
Эта мысль раздражает. Моя женщина, даже если она себя таковой не считает, должна принадлежать только мне. Я собственник до мозга костей. Ревность? Пока нет… Больше раздражение.
Ее телефон снова вспыхивает. Какой неугомонный у нас Даня.
Лучше бы тебе, девочка моя, самой ему объяснить не контактировать с тобой. Иначе это сделаю я. И тебе опять не понравится.
Диана снова его скидывает, стреляет в меня гневным взглядом и прячет телефон в карман пальто.
А что это мы занервничали? А?
Лучше тебе, красивая моя, не подогревать меня. Я не умею щадяще карать мужчин.
Ладно, выдыхаю. Откидываюсь на спинку сиденья, прикрывая глаза. Вдыхаю глубже. Пахнет женщиной. Вкусно пахнет. Нежно, тонко, сладко. И я дышу ее запахом. Успокаивает. Ее близость парадоксально успокаивает.
Машина заезжает в подземный гараж. Выхожу, протягиваю руку Диане. Сомневается. Вздергиваю бровь. Опять не нужна моя галантность?
Будем продолжать борьбу?
Немой диалог глаза в глаза, но девочка все понимает. Сдается, протягивая мне руку.
Помогаю ей выйти из машины, сжимая холодную ладонь.
Лифт. Я смотрю на Диану через зеркало, а она смотрит
