— Как это отменять, Алина? – он резко развернулся ко мне, поджал губы. — Такие вечеринки планируются за месяц. Гостям высылают приглашения. Девушки принимают участие добровольно. Уймись, – он дернул меня за руку к себе и сжал. — Выходи.
— А почему меня не пригласили? – нахмурилась и прошла мимо охранников. По коже холодок пробежал от нехорошего предчувствия, за моей спиной устраивают какие-то аукционы, и даже в известность не поставили.
— Ты приглашена, Алина, – Марат толкнул дверь и шагнул на улицу. — Вернемся со встречи, и будешь почетной гостьей. Через пару часов все начнется.
Туже запахнула пальто на ветру и открыла машину. Марат уселся рядом, молча вырулила на дорогу.
— Давай обижаться не будем, как ребенок, – он хмыкнул и щелкнул зажигалкой.
— Можно не курить? – машинально выдернула из его пальцев сигарету.
— В чем дело? – он повернулся.
Не ответила.
Не хватало только, чтобы он о ребенке догадался. Но и рисковать я не могу, и так приходится дышать дымом, всем вокруг ведь не запретить.
И я терплю.
— Мне не нравится твое настроение, Алина, – Марат покорно убрал пачку обратно в карман. — Советую капризы свои здесь оставить. У нас серьезная встреча. И никому нахрен не нужны твои выкрутасы.
— Поняла.
— Умница.
Всю дорогу он слушал радио, переключал станции и нервно барабанил подошвой по коврику. Когда подъехали к реке стемнело окончательно.
По одну сторону раскинулась стройка – папа планировал к лету оборудовать здесь набережную, наплевав на все прогнозы, что, когда весной разольётся река – все лавочки смоет.
По другую сторону нежилые бараки.
Повернула к ним и сжала зубы. В неярком свете фонаря различила машину Демьяна.
Приехал.
Вместе с Маратом выбрались на улицу. Нас встретил Макс, еще какие-то бритоголовые типы, вместе с ними свернули за бараки и вдвинулись в распахнутые железные двери.
Внутри тепло и сыро, пахнет подвалом, под потолком болтаются лампы и повсюду стоят железные ящики.
Оружие.
Демьян курит.
Увидел меня и еле уловимо изменился в лице, бросил сигарету и придавил ее ботинком. Шагнул навстречу.
Остановились друг напротив друга. Еще месяц назад и подумать не могла, что мы с ним будем встречаться так – по темноте в бараке, и вокруг вооруженные до зубов мужики.
— Явилась все же, Коваль, – он взял меня за рукав, потянул в сторону. — На два слова.
— Все нормально, – предупредила метнувшегося к нам Марата и остановилась с Демьяном у старого обшарпанного стола. — Давай скорее, – поторопила, с трудом удерживая безразличие на лице. Мне тут не нравится, я уехать хочу, но слабость показывать нельзя.
Я и так здесь единственная женщина.
— Езжай домой, – без предисловий приказал Демьян и хмуро посмотрел мне за спину.
— Ты действуешь в обход меня. И я обязана отреагировать, – не согласилась, сложила руки на груди. — Есть правила. Которые нарушать нельзя. Я хоть и не мой отец, Демьян. Но остаюсь главой этого города.
— Ты рискуешь, Коваль, – он оперся поясницей на стол. — Не только собой. Но и жизнью моего ребенка. Уходи из бизнеса.
— Нет, – вскинула подбородок. Встретила его тяжелый темный взгляд и напряглась. Я знаю, чего он добивается. Сорву одну сделку, потом еще одну – и со мной просто откажутся работать, ошибок в этой среде не прощают, никто мне второго шанса не даст. — У тебя все? Давай не будем тратить время, – отступила.
Не успела развернуться, как он ухватил меня за руку, удерживая на месте. Жестким взглядом окинул мое лицо, задержался на губах.
Он слышит, точно слышит, как у меня дыхание сбивается от волнения.
— Коваль, или ты сейчас садишься в машину и едешь домой…
— Или, – изогнула бровь.
— Или ребенка своего ты не увидишь. Он родится. И я его заберу. Сразу.
— А еще что тебе? – выкрикнула, дернулась, выдергивая руку. Сегодня его подружка меня чуть в больницу не отправила, к Ларе, на соседнюю койку. А он будет мне ребенком угрожать? Моим малышом?
