21
Я открыла глаза с четким осознанием того, что сегодня должен быть хороший день. Мне замечательно спалось, и сейчас казалось, что я очень давно так замечательно не отдыхала.
Выбираться из кровати не хотелось. Я лениво перевернулась на второй бок, удивляясь тому, что одеяло было таким тяжелым…
И едва не завизжала.
Рядом со мной лежал Глеб. Расслабленный, улыбающийся сквозь сон, он выглядел так умиротворенно, что оставалось только замереть, любуясь мужчиной.
И все б замечательно, если б не осознание, что эту ночь мы провели в одной постели. Конечно, я понимала, что делаю, когда засыпала рядом с ним, но господи!
Соглашаясь переночевать с Исаевым в одной комнате, я до последнего ожидала, что каким-нибудь образом умудрюсь улизнуть. Или отодвинусь на самый край кровати и, завернувшись в одеяло, буду не спать всю ночь, лишь бы только не придвинуться к нему ни на сантиметр ближе.
Но для того, чтобы выполнить это обещание перед самой собой, для начала надо было не заснуть над отчетом! А уж когда уснула, то хотя бы прийти в чувство среди ночи и попытаться выбраться из кольца его рук. Но так уж вышло, что ни первое, ни второе мне не удалось. И теперь я лежала, прижавшись к Глебу всем телом. Его руки покоились у меня на талии, обнимая настолько крепко, что вывернуться из этих объятий было практически невозможно.
- Доброе утро, - пробормотал сонно Глеб. – Как спалось?
- Мы должны были лежать на разных половинах кровати, - прошептала я.
- А мы на разных половинах, - отметил Глеб. – Ты на правой, я на левой.
- Мы обнимаемся!
- Одно другого не исключает.
Я едва не застонала от досады и уперлась лбом в плечо Глеба, не зная, плакать мне или смеяться. На самом деле, было немного стыдно за то, что я позволяла себе такое, да и вообще, что мужчина мог обо мне подумать…
А с другой стороны, какой-то частичке меня было абсолютно наплевать. Или, может, она пришла к мудрому выводу, что никаких катастрофических выводов Глеб обо мне не сделал, скорее уж наоборот. Потому что он, как разумный человек, не считал, что девушка должна до свадьбы отпрыгивать от любого представителя мужского пола на сто метров!
Нет, ну, я тоже так не считала, просто для меня все это было чертовски неожиданно. Я никогда прежде так тесно не общалась ни с одним мужчиной, и…
И для меня это было открытием.
Открытием того, что так можно.
И что это еще и невероятно приятно.
- О чем думаешь? – прошептал мне на ухо Глеб, осторожно касаясь губами виска.
- Думаю о том, что я таким образом очень скоро испорчусь, - прошептала я. – Потому что ты меня развращаешь.
- Всего лишь заставляю тебя немного оттаять.
- Я совершенно не замерзла.
- Это тебе так кажется. Возможно, это обманчивое впечатление, - хмыкнул он. – Тебе совершенно нечего стыдиться… Ты в постели со своим женихом.
Я хмыкнула.
Глеб так часто говорил об этом, что впору было поверить в нашу предстоящую свадьбу. Но я заставляла себя думать головой в любой ситуации, даже такой непредсказуемой, как сейчас. И здравый смысл подсказывал мне не развешивать уши и не начинать думать о том, что у нас с Исаевым получится чудесная семья и замечательные дети. Потому что даже если однажды это станет реальностью, мне все равно не надо развешивать уши и начинать активно в это все верить. Надо помнить о такой чудесной штуке, как здравый смысл!
И не строить себе лишних иллюзий.
Я почти силой выдернула откуда-то из глубины своего сознания воспоминание о Назаре и его словах о наследстве. Думала, что это немного отрезвит меня, но нет, наоборот. Хотелось послать к черту все возможные предрассудки, отбросить все сомнения и просто поверить Глебу. Даже если потом я очень больно обожгусь из-за собственных чувств, сейчас меня это практически не беспокоило.
И это точно было плохо.
Очень плохо.
