А потом… Потом, в моей жизни, вдруг, снова появился Лебедев. Только, на этот раз он предстал передо мной в образе чуткого и внимательного доктора Джекила. Его серые, цвета грозового облака, глаза преследовали меня во снах. Его голос, такой нежный и теплый, словно бархат, вызывал отклик в самых глубинных и тайных уголках его души. Он звучал в моей голове, даже когда Дмитрий молчал. Порой, мне действительно казалось, что я способна слышать его мысли. Это было нечто невероятное, невообразимое, притягательное. Мне хотелось снова и снова видеть его, несмотря на робость и страх. Каждый раз, когда он оказывался поблизости, мое тело пронзало сильнейшим электрическим зарядом, который заставлял сердце биться в несколько раз чаще. В такие моменты я чувствовала, что снова живу. Он был для меня чем-то вроде сильнодействующего болеутоляющего, который мог заглушить все страдания прошлого, но и вызывал привыкание. С каждым разом, мне все больше хотелось узнавать его, проникнуть в его голову и понять, что таится за этим взглядом. Меня пугала моя собственная смелость. Она толкала меня на совершение безумных поступков, на которые прежняя Мери никогда бы не решилась.
До аэропорта Шереметьево мы ехали молча. Ни один из нас не стремился завязать разговор, за что я была искренне благодарна Дмитрию. Его присутствие рядом уже являлось для меня большим испытанием, а если бы он еще и заговорил, не знаю, что произошло бы с моей психикой.
Его запах был повсюду. Кажется, кожаный салон автомобиля пропитан им. Каждый раз, когда я делала вдох, аромат его парфюма проникал в меня, заполнял собой легкие. Осознание этого нервировало и будоражило. Мне пришлось изо всех сил вцепиться в ремень безопасности, чтобы его давление на внутреннюю сторону ладони заставляло меня оставаться здесь, в реальности. Он служил мне спасательным кругом в бушующем океане моих чувств.
Последние несколько дней я ловила себя на мысли, что называю его по имени. Пусть, обращаться к нему мне приходилось крайне редко, и это всегда было официальное «Дмитрий Владимирович», но в моих мыслях он больше не был «Лебедевым». Постоянно думала о том, как быстро ему удалось заглушить голос разума в моей голове. Каждый раз, когда пыталась отмотать время назад и представить его в образе чудовища, перед моими глазами возникал тот Дмитрий, которого я видела после заседания совета директоров «Swans’s Architecture». Его поникшие плечи и грустная улыбка на губах, которая, однако, не затрагивала глаз, будили во мне совершенные иные, противоположные ненависти, чувства. Мне казалось, никто лучше меня не может понять его. В тот момент мы словно перестали быть прежними Мери и Дмитрием, которых некогда судьба столкнула в одну темную майскую ночь.
Передо мной стоял не грозный монстр, способный убить меня одним своим прикосновением. Я, вдруг, увидела перед собой грустного, бесконечно одинокого и уставшего человека. Его, как и меня, покинули все родные. От него отвернулись те, кого принято называть «семьей». Родной дядя делал все возможное, чтобы лишить его любимой компании и работы, которая была для него всем миром. Я знала, что «Swans’s Architecture» досталась ему от отца. Мама Дмитрия умерла, когда он еще был ребенком, а отец погиб незадолго до нашей первой встречи. Работа стала для него спасательным кругом, как этот ремень безопасности для меня. Постепенно, пропасть, разделявшая нас, становилась все меньше. Это не давало мне покоя.
Самолет Алессандро Маттиа ди Аллегро ожидал нас на взлетно-посадочной полосе. Это был небольшой современный бизнес-джет, украшенный эмблемой компании и витиеватой надписью «Mattia di Cara». Для посадки, к самолету уже был подогнан трап. Наверху нас ожидала стюардесса в красивой бордовой униформе. На фоне ее загорелой кожи ярко выделялась белоснежная голливудская улыбка. Темные волосы девушки были собраны в аккуратный пучок, а голове была пилотка в цвет ее формы.
Дмитрий, галантно, пропустил меня вперед. Даже это он умудрился сделать молча, не проронив ни слова. Просто, указал мне рукой на лестницу, приглашая подняться первой. Ноги едва слушались, руки немного дрожали. Конечно, мне не раз приходилось летать на самолете, и я не боялась высоты или полетов. Но сам факт того, что мне предстоит пережить путешествие с ним, не давал покоя. Смелость как рукой сняло, и я снова превратилась в робкую трусишку.