— Алина, – позади кашлянул Марат. — Время.
— Алина едет домой, – скомандовал Демьян. — Хозяйка не рассчитала сил. Ее ранили сегодня. Пусть отлеживается.
— Марат, начинаем, – повысила голос, заглушая его хрипловатые, уверенные приказы. Обернулась и сузила глаза, рассматривая мужчин. — Есть здесь кто-то менее предвзятый? Кто умеет к женщине относиться с уважением. И не страдает комплексом Наполеона. Кто в состоянии оценить партнеров по достоинству. И готов к сотрудничеству.
Двинулась по складу и усилием сдержала нервную дрожь, спиной ощутила взгляд Демьяна и поняла – я только что себе приговор выписала, не согласившись с ним, так прямо и громко выступив против.
И нет надежды на передышку.
У нас с этим мужчиной продолжается война.
Глава 32
— Ну что, Демьян? Как вопрос решать будем? – выступил Марат.
— Решать? – недобро усмехнулся Демьян.
Взглядом при этом меня сверлит. Злым, изучающим. И застывшим.
— Именно. На нашу территорию влез. Ладно бы по мелочи, – Марат дернул плечом. — Мы бы глаза закрыли, но ты в оружие полез. Поставки, перегонка. Каналы сбыта и транспортировка.
— И?
— Территория наша. Разрешение спросил? – набычился Марат.
Демьян, наконец, отвел от меня взгляд. Расслабился, на его губах улыбка мелькнула – мальчишеская и бесшабашная. А сам он сейчас – воплощение снисходительности.
— Еще я у тебя и у этой принцесски буду просить что-то. Не пойти ли вам нахер? Территория, блть. Если нравится думать, что город под вами ходит – думайте, но большим дядям работать не мешайте.
— То есть, не хочешь по-хорошему?
— То есть, тебе так понравилось играть в куклы, да, Марат, – Демьян кивнул в мою сторону, и я вспыхнула – он же меня куклой назвал, в которую Марат «играет», — и ты решил ей пыль в глаза пустить? То, что я некоторое время отсутствовал не означает что я хватку потерял. И это не значит, что я вдруг пойду по вашим кабинетикам и стану просить разрешить мне перегонять товары. Как и хранить их на складах. На вашей территории, – скривил Демьян губы в усмешке.
И снова на меня взглянул. Как выстрелил. И слова, и взгляд этот ясно дали и мне, и всем остальным понять, что мы для него – мелочь. Нечто несущественное.
— То есть, ты отказываешься даже платить за то, что в обход нас занимаешься транспортировкой? – вступила я в беседу.
Марат напрягся, как и все остальные.
Как и я сама.
Сейчас Демьян снова выплюнет что-то оскорбительное, обзовет меня куклой. Даст понять, что не воспринимает ни меня, ни моих людей всерьез.
И мне придется действовать жестко. Отдать приказ. Чтобы меня не убрали свои же люди. В этом мире не терпят унижений, тем более в открытую.
… Акелла промахнулся.
— Платить?
— Да, Демьян. На первый раз, – я поперхнулась от накатившей тошноты, покачнулась, и Демьян дернулся. Подорвался.
Но я уже пришла в себя. Волнуюсь страшно, но лицо держать нужно.
— На первый раз, – повторила я, — мы можем договориться. Понимаю, передел власти, ты привык работать с моим отцом. И меня не воспринимаешь. Но сделать это придется – принять то, что вместо Руслана Коваля теперь стоит Алина Коваль. Чтобы не воевать, ты обязан спрашивать меня, действуя в моем городе. Мы ведь можем просто захватить оружие, ты в курсе?
Демьян даже не ответил, лишь взглядом порезал.
В курсе он. Подготовился, обезопасился. Интересно, если мои люди решатся на захват складов, их убьют сразу, или на это понадобится некоторое время?
— Однако, как я уже сказала, мы можем договориться о денежной компенсации. На первый раз.
— Штраф, значит? – спросил Демьян.
Мне кажется, или в его глазах сейчас тревога. За себя или за меня?
А меня уже откровенно мутит. Только бы прямо здесь не вывернуло, Боже! Только не здесь, не при всех этих людях!
— Да. Штраф.
Сказала, и выдохнула. Демьян поднимет меня на смех. Откажется платить, откажется договариваться. Пошлет при всех, и это будет конец.
