— Малыш… — тихо позвал Артем, медленно перебирая волосы Веры, лежавшей у него на груди. После того, как они наконец смогли насладиться друг другом, перебрались в спальню и теперь в полной тишине, лежали в обнимку на кровати.
— М?
— Может нам правда завести детей?
Клинкова едва не поперхнулась, замерла, уставившись взглядом в противоположную стену.
— Каких еще детей, Тём? Чего вдруг то? Ты ж вроде не хотел.
— Я никогда не говорил такого, не ври, — Исаев легонько шлепнул девушку по бедру, а потом снова прижался поближе, — Ты же хотела семью, детей, что тебе еще для полного счастья надо? Шубу? Машину? Красную хочешь тебе купим, м?
— Красная уже есть у твоей жены, — Клинкова немного поежилась, сдержав едкую усмешку, а потом подняла голову, лаская взглядом мужской подбородок, — Не хочу машину, и шубу не хочу… У тебя уже есть ребенок, Тём…
— Она не от тебя.
Вера прикрыла глаза, едва уловимо подрагивая от нахлынувших эмоций. Исаев был странным человеком, в плане настроения, его было тяжело предугадать. Он всегда был сам себе на уме, а когда выкидывал нечто подобное, Вера терялась, не зная как реагировать.
— Тём…
— Я хочу ребенка от тебя, Рыжая, — Артем тяжело вздохнул, сильнее упираясь затылком в подушку, — Странное ощущение конечно, но оно такое сильное. Меня невыносимо тянет к тебе не только как к женщине, но и как к возможной матери моего ребенка.
— Вау, — Вера пораженно ахнула, пододвигаясь повыше и нависая над Артемом, — Это было красиво, твои признания в любви не похожи ни на чьи-либо.
— Это не признание, это констатация факта, — мужчина протянул руку, касаясь костяшками Вериной щеки, — Хорошая моя, девочка. Мне так спокойно с тобой.
— Боюсь спугнуть это, — прошептала Вера, целуя раскрытую мужскую ладонь, — Как будто сон, хоть бы больше никогда не проснуться.
Комната наполнилась звуками поцелуев, и Вера окончательно растаяла, ложась на Исаева сверху.
— Если бы тебя спросили, что бы ты хотела изменить в прошлом, что бы ты ответила?
— Не знаю, может быть бы не стала покупать тот беляш на вокзале пару лет назад, а ты? Перестань смеяться. Я не знаю, я никогда не думала об этом.
— Почему ты пришла работать в ресторан? Почему именно в этот ресторан?
— Ленка как-то рассказывала, она была там со своим очередным ухажером и отметила, что ресторан работает на высоком уровне, типо шик блеск, все дела, ну и что там можно хорошо заработать, если ты «вышла личиком». Оказалось, что я все-таки «вышла личиком» и посмотри, какой куш я сорвала, — девушка весело усмехнулась, ерзая на мужском теле.
— Я последнее время часто думаю, а если бы мы тогда не встретились? Мне тогда командировка светила, в Штаты и я просто случайно тем вечером оказался в ресторане.
— Почему? — Вера гладила его лицо, преданно заглядывая в глаза.
— Почему что?
— Почему часто думаешь об этом?
— Потому что смотрю на тебя и думаю, как нам раньше жилось друг без друга. Ты-то понятно, девка молодая, все дороги открыты, а у меня как будто второе дыхание открылось. Хочу трахать тебя, Вер, пока соображать не перестану, — мужчина стянул волосы на ее затылке в кулак и притянул к себе, жадно целуя.
— Я уже и забыла, когда последний раз видела тебя таким, — девушка мечтательно улыбнулась, чувствуя, как Артем стягивает с них одеяло и толкается членом ей между ног, — Тебя как будто подменили.
— Просто хочу быть с тобой.
Весь оставшийся день Вера так и плескалась в своем счастье, не отходя от него даже на минуту. Держала за руку, прижималась как ласковый котенок и повторяла, как бесконечно любит.
Вечером, когда все-таки выбрались на кухню, Исаев сидел на стуле в домашнем халате, широко расставив ноги, и наблюдал, как девушка возится с кабачковыми оладьями на сковородке.
— Рыжая, я знаю, что ты сейчас снова начнешь орать, но я должен тебя предупредить, что твоя поездка в Питер не отменяется.
Вера вздохнула, откладывая лопатку в сторону и поворачиваясь к Исаеву.
