— Простите, должны быть документы, — вставляет слово Слава. Кажется, он единственный невозмутимый человек в квартире. — Поищите.
— Степка хранил их в офисе. Я в глаза договор не видела.
— А место как называется?
— Вроде бы Васильевка.
Венька сразу хватает телефон и находит адрес. Это действительно замороженный коттеджный посёлок, строительная компания которого обанкротилась несколько лет назад.
— Поехали!
Бегу к двери, уже вылетаю из подъезда, как возле него тормозит полицейская машина. Быстро рассказываю следователю и приехавшим операм, почему их вызвал. Оставив детектива и Веньку в квартире, мы без лишних разговоров отправляемся в Подмосковье.
Час дороги кажется мне вечностью. Невозмутимый Славка по-прежнему за рулем, а рядом со мной на заднем сиденье расположился знакомый оперативник.
— Простите, — смотрю, как он записывает что-то по старинке в блокнот. — Вас не кажется, что все эти события взаимосвязаны?
— Я вас внимательно слушаю, — он поднимает на меня глаза, а пальцы ловко переворачивают листок в книжке.
Излагаю ему свои мысли. Я действительно думаю, что наезд на нас с Женей байкера, ночное нападение на сторожа — дело рук Степана. Конечно, он просто вдохновитель, а исполнитель — другой человек.
Опасную ситуацию на дороге создали специально, чтобы нас напугать. Но чего добывался преступник, нападая на охранника, понять не могу.
— И потом! — пожимаю плечами. — Разве логично использовать один и тот же тип оружия в разных преступлениях? Ведь этот факт выглядит как почерк рецидивиста, и тогда можно загреметь в тюрьму пожизненно.
— Не думаю, что байкер взял похожий нож специально, — сомневается детектив. — Более вероятно, что у банды был набор подобного оружия, которым пользовались многие в банде.
— А, понятно теперь, почему преступник вернулся за ножом. Побоялся, что его свяжут с бандой Каланчи, и соответственно все события укажут на главаря.
— Согласен. Степан не присутствовал при вашей драке, он не знал, что вы видели нож и даже запомнили его.
Пока я рассказываю, оперативник делает пометки. К коттеджному посёлку подъезжаем уже почти в темноте. Сердце начинает колотиться с удвоенной силой, и адреналин мощным потоком поступает в кровь.
«Лишь бы мы не ошиблись! Хоть бы Женя была здесь!» — думаю так, осматривая абсолютно темную стройку, огороженную высоким забором, вдоль которого стоят редкие фонари.
— Ну, пойдёмте? — детектив ждёт, пока подойдут остальные полицейские.
— Да…
Мы приближаемся к воротам, но оттуда несётся такой грозный и заливистый лай, что невольно останавливаемся. И через секунду две зловещие морды показываются между металлическими прутьями. Собаки то бегают вдоль забора, то волчком крутятся на месте, то высоко подпрыгивают и с грохотом обрушиваются на ворота.
Но никто их не пытается успокоить и посадить на цепь.
— Вот звери! И что тут охранять?
Полицейские вытаскивают табельное оружие. Знакомый детектив осторожно приближается к воротам и стучит в них кулаком.
— Есть кто живой? Полиция.
Старческий кашель мы слышим издалека.
— А ну, заткнулись, черти! — рявкает незнакомец на собак, и те послушно ложатся у его ног.— Кого принесло на ночь глядя?
Детектив издалека показывает удостоверение и кричит:
— Нам нужно проверить стройку. Откройте ворота и уберите собак!
— Да вы проходите, они не кусаются.
— Ага, так я тебе и поверил, старый хитрец, — ворчит Славка, но первый приближается к забору.
Охранник уводит собак куда-то за сторожку и открывает замок. Мы проходим на территорию. Я оглядываюсь и везде вижу темные силуэты недостроенных коттеджей, кучи кирпичей, бетонные блоки и грязь.
— Никто не приезжал сюда днём? — спрашиваю сторожа, приплясывая от нетерпения. Хочется поскорее обежать все участки и проверить каждый дом.
— Многие бывали. Днём здесь есть какая-никакая жизнь, а ночью только я да мои Полканы. Жуть как страшно! — отвечает дед.
Он стоит перед нами навытяжку, издалека видно служивого, который ещё не растерял навыки.
