ответом.
- Ну, я предложила. Раз не хочешь. То ладно.
- Помнишь про просьбу? – на заднем фоне раздается звук металла. Кажется.
- Да. Ты сказал, что она будет простая, - мне было важно это подчеркнуть.
- Безусловно, - в трубке раздается его учащенное дыхание, - просто поднимись с дивана и открой мне дверь.
Что?
Он здесь?
Пережитый стресс притупил мои ориентиры в пространстве.
Я и не придала значение тому, что в начале разговора с Тимом на фоне его голоса мой слух уловил разные звуки. И фрагменты уличного шума. И приглушенную музыку в салоне автомобиля. Затем тишину. Глухой хлопок дверцы машины. Противный скрип тяжелой металлической двери. Подъездной соответственно.
И вот теперь он у моего порога.
В горле пересохло, и я сипло и рвано выдаю:
- Сейчас. Только переоденусь.
- У тебя две минуты.
- Ясно.
Отключаю телефон и шагаю в комнату. Едва не запнувшись, сама себе, наступив на тапочек, сохраняю равновесие и тороплюсь сменить одежду.
Зачем?
Ведь я дома. За окном спустились сумерки. Никуда сегодня не надо ехать. А после душа до сих пор хожу в шелковом пижамном комплекте и таком же халатике. Через пару часов вполне можно лечь спать и по логике вещей не нужно сейчас переодеваться.
Но я хочу!
Точнее чувствую в этом потребность.
Спрятав тело, возможно наивно полагаю, что так я спрячу от Тимофея и душу. Свои чувства. Свою любовь.
Натягиваю черную водолазку, теплые легинсы того же цвета, которые просто оказались под рукой.
Мельком взглянув в зеркало, поправляю волосы. На скорую руку собираю локоны в низкий хвостик.
Последний оценивающий взгляд как я выгляжу, прежде чем меня увидит Суворов. Первый раз после расставания.
Нормально!
Бегу открывать.
В шлепанцах на босу ногу.
В прихожей замедляю ход и, почему-то прочищаю горло. Важно, чтобы голос меня не подвел.
Верчу замки.
Толкаю дверь.
Опустив взгляд, отступаю назад.
- Привет, - голосом чуть ли курильщицы выдаю я, и на краткий миг поднимаю глаза.
Взглянув на меня как-то уж слишком странно, Тим обыденно прикрывает за собой дверь и видимо специально спокойно замыкает ее на все замки.
Пока он «занят», у меня есть буквально пара мгновений, чтобы разглядеть его.
Первое, что меня удивило, это одежда. Правильнее сказать смена стиля. Длинное пальто с шарфом на шее вместо теплой куртки. Синий форменный костюм работника юстиций, вместо свитера и брюк. Уложенная прическа и отсутствие головного убора вместо тонкой однотонной шапки.
Смотрю на лицо. Четкие контуры короткой бороды так и манят к ним прикоснуться.
Хм. Нельзя. Закусываю изнутри нижнюю губу, так чтобы не особо было заметно.
Выражение лица Суворова серьезное. Сосредоточенное. Только явно не на мне. Судя по всему, на мыслях.
И, конечно же, глаза.
Внутри все так предательски и заскулило.
Холод и строгость делают взгляд Тима темнее. Выразительнее.
На лопатках роятся мучительно-сладостные мурашки.
Черт.
Блин!
Как только с замками покончено, Тимофей разворачивается в мою сторону. Уверенным шагом идет на меня, но скользнув по мне нарочито равнодушным взглядом, направляется на кухню.
- Ну что, наревелась, - пренебрежительно бросает он, проходя мимо, и заворачивает в коридор.
Это не вопрос.
Это констатация факта.
Челюсть моя отвисает и я, лишившись дара речи, провожаю взглядом его спину.
А ведь он так и идет в пальто и в обуви на мою чистую кухню. Дополнительный повод возмущаться? Но я не могу. У меня в голове примитивно единственный вопрос: «Откуда он знаешь, что я плакала?»
Вот только языком пошевелить не в силах и молча иду за Тимофеем на кухню.
Он проходит по конкретному направлению и к конкретному месту. Нависнув над кухонным столом, тянется к маленькой стенной полке. К декоративной веточке цветов и плодов, которой я украсила весы для сыпучих продуктов.
Отцепив с искусственного стебля что-то маленькое, похожее на мохнатого шмеля, он подносит это ко рту и демонстративно сдувает с предмета пылинки.
- Прибираться надо чаще, - с повседневной интонацией замечает Тим.
Глаза орехового цвета адресуют мне взгляд. Наблюдательный. Настороженный. И все-таки в них вспыхивает усмешка. Легкая. И самоуверенная.
На миг прикрываю глаза.
Схватившись правой рукой за ручку открытой двери, находясь в ступоре, накрываю рот другой. Упираю взгляд в пол, в стену и потом ужасно глухим голосом задаю вопрос:
- Ты что меня слушал?
- С тех самых пор как был здесь в последний раз.
Ни капли сожаления или чего-то там подобного мой слух не отмечает.
Запускается ответная реакция. Моя реакция!
В груди вспыхивает обида.
Плотно сжав челюсти, выдыхаю через нос, словно бык на тореро. Зрачки наливаются ночью и я готова дать отпор.
Стреляю глазами на ящик со сковородками. Нужно только выдвинуть его и достать самую тяжелую!
Я делаю резкий выпад. Пальцы мои на ручке нижнего шкафа, но тело в кольце крепких рук. Перехватив меня поперек, Тим оттаскивает от «моего спасения» - ящика со сковородами.
- Ненавижу тебя! Придурок! – луплю его кулаками по рукам, попадая и по своим предплечьям.
А он, развернув меня к себе, прижимается плотнее. И вот уже его щетина грубо скользит по контуру моей нижней челюсти.
Сволочь!
Если он сейчас меня поцелует, я его придушу!
Вырываюсь, но Суворов вдавливает меня в себя рывком, и я врезаюсь в его грудь. Вытянутые пальцы хватают меня за затылок, за хвостик, и заставляют наклонить голову. Не успев даже толком вскрикнуть и вздохнуть, я ощущаю на губах губы Тима.
Вика
Теплые умеренно влажные подушечки губ целуют меня. Хорошо, что не всасывают, не впиваются и не кусают.
Будет он мне тут звериные инстинкты показывать!
За поцелуй с выражением, бить не буду, но из квартиры выставлю обязательно.
Думая, что я уже парю в облаке сладкой неги или нахожусь в нирване, Суворов чуть ослабляет хватку.
Его пальцы, которые захватом-крабика, держали меня за волосы и фиксировали мой затылок, выбрались из прически, при этом в целом мужская ладонь продолжала держать мою голову. Секунда и пальцы Тимофея уже плавно легли на мои волосы.
Предпринимаю попытку вырваться – бесполезно!
Рука Тима исчезла с моего затылка, зато помогла второй его руке меня приподнять и усадить прямо на кухонный стол. Он был практически пуст, так как я прибралась после визита невестки.
Оторвавшись от моих губ, и жадно вдыхая воздух, Суворов лбом упирается в мой лоб и просто поглощает меня взглядом.
Его пальцы уже нежно массируют мои виски
