её запястье.
— Я сделал тебе боль?
— Нет, я в порядке, — её дыхание учащается. — Я бы хотела… — Луна замолкает, сглатывает, внезапно смутившись. Её пальцы заменяют мои на второй пуговице. — Позволь мне?
Понимая, что она собирается сделать, я криво улыбаюсь ей, и мои руки опускаются в стороны. Я стою, ожидая её, желая, чтобы её руки были на мне, её губы на моих. Моё дыхание учащается, когда она расстегивает пуговицу за пуговицей, моя грудь поднимается и опускается в унисон с её. Эта потребность сводит с ума.
— Луна, — практически рычу я, нетерпение берет надо мной верх. Дразнящая усмешка встречает меня, доводя моё желание до непревзойденных высот. Желание прикоснуться к ней, потребность, чтобы она прикоснулась ко мне. — Л, пожалуйста.
Она, должно быть, слышит это в моём голосе, почти диком от желания. Луна прикусывает нижнюю губу.
— Терпение.
Она ухмыляется, стягивая с меня рубашку, разворачивая меня, как подарок, наслаждаясь моментом. Темная шелковистая ткань соскальзывает назад, обнажая мой торс, обнажая руки.
Голод в её глазах растет, как и моё возбуждение. Рубашка опускается, кончики её пальцев целуют мои бицепсы, предплечья. Луна приподнимается на цыпочки, протягивая руку, чтобы поймать мой рот, когда рубашка падает на пол.
Как только её губы соприкасаются, моя сдержанность исчезает. Я хватаю её за талию, прижимая к себе. Луна охотно поддаётся, вздыхая, когда я целую её снова и снова. Мои руки обхватывают её бедра.
Время останавливается на мгновение, кажется, только для нас. Но мы этого не замечаем и не заботимся об этом. Мы полностью поглощены друг другом, и ничто другое не имеет значения.
Сначала мы двигаемся медленно, мои руки повсюду. Спускаются по всей длине её тела. На её полные груди, на её пышные бедра, сжимают её божественную задницу.
Руки Луны не менее требовательны, они горячо скользят по моей коже. Скользя по моей груди, вниз по животу…ниже. Когда она обхватывает меня поверх штанов, которые всё ещё на мне, всё становится нетерпеливым. Затем я нахожу молнию на её платье.
— По-моему, ты слишком нарядно одета, — я ухмыляюсь, покусывая её нижнюю губу, пальцы чешутся расстегнуть молнию. Не желая случайно испортить одолженное платье, Луна отрывается от моих губ и делает шаг назад.
— Думаю, ты прав, — соглашается она с игривой улыбкой. — Но я могу это исправить.
Затем расстегиваются обе молнии — на её платье, на моих брюках. Наши сердца учащенно бьются, наши взгляды встречаются, оскорбительная ткань растекается у наших ног.
Стиль платья, с открытым плечом, требовал наличия бюстгальтера, которого, по её словам, не было в гостиничном номере Луны, поэтому она обошлась без него. Теперь, когда мой взгляд жадно перемещается с её лица на обнаженную грудь, я рад этому.
— Луна… — шепчу я благоговейным тоном, мой взгляд восхищается каждым кусочком мягкой, красивой коричневой кожи, которую я вижу.
Её яркие глаза и полные губы, волны её розовых волос и сочные изгибы, созданные для того, чтобы поместиться в моих объятиях…Я никогда так не хотел другого человека.
Стараясь не смущаться, Луна наблюдает, как я наблюдаю за ней. Встречает мой оценивающий взгляд, голод в моих глазах. Я упиваюсь ею, и всё же не могу насытиться. Не желая больше ждать, я заключаю её в свои объятия.
— Ты выглядишь как мечта, — шепчу я ей в кожу, говоря на полном серьезе.
Я не из тех мужчин, которых легко вывести из себя, но ей удалось сделать это с самого начала.
Страстно и нежно одновременно, я обнимаю её с величайшей осторожностью. С её губ срывается звук, когда я провожу языком по её ключице, продолжая спускаться ниже, оставляя восхитительные поцелуи на её разгоряченной коже. Мои губы встречают сначала изгиб её груди, затем нижнюю часть. Она восхитительна, кожа как шелк. Я глажу её руками, пока мой язык кружит вокруг одного коричневого соска, затем другого. Я облизываю каждый чувствительный кончик, прежде чем нежно пососать. Выгибаясь от моего прикосновения, Луна проводит пальцами по моему затылку и притягивает меня ближе.
Я становлюсь экспертом в том, как сводить её с ума дразнящими прикосновениями, заставляя её стонать, когда я оставляю влажные поцелуи на её груди. Мне нравится, как она дрожит от предвкушения и запускает пальцы в мои волосы.
Медленно, когда наши губы снова находят друг друга, она ведет меня к кровати, где мы оба ложимся — она на матрас, я на неё.
Ленивые поцелуи сменяются более интенсивными, горячими и требовательными. Мы оба хотели этого, нам было любопытно узнать секреты тела друг друга. Наши руки свободно блуждают, не останавливаясь. Она изучает острые углы, а я мягкие изгибы.
Обхватив одной ногой мою талию, Луна стонет мне в рот, когда чувствует мой твердый член у неё между бедер. Я прижимаюсь к ней, заставляя нас обоих содрогаться от желания. Мешает только тонкий материал нашего нижнего белья.
— Генри, — всхлипывает Луна. В её голосе слышится такое нетерпение; ей требуется мгновение, чтобы перевести дыхание. Глядя мне в глаза, она гладит меня по щеке. — Ну вот, ты чересчур одет, — дразнит она, дергая за пояс моих боксерских трусов.
— Правда? — я смеюсь, поворачивая голову, чтобы поцеловать внутреннюю сторону её ладони. — Как грубо с моей стороны.
Я соскальзываю с кровати, чтобы достать кое-что из кармана пальто.
— На этот раз не забыл, — заявляю я с дерзкой ухмылкой.
Стоя в ногах кровати, я снимаю последнюю одежду. Внешне я мог бы казаться расслабленным, даже уверенным, когда мой взгляд устремлен на неё, но внутри накапливается немного страха и тревоги.
Бессмысленный секс — это всё, что я позволил себе на какое-то время. Доверять кому-то, впускать его в свою жизнь так быстро — это не то, чем я часто занимаюсь. И не в течение очень долгого времени. Не до Луны. Но то, как она смотрит на меня, не только с дымкой похоти в глазах, но и с почти боготворящим восхищением, одновременно волнует и соблазняет. Я забираюсь обратно на кровать и становлюсь на колени между её ног.
Её губы изгибаются, глаза полны растущего желания, когда они осматривают меня целиком. Я наблюдаю, как она сильно краснеет, закусывая губу, и желание поцеловать её слишком велико. Я наклоняюсь к ней, мой рот мгновенно прикасается к её губам. Я целую её в губы раз, другой, медленно и нежно, вкладывая в поцелуй все эмоции, которые я испытываю. Луна прижимается ко мне с той же отчаянной тоской, с тем же алчным голодом.
Вместе мы снимаем с неё нижнее белье, и моя рука заменяет его.
