входит в список желанных контактов?
В этот момент мне захотелось разбить что-нибудь тяжелое. Желательно об его голову.
– По поводу доверия. Ты говорил, что вас с этой девушкой ничего не связывает.
– Теперь тебя это мало касается, – выплёвывает ненавистные слова, а внутри меня поднимается волна отчаяния. Оно укрывает с головой. Потому что Мариб отгородился высокой стеной и меня просто не слышит.
Мне кажется, он сломил меня окончательно. Не представляю, что может подкосить меня ещё больше.
Ответ простреливает контрольным всего через минуту.
– Аборт не думала сделать?
Я чувствую, как больно ногти впиваются в ладони, оставляя впадины в форме полумесяца.
Ненавижу его за эти слова. Хочется его ударить и прокричать в голос:
«Это же наш малыш, Мариб!»
Видимо, уже ничего не поможет. Сколько можно расшибать лоб? В этой стене нет дверей. Мне не прорваться.
Мое подавленное состояние малышу не сулит ничего хорошего. Поэтому я делаю то, что привыкла. Отгораживаюсь сама. Никогда я ему не прощу страшных слов. Особенно вкупе с воспоминаниями:
«Я планирую забрать тебя насовсем. И поговорить с отцом. Я не изменю своего решения».
Пожалуй, вот оно. То, что придавало сил. Что заставляло приезжать к нему, набирать его номер снова и снова, слыша в ответ безжизненный автоматический ответ:
«Абонент недоступен».
Но теперь даже это не работает. Марибу я не нужна. Но нужна нашему маленькому сокровищу.
– Я ответа не услышал. Ты не думала делать аборт?
– Даже в мыслях не было, – мой голос сух, как будто из него выкачали жизнь.
– Хоть где-то твоя голова работает.
– Останови машину, – не могу больше. Это слишком больно. Как будто в районе груди образовался раскалённый металлический шар. И он выжигает все вокруг себя.
– Остановлю, когда посчитаю нужным.
Проклинаю все на свете. Ненавижу его в этот момент. Пусть катится к своей Лие! С ней наверняка никогда не возникнет таких проблем, как со мной!
Он ведь хотел жить со мной. Почему он не может меня понять? Почему не хочет услышать, как мне было страшно? Я ведь не предавала его! Я ведь второй раз отказалась идти против него, рискуя жизнью отца. Да и своей, возможно, тоже!
Молчание затягивается.
– Так ты голодная?
– Нет.
– Мы все равно заедем куда-нибудь перекусить.
– Зачем тогда спрашивать?!
Я несдержанно огрызаюсь, но Мариб легко пропускает мимо ушей мое возмущение.
Мы припарковали машину у незнакомого мне кафе.
Я наотрез отказалась делать заказ, и Мариб выбрал за меня.
– Ешь, – придвигает ко мне тарелку.
– Я не хочу. Ты глухой?
Я словно четко различаю, как расширяются его зрачки, затмевая радужку. Атмосферу немного разбавляет официант, который приносит два салата в качестве «комплимента от шеф-повара».
– Передайте нашу благодарность Оганесу.
Прекрасно. У него повсюду знакомые.
Как только девушка отошла от стола, я услышала гневное:
– Послушай, Мира. Давай не будем усугублять и без того сложную ситуацию. В какой клинике ты наблюдаешься?
– В обычной женской консультации. По месту прописки.
– Забираешь документы, анализы и все данные. И переводишься в другую. Чьим специалистам я доверяю.
– Ты не хотел детей. Мы с ребёнком тебе не нужны. Так к чему напрягаться?
– Не хотеть детей в принципе и отвернуться от ребёнка, который уже зачат – это разные вещи.
– Чего ты хочешь?
– Чтобы проблем не было. Ни с твоим здоровьем. Ни со здоровьем плода.
Не совсем понимаю, как мне реагировать. Он ведь был так категорично настроен. А теперь?
– Что за клиника?
Мариб кратко поясняет, что хозяин престижной клиники – его давний знакомый. И снова многозначительно добавляет:
– Которому я доверяю.
Так он не доверяет теперь всему, что я говорю? Он считает, я могу утаить какую-то информацию о ребёнке?
Нам принесли заказ, а у меня, честно говоря, слюнки потекли. Морепродукты я очень полюбила, и Марибу это хорошо известно – даже удивительно, что он не посчитал ниже собственного достоинства это продемонстрировать. Но будучи в положении, опасаюсь питаться таким образом. Особенно в кафе.
Я делюсь мыслями с мужчиной, но он заверяет, что здесь качественные продукты и я могу быть спокойна. И я с радостью принялась уминать салат. Боже, как вкусно! Мне кажется, я впервые за прошедшие месяцы ощущаю вкус еды так ярко! А Мариб подпер ладонью подбородок и молчаливо наблюдает за мной. Ну и пусть! Ммм, меня аж потряхивает, я сейчас тарелку съем!
– Ты даже раньше с таким энтузиазмом не ела. Закажем с собой? Домой заберёшь.
Я отвлекаюсь от морепродуктов и вдруг, сама не ожидая, попадаю под внимание мягкого лучезарного взгляда. Мариб выглядит задумчивым. Но агрессия его будто растворилась.
Согласно киваю и подмечаю, как уголки жестких губ едва заметно дрогнули.
Когда тарелки опустели, Мариб со строгим выражением лица набирает в телефоне какие-то цифры и в моей сумке начинает трезвонить мобильный.
– Сохрани мой номер. Если вдруг что-то случится… да и вообще, просто звони, если что-то понадобится.
Не верю своим ушам. Вот так просто? Без привычного сарказма?
– Чуть позже скоординируемся и вместе съездим, оформимся.
– Хорошо, – разве есть смысл спорить? Если он захочет участвовать, я не буду препятствовать. Конечно, не буду. Он не хотел детей, я знаю. Я тоже как-то не планировала в ближайшее время. Но ведь это наш с Марибом малыш. Очень надеюсь, что у него будут папины глаза и характер. Мне уже так хочется прижать к себе наше маленькое сокровище.
– У тебя точно все в порядке? Имею в виду самочувствие.
– Нормально. Да.
– Ты к отцу переехала давно?
Он скользит внимательным взглядом по моему лицу. Интересно, что пытается разглядеть?
– Да, он настоял, – сознаюсь, но большего он из меня не вытянет.
– Были причины?
– Были. Но теперь все позади, – уверенно отрезаю, а мужчина не настаивает, зная, что я все равно не скажу, если сама не захочу поделиться.
Уже в машине Мариб ошарашил меня неожиданным заявлением:
– Мира. Ты знаешь хоть кого-то из тех людей? Видела их?
Мои глаза округляются, и я активно машу головой из стороны в сторону.
– Одного только. Но я, если честно, не помню уже.
– Если ещё хоть что-нибудь подозрительное заметишь, сразу мне сообщи.
– Хорошо.
МАРИБ
Ненавижу растерянность. Когда я не понимаю, что происходит, это очень давит на нервы.
В клинику мы съездили в прошлом месяце, где меня уверили, что никакой опасности нет и беременность протекает нормально. Мире я звоню часто. Интересуюсь ее самочувствием. Один раз даже махнул рукой на все и вывез ее погулять в парк. Разговор
