младшей дочери занимает её место рядом со мной.
Подкладывает свою руку мне под голову, прижимает меня к своей груди, целует в ещё мокрые волосы. Чуть-чуть лучше. Но хорошо станет не скоро.
Мама не сразу начинает говорить, словно даёт мне время привыкнуть к её теплу, раствориться в нём, почувствовать себя, как в детстве. Когда всё проблемы решались крепкими объятиями родного человека. Как же всё тогда было просто. Без тех знаний, что сейчас отравляют душу.
– Это не простая ссора, верно?
– Верно.
– Что тебе сказал Михаил Иванович?
– Правду.
– Какую, милая?
– Мы не можем быть с Денисом вместе. Это невозможно, мам…
– Объяснишь, почему?
– Мам, – чувствую я, как глаза начинает печь, а сердце всё сильней сжимается от нестерпимой боли. – Мам, я так его люблю. Безумно. Я не представляю, как мне теперь… Без него… Мам, это так не справедливо. Почему мы, мам? Почему именно нам выпала такая судьба?
– О, милая. Что же заставляет тебя так думать?
– Он тоже меня любит, – игнорирую я её вопрос. – По-настоящему. Наша любовь так похожа на вашу с папой… Я думала она навсегда. Я хотела этого, больше всего на свете. Но теперь… Мам, как мне теперь жить?
– Ты меня начинаешь всерьёз беспокоить, птичка. Пожалуйста, расскажи мне всё.
– Я знаю кто мама папы.
– А это здесь причём?
– При том, что она же является бабушкой Дениса. Мам, – уже не сдерживаю я горьких слёз. – То, что мы с ним… Неправильно! Ужасно! Мы же… Как нам теперь быть, когда я всё знаю? Как мне его разлюбить? Брата? Господи, я же полжизни считала его братом, даже не догадываясь, что это правда! А сейчас… Когда всё так изменилось между нами? Как? Быть? Мам, как нам с этим жить? Как?!
– Боже… Тише, девочка моя, – сильнее прижимает меня к себе мама, гладит волосы, целует их. – Тише. Что же он за человек… Ума не приложу. Боже! Тише, малыш, тише.
– Я не смогу, понимаешь? Не смогу без него! Он нужен мне! Как воздух… Не хочу жить без него… Не хочу…
– Тебе и не придётся, – произносит мама твёрдо. Даже как-то грубо, со злостью. Это меня удивляет, потому я настораживаюсь, резко прекращая реветь.
– Но… Как же?..
Она, словно опоминается, улыбается мне нежно, стирает слёзы с моих глаз:
– Тебе нужно зайти к отцу, птичка.
– Рассказать ему… про его маму? Я… не смогу…
– Поверь мне. Тебе просто необходимо с ним поговорить, – она встаёт, смотрит на меня нечитаемым взглядом несколько секунд, затем вновь нежно улыбается: – Сходи умойся, а я пока его предупрежу.
– Но, мам…
– Не спорь, милая. Просто поверь мне.
И она уходит. Уходит!
Господи, но найду ли я сил, чтобы рассказать об этом всём ещё и папе?..
Глава 28
Дарина
Вновь плетясь в ванную, я думаю о том, какого папе будет узнать, что он так близко был к своей матери и не ведал об этом. Пару раз даже общался с ней. Бабушка Дениса – …моя бабушка – была замечательной женщиной. Заботливая, очень добрая и весёлая. Она не раз и не два прикрывала перед остальными наши с Денисом шалости… И даже не догадывалась, что я её родная внучка.
Какого было ей? Отдать собственного ребёнка чужим людям под напором своего бессердечного мужа? Жить и знать, что он где-то там растёт вдали от неё? Хотела ли она его увидеть? Познакомиться? Рассказать правду?
Господи, это просто невозможно!
А мамины родители? По какой причине они были вынуждены её оставить?
Почему я никогда не задумывалась о своих бабушках и дедушках? Почему ко мне не приходила мысль их найти? Почему эта мысль не приходила к родителям?!
Ведь тогда я бы не полюбила Дениса, не испытывала бы сейчас эту невыносимую боль и рванную пустоту вместо сердца! И он бы меня не полюбил… Нам бы не пришлось страдать всю оставшуюся жизнь!
Стук в дверь в кабинет отца выходит немного резким. Потому что я успела себя накрутить, пока пыталась остудить горящее лицо холодной водой. Наверное, мне просто хочется кого-то обвинить. Выплеснуть злость, негодование и беспомощность от случившегося хоть на кого-нибудь…
– Присаживайся, птичка, – не разворачиваясь от окна, указывает мне на маленький диван папа.
Его плечи и спина напряжены, и я тут же остываю. Наверное, мама намекнула ему о теме нашего предстоящего разговора. Но с чего мне начать?
– Прости за Дениса, – тихо произношу я, опустившись на диван. – Я не хотела, чтобы так вышло.
– Здесь нет твоей вины, – хмуро бросает он. – Этот старый хры… – Папа резко обрывает себя и, развернувшись, смотрит на меня: – Прости.
– За что? – вглядываюсь я в его серьёзное лицо, зло поджатые губы.
Папа устало проводит ладонью по лицу и вновь отворачивается к окну:
– Твоя мама рассказала мне о том, что поведал тебе дед Дениса. Мне жаль, что по моей вине ты сейчас испытываешь то, что испытываешь, родная.
Так он …знал? Знал о своей матери? О том, кто она?
Но… как же? Как он мог допустить …нас с Денисом?!
– Ты знал, что бабушка Дениса твоя…
Хуже просто быть не могло. Но стало. Мой мир переворачивается с ног на голову. Не щадя. Наплевав на мои чувства. Разрывая меня изнутри на мелкие клочки болезненного ужаса…
– Ты не поверишь, – сквозь вату в ушах доносится до моего сознания глухой голос отца, – как удивительно похожи наши с твоей мамой судьбы. Я зря не рассказывал вам об этом раньше. Вы имели право знать. Но мне казалось это таким неважным. Ведь мы были друг у друга, а это самое главное.
– Да, но как ты мог… пап?..
Но он меня, словно не слышит, или я не говорю вслух?..
– Думаешь, я не выяснил кто мои родители, как только научился
