— Так и есть, Максим. Мы давно не виделись.
— Ева, ты бледная… Но все равно очень красивая!
— Я без косметики.
— Я уже видел тебя без косметики, — напомнил Макс.
Евины щеки тронул легкий румянец, глаза вспыхнули.
— Слушай, точно не нужно никаких лекарств? А то я сгоняю, крошка, ты только скажи. Переживаю за твое здоровье. Ты действительно выглядишь иначе… Или это просто усталость?
Ева вздохнула и пожала плечами. Хотела бы она и сама выяснить причину своего недомогания!
— Пойдем на кухню, — неуверенно произнесла блондинка. — Я поставлю цветы в воду. У меня еще и предыдущий твой букет стоит, вот, смотри… А о чем ты хотел поговорить? Я включу чайник. Или хочешь кофе?
— Да мне без разницы. Можно чай, можно кофе. Или вообще ничего. Ева, я тут кое-что выяснил… Ты должна взглянуть на эти документы. Вот они…
— Что это?
Девушка села за стол и раскрыла файл с отчетом, предоставленным Егором Буланским. В ее глазах промелькнули недоумение и настороженность. Ева погрузилась в чтение, а Шведов наблюдал за тем, как меняется выражение ее лица.
— Откуда это у тебя? Максим, что это такое? Объясни… Я ничего не понимаю!
Пришлось посвятить любимую девушку в подробности махинации, организованной юристом. Объяснение длилось несколько минут. Ева была шокирована. Выслушав Макса, она вновь принялась листать страницы и рассматривать копии документов и скрины платежек. Потом закрыла лицо ладонями и застыла каменным изваянием.
— Эй, крошка, ну же! Приди в себя! — не выдержал наконец Шведов. Он встал из-за стола, подошел к Еве сзади и обнял за плечи. — Все это ужасно, конечно… Но, по крайней мере, ты знаешь, что твой отец не самоубийца и никогда не был банкротом.
Макс нагнулся и поцеловал девушку в макушку. А Ева вдруг повалилась на стол, уткнулась лицом в скрещенные руки и принялась рыдать. Ее плечи затряслись.
— Милая… Девочка моя…
— Как это ужасно! — всхлипнула Ева, поднимая красное мокрое лицо. — Я обижалась на отца, не могла понять, за что он так с нами поступил, как он мог так жестоко… почему о нас не подумал! Как же он мог нас бросить… да еще и свалить на меня все эти жуткие долги… А папа ни в чем не виноват! Его смерть была случайна, он хотел жить дальше…
— Да. Он вовсе не собирался сводить счеты с жизнью.
— Я целых два года гнала от себя черные мысли… Не позволяла себе думать, что отец поступил как предатель и трус… Но я все равно на него обижалась, это было сильнее меня… А он не виноват… Он нас не предавал! Это все… Это все афера Сорокина…
Макс уселся на соседний стул и решительно привлек к себе Еву. Он заставил девушку переместиться к нему на колени, заключил в объятия и поцеловал в мокрую щеку.
— Моя бедная девочка… Как же тебе досталось… А я добавил. Идиот. Прости меня, крошка. Как я жестоко с тобой обращался! Пожалуйста, прости!
Ева привалилась к груди Шведова, уткнулась носом в мощную шею. Макс гладил ее золотые волосы.
— Но он все промотал. Все твое состояние. Вернее, ваше — твое и Анино. А хочешь я натравлю на этого гада своих юристов? У меня в компании есть хорошие. А еще могу переломать Сорокину ноги. Прямо уже руки чешутся!
— Максим, только пожалуйста, умоляю, ничего не делай! Я не хочу, чтобы история просочилась в прессу. Журналисты сразу же ухватятся, раздуют новость. Не хочу, чтобы мое имя трепали!
*****
Они проговорили целых три часа. Из кухни переместились в гостиную, но и там Макс не отпустил Еву, а сразу же на диване снова привлек к себе, крепко обнял.
Его малышка плакала и рассказывала о том, что пережила два года назад, когда внезапно скончался отец. Она вдруг осталась один на один с его крупными долгами, и рядом — только Вадим Андреевич, такой заботливый, преданный… Который, как теперь выясняется, заманил ее в ловушку.
— Максим, почему ты организовал расследование? И, наверное, даже потратил на это деньги?
— Не мог понять, почему ты согласилась отрабатывать долг. С твоим наследством тебе ничего не стоило кинуть мне эти десять миллионов, как кость собаке. Но ты почему-то утверждала, что у тебя нет денег. Вот я и впрягся.