– Здравствуйте! – девушка заговорила приятным грудным голосом с характерным акцентом. Она говорила по-русски очень уверенно, но произношение выдавало в ней иностранку. – Добро пожаловать на борт! Меня зовут Симона, – она отступила назад, пропуская нас в салон, – и я буду сопровождать вас во время полета. Прошу вас, проходите. Ваш багаж доставят через минуту. Что бы вы предпочли: чай, кофе, прохладительные напитки, что-нибудь алкогольное...
Она говорила медленно, улыбка не сходила с ее губ, но, если честно, я ничего не слышала. Все мое внимание было сосредоточено на созерцании невероятной красоты ультрасовременного убранства вокруг. Я еще никогда в жизни не летала на частном самолет. Что говорить, мне даже не приходилось пользоваться услугами бизнес класса. Мои родители никогда не были богатыми, все наши путешествия из России в Армению и обратно проходили эконом классом, так что я и понятие не имела, что самолет может быть таким.
Все выглядело так, словно мы оказались в гостиничном номере категории люкс. Справа от входа находили кресла, обитые натуральной кожей. Я была почти уверена, что они обладают функциями массажа, подогрева и еще многого другого. Два кресла стояли друг напротив друга, за ними находился стол с, начищенной до блеска, зеркальной поверхностью цвета темного шоколада, и диван в тон с ним. За спинкой этого дивана был встроен в стену огромный плазменный телевизор. Правда, сейчас, на его экране светился лишь логотип компании ди Аллегро.
Напротив меня стоял еще один стол, только он был больше и длиннее. Он был уже сервирован. В центре стола были две черные квадратные тарелки. В одной лежала клубника, аромат которой распространялся вокруг, вызывая приятные воспоминания и ассоциации с детством. В другой – нарезка из самых разнообразных фруктов. Помимо этого, были еще и шоколадные конфеты, ваза с алыми розами (почти такими же, какие мне прислал Алессандро в офис) и два фужера для шампанского.
Два дивана кремового цвета стояли на расстоянии полуметра друг от друга. Один – рядом со столом, другой – чуть дальше, у входа в другую комнату, в конце салона. Судя по огромной кровати, что выглядывала оттуда, это была спальня.
Я смотрела на всю эту роскошь и не могла выдавить из себя ни звука. Все это было таким странным и чужими для меня. Я чувствовала, что попала в другой, абсолютно незнакомый мне мир, где люди привыкли жить в роскоши и богатстве. Неужели, Алессандро всегда так путешествует? Интересно, Дмитрий тоже является частью всего этого? Я слышала, что у него тоже есть собственный самолет, но раньше мне и в голову не приходило думать о том уровне жизни, к которому он привык.
– При необходимости, вы можете спокойно подключиться к WI-FI, – продолжала Симона, когда мы с Дмитрием сели за большой стол. – Если же возникнет желание отдохнуть во время полета, вы можете воспользоваться спальней…
– Симона, – Лебедев учтиво перебил ее, не давая продолжать эту длинную речь, – спасибо вам огромное, мы все поняли. Просто, принесите нам обычной минеральной воды. Этого пока будет вполне достаточно.
Я слушала, как спокойно и в то же время уверенно говорит Дмитрий, а у меня по спине бегали мурашки. Его голос снова пробуждал во мне образы из снов, где я шла на звуки музыки, а он указывал мне путь. Он сидел совсем рядом, я даже могла коснуться его плеча, если бы хотела этого. Но мне было достаточно просто смотреть на него.
Дмитрий был красивым мужчиной. С этим невозможно поспорить. Его темно-русые волосы были коротко подстрижены, а лицо – гладко выбрито. Он был из тех немногих представителей сильного пола, которые не носили столь модной в наши дни бороды. Прямой нос, с небольшой горбинкой (возможно, это – последствие старого перелома), нижняя губа чуть больше верхней, аккуратный подбородок и четко выраженные скулы. В нем все соответствовало стандартам идеала мужской красоты. Не зря в этого мужчину была влюблена добрая половина сотрудниц «Swans’s Architecture». От меня не скрылся заинтересованный блеск в глазах Симоны, когда она смотрела на него. Она тоже оказалась пленницей внешности Дмитрия, а ведь он даже ни разу ей не улыбнулся.