- Я в душ, - коротко сообщила я, наконец-то выбираясь из рук Глеба. По пути прихватила и деловую одежду, чтобы сразу собираться на работу. Нельзя было предстать перед ним вновь растрепанной, в бог весть каком состоянии.
Я умылась, почистила зубы, переоделась и даже немного накрасилась, но отражение в зеркале выглядело все таким же растерянным и недоумевающим. Я, конечно, больше не чувствовала в себе раскола на две половины, и обе части моего сознания буквально кричали о том, что надо думать головой и меньше верить чужим россказням, и Глебовым в том числе, но проще от этого не становилось. Мне хотелось вернуться в теплые объятия Глеба, прильнуть к нему и поцеловать, самой, так страстно, как только получится. И потом, если дело зайдет дальше, не останавливать его, не напоминать о здравом смысле и о том, что мы едва знакомы. И это было ужасно. Я никогда себе не позволяла такого. Да у меня и в голове не было…
- Поздравляю, - прошептала я, вглядываясь в собственные глаза, - поздравляю, Катерина, ты влюбилась. Как дура. Влюбилась в самого прекрасного мужчину на Земле, с которым тебе никогда ничего не светит, потому что ты на его фоне необразованная нищенка. Господи… Ну почему нельзя было выбрать что-то попроще?!
Катя из отражения только хмыкнула, показывая: на попроще она теперь не согласна.
…Когда я спустилась вниз, прошло, должно быть, уже немало времени. Глеб сегодня тоже не отказал себе в пробежке, но провел на ней времени гораздо меньше обычного и даже попытался угостить моих родителей завтраком, но в итоге они договорились лишь до того, что просто попьют чай.
Я подозревала, что мама бы с удовольствием задержалась и немного дольше, о мы немного спешили на работу, да и папа не особо хотел засиживаться. Потому, стоило только чаю в маминой чашке закончиться, он моментально вскочил на ноги.
- Наверное, нам уже пора, верно, Леночка? У меня сегодня еще студенты… Обещал провести онлайн-консультацию, эти охломоны никак не могут сдать свои лабораторные работы…
- Женя, сколько можно о работе?! – возмутилась Елена. – Разве твои студенты не могут подождать?
- Не могут, - твердо произнес отец. – Да и Глебу и Катюше уже, наверное, пора на работу. Верно ведь?
- Да, - сверившись с часами, утвердительно кивнула я. – Думаю, нам действительно надо уже выезжать… Но как вы доберетесь?
- Такси вызовем, - пожал плечами папа. – Не проблема.
- Я думаю, будет лучше, если мы вас подвезем, - вмешался Глеб, тоже поднимаясь из-за стола.
- Но вам, может быть, не по пути? – уточнил Евгений Павлович.
Я едва сдержалась, чтобы не закивать – потому что нам действительно было не по пути, а еще потому, что я не хотела продолжать столь активное знакомство Глеба с моими родителями, - но Исаев был непреклонен:
- Нам как раз по дороге. И я могу позволить себе на десять-пятнадцать минут задержаться, не явиться вовремя на работу. Ничего страшного не случится, мир от этого не остановится, если это случится раз в году… Так что, собирайтесь, я с удовольствием вас подвезу.
К счастью, уведомление о пятнадцати минутах опоздания заметно подстегнуло маму. Она, поняв, что ждать, пока допивается еще одна чашка чая, никто не станет, тоже поднялась на ноги. Наверное, решила, что проехаться с Глебом ей будет всяко приятнее, чем отправляться в путь на такси, еще и платить за это деньги.
Сегодня мама уже не выражала особых подозрений по поводу кандидатуры Исаева и, слава Богу, не упоминала Лясика. Она вообще заметно притихла и смотрела на меня с ощутимым, достаточно весомым уважением, к которому я, если честно, не привыкла. Обычно моя мать предпочитала в наших отношениях легкое снисхождение.
Сегодня обошлось без него.
Я заняла место на пассажирском сидении спереди, рядом с Глебом, родители устроились сзади. Вчера вечером они не успели рассмотреть дорогущую машину Исаева, зато сейчас оценили ее сполна. Папа, конечно, по большей мере сдерживал собственные эмоции, а мама – охала и даже поинтересовалась у Глеба, во сколько же ему обошлась такая роскошь.