— А теперь… Ты, наверное, думаешь, что я совсем дура? Тупая блондинка, да? Позволила себя обмануть и подарила огромное состояние мошеннику? — всхлипнула Ева.
Макс зарылся носом в ее волосы, поцеловал, потом отодвинулся, чтобы посмотреть в заплаканные глаза.
— Маленькая моя, ну что ты? В тот момент ты была раздавлена горем. Да и как тебе тягаться с юристом, чей мозг заточен на разработку всяких обходных путей и маневров? А ты была неопытной девчонкой. Выросла в любви и заботе, никогда не сталкивалась с человеческой подлостью. Крошка, ты ни в чем не виновата! Я собираюсь выяснить, какие средства остались у Сорокина и вытрясти у него все до копейки. Он от меня не уйдет. А вдруг он припрятал пару миллионов евро в швейцарском банке? Тебе и Ане эти деньги не помешают, правда же?
— Максим, ты же сам сказал, что он игрок и давно промотал наше наследство.
— Ну, по крайней мере офис у него есть? Квартира, машина… Дети за границей учатся — значит, денежки на обучение тратит немалые. Помню, как ты обсуждала это в ресторане с моими инвесторами.
— Не хочу, чтобы ты забирал у него последнее. Я сама только что была в таком же положении, когда ты предъявил мне долговую расписку. Сидела и не знала, что продать — квартиру, машину…
Макс сильнее прижал к себе Еву, уткнулся лицом в хрупкое плечо девушки.
— Прости меня, прости! — взмолился он уже в сотый раз. — Я вел себя, как последний ублюдок.
— Ты действовал, как бизнесмен, который не хочет упустить свою выгоду. Но да, верно, ты был не очень-то деликатен, — слабо улыбнулась сквозь слезы Ева.
— Ты сможешь забыть, каким я был гадом?
— Тебе придется очень сильно постараться, чтобы я забыла, — еще раз улыбнулась Ева.
— Да я наизнанку вывернусь, маленькая моя, любимая! — горячо воскликнул Макс. — Только не прогоняй, ладно? Позволь мне быть рядом, заботиться о тебе, защищать. Я чуть от тоски не умер за эти десять дней, пока тебя не видел. Понял, что не могу без тебя. Жизнь превратилась в мучение. Ты позволишь мне остаться?
— Сейчас? Или вообще? — снова едва заметно улыбнулась девушка.
— И сейчас, и вообще…
— Да, — тихо произнесла Ева, и этот короткий ответ прозвучал для Макса как ангельская музыка.
Он уже почти коснулся губами Евиных губ, но требовательный сигнал мобильника прервал их поцелуй.
— Это Егор. Друг мой. Тот самый, который помог вывести Сорокина на чистую воду. Я отвечу, хорошо?
Разговор с другом длился недолго. Закончив диалог, Макс ошарашенно уставился на Еву.
— Что?! — испугалась девушка.
— Мы утром виделись, и это… Ничто не предвещало. Вроде бы…
— Да что случилось, говори, мне уже страшно!
— Полинка родила! Жена его. Только что! У них пацан, три кило восемьсот. Ух ты!
— Ой! — обрадовалась Ева. — Как здорово, какая чудесная новость! А я уже успела испугаться. У тебя было такое лицо, когда ты разговаривал!
— Друг мой, конечно, в шоке. Как будто сам родил. Невменяемый абсолютно, заговаривается, — засмеялся Макс. — Надо же… Вот ему везет! Сын! Это же обалдеть как круто!
Они сидели обнявшись и радостно смотрели друг на друга. Хорошее известие из роддома сгладило впечатление от тяжелого разговора. Ева повеселела, а Макс и вовсе был на седьмом небе от счастья. Радовался, что его не прогнали и крошка готова его простить…
Нежный поцелуй превратился в обещание… Возможно, все их разногласия и ссоры остались позади? Еще секунда и поцелуй стал жадным, требовательным, страстным. Ева отозвалась и полностью отдалась ощущениям. Она чувствовала, как ее затягивает в воронку жаркого удовольствия, и думала о том, что Макс, несмотря на все его недостатки, — именно тот мужчина, который заставляет ее забыть о любых проблемах и раствориться в наслаждении.
— Знаешь, — негромко произнес Шведов, на миг прерывая поцелуй. — Может и ты когда-нибудь родишь мне сына? Как думаешь, есть такая возможность?