— А Степан Миронов приезжал?
— Это какой Степан? Не знаю.
— Хорошо, у вас же есть документы или список с фамилиями тех, кто строит эти дома?
— У начальства, может, и есть, а мне незачем.
Разговор заходит в тупик. Выглядываю в окно. Огромная территория стройки, несколько улиц, заставленных домами, невозможно ночью все быстро осмотреть, а пока мы будем терять время, Женю могу увезти куда угодно.
— Можете показать нам дом Степана Миронова?
— Не могу, — пожимает плечами сторож.
— Уважаемый…, — детектив выходит вперёд.
— Василий Игнатович, — с готовностью помогает ему дед.
— Уважаемый Василий Игнатович, у нас пропала девушка. Есть подозрение, что ее похитили и где-то спрятали. Нам нужна помощь. Представьте только, что сейчас с жертвой делает преступник, пока мы спорим с вами. Эта заброшенная стройка — идеальный вариант.
— Неправда! Я рад помочь, но никого подозрительного не видел.
— Погодите, — Слава выходит вперёд и показывает мне разбитый телефон Жени. — Давайте мыслить логически. Мы можем сузить поиск. Я запустил экран. Стрелки остановились на двух часах дня. Если Женю схватили примерно в это время и засунули в машину, то похитители должны были приехать сюда около четырёх часов пополудни, учитывая пробки.
Все дружно смотрим на сторожа, а тот хмурит брови, шевелит губами, словно что-то высчитывает, но молчит.
— Василий Игнатович, есть варианты? — тороплю его взглядом, а хочется встряхнуть хорошенько и выбить информацию.
— Так-то в это время видел я одну машину, но она проехала мимо. Свернула туда.
Сторож показывает на едва приметную дорогу, огибающую стройку по периметру.
— А там что?
— Раньше был второй въезд на стройку, потом его заколотили. Я в том углу бываю на проверке. Не замечал ничего странного.
Решаем разделиться. Мы со Славкой и сторожем отправимся в объезд, а детективы, если не смогут дозвониться до начальника и узнать точный адрес коттеджа Каланчи, начнут методично осматривать территорию дом за домом.
Дорога в объезд оказывается разбитой. Славкин дворянин автопрома не привык, чтобы хозяин с ним так обращался. Но Порше добросовестно ныряет в ямы, выскакивает обратно, чтобы получить веткой по крыше или капоту, и снова проваливается.
— Ой, что делается! — причитает сторож. — Это ж какие деньги сейчас гробишь!
— Жизнь человека дороже, — отвечает Славка. — А деньги — дело наживное. Заработаем.
Я благодарен другу за такие слова, сердце сжимается от боли и волнения, а на душе тепло. И откуда-то рождается уверенность, что мы обязательно найдём Женю. Не должно так случиться, чтобы судьба свела нас вновь через пять лет, чтобы бросить на произвол.
Наконец с потерями подъезжаем к воротам. Внешне и правда они выглядят плотно закрытыми.
— Я же говорил, — дед торжествующе поднимает палец. — Видите, снаружи закрыто, а внутри для подстраховки — тоже.
Подходим ближе. Свет фар ярко освещает забор, по верху которого тянется колючая проволока.
— У вас электричество подключено? — спрашивает Славка.
— Зачем? Нет надобности. Никто не поедет сюда воровать кирпич, а отделочные материалы давно вывезены. Смотри!
Охранник смело подходит к воротам, кладёт на металл ладонь, потом стучит по ним кулаком.
Что это? Мне кажется, или створки пошевелились? Переглядываемся со Славкой и несёмся к забору.
— Василий Игнатович, в сторону!
С разбега врезаемся в ворота, но они только слегка подаются вперёд. Пытаемся ещё и еще, но ощущение такое, будто что-то держит их изнутри, но разглядеть в темноте, что это, невозможно.
— Ой, парни! Что это делается! Как же так? — бегает вокруг нас сторож.
— Тим, я сейчас!
Славка бросается к машине, запрыгивает в неё и заводит мотор. Старик вскрикивает и мчится к воротам. Он закрывает их спиной и кричит:
— Не дам! Не дам такую красоту гробить! Звоните своим. Пусть изнутри пробуют открыть.