— Почему? Для чего мне ехать? Что я там буду делать?
— Ехать тебе нужно для того, чтобы всем было спокойнее, в первую очередь мне. Я не знаю, что Гордеев выкинет на этот раз. Теперь еще и неизвестно, что делать с Жломским, ебут со всех сторон… — он задумчиво сделал глоток из кружки и снова посмотрел на девушку, — Надо Вер и чем скорее, тем лучше.
— Ну как я поеду, Тём — она оттолкнулась от тумбы и подошла к мужчине, усаживаясь к нему на колени, — Как я буду там без тебя? Что я буду там одна делать?
— Я отправлю туда Софу…
— И мы будем вдвоем не знать, что делать, да? Я не вижу в этом смысла. Гордеев меня не тронет, должна же быть у него хоть капля совести по отношению к родной дочери.
— Ты еще такая глупая, Рыжая, — Исаев подсадил ее поближе, обвивая руками талию, — Время сейчас такое, что мало кого интересуют родственные связи. Людям жрать нечего, денег нет, каждый крутится, так как может, а ты говоришь дочь. Да он тебя быстрее продаст, чем ты пикнуть успеешь, а все потому что на кону бабки и статус, положение его в обществе, понимаешь? И обосралась ему дочь, которая только путается под ногами.
- Не верю, — прошептала Вера, чувствуя, как глаза начинают наполняться слезами, — Он ни разу меня не обидел.
— И не обидит, потому что тогда я его голыми руками разорву, но я всегда должен быть уверен в твоей безопасности…
— Кстати про безопасность… Тём, я хочу, чтобы Костя вернулся. Мне так его не хватает.
— А вот это уже интересно…
— Ой, — Вера неожиданно подскочила, ломанувшись к плите, — Оладья подгорели, Исаев, ты во всем виноват.
— Да в пизду эти оладья, — Артем прижался сзади, развязывая пояс легкого шелкового халатика на женском теле, — Вопрос с Костиком остается открытым.
Артем откровенно продолжал мешать девушке готовить, задирая полы ее халата к талии, трогая ее бедра, совершенно наглым, бесстыжим образом. Вера глубоко вздохнула, на автомате расставляя ноги шире, когда мужские пальца подобрались к лобку, но она так и не выпустила лопатку из руки, пытаясь удерживать взгляд на шипящей сковородке.
— Мы было с ним спокойно. Вот как мне спокойно с тобой… — она откинула голову ему на плечо, окончательно расслабляясь, — Так мне и с ним спокойно. Он мой друг и я хочу… Ой… Еще…
— Что хочешь? — Артем тихо посмеивался, продолжая поглаживать девушку между ног.
— Хочу, чтобы ты не останавливался, — простонала Вера, хватая его за руку и направляя самостоятельно, — Сильнее.
— А по поводу Костика то что?
— Как что? Нужно чтобы он вернулся… Больше не могу…
— Все в твоих руках, милая, — Исаев сам закусил губу, чувствуя, как Вера сама насаживается на его пальцы и начинает дрожать.
Застонала, оторвавшись от мужского тела, схватилась руками за кухонную тумбу.
— Мы не можем вести серьезные разговоры, когда ты так надо мной издеваешься, — Вера, не в состоянии отдышаться, откинула волосы на другое плечо и раскрасневшаяся, обернулась к Исаеву, — Это грязный ход с твоей стороны.
— Это выглядит очень аппетитно, и я сейчас не про оладьи.
Девушка вспыхнула снова, отворачиваясь к сковородке и позволяя Исаеву деловито поправить на ней ее же халат.
— Что с Костей?
— Да что с ним может быть? На месте твой болван, пришел, как миленький, извинялся. Передай своему другу, что еще раз такая выходка и ему даже не поможет то, что я буду знать, что им с Серегой жрать нечего.
— Ну, подумаешь… — Клинкова разогнулась, поворачиваясь к мужчине, но была жестко оборвана.
— Не подумаешь. Нехуй делать. Везде должен быть порядок, хоть какая-то дисциплина или субординация. Я ему, щенку, уши поотрываю, если такая херь еще раз повторится. Нехуй в моей машине шалав своих трахать. И ты его не прикрывай. Узнаю — тоже получишь. Все, базар окончен.
Артем шлепнул Веру по заднице и, сунув сигарету в зубы, ушел в гостиную, по пути хватая телефонную трубку.
