Не успеваю в глазок заглянуть, как из — за двери доносится голосом Кости:
— Открывай, я знаю, что ты к двери подошла.
Какие мы, однако, ушастые.
Открываю замок, толкаю дверь и руки на груди скрещиваю.
— Чё надо?
— И тебе, Алёнка, привет. Я тоже рад тебя видеть, — произносит бодро. Без приглашения шагает в квартиру, на ходу начиная снимать верхнюю одежду. — Я ждал — ждал и устал ждать твоего прощения. По ходу с этим решим. Держи, — крафт — пакет мне протягивает. Я как стояла, так и стою. — Не будь букой, бери. Это наш ужин. Ты, судя по твоим передвижениям, решила от материальной пищи отказаться. Придется спасать.
Я даже не знаю, что меня возмущает больше его наглость или то, что он за мной следит.
— Ты нормальный? — все, что сказать получается.
— Я да, а ты, походу, не очень, — обхватывает мой подбородок одной рукой, поднимает голову выше, к свету. — Плакала? Снова Шум?
Как могу отрицательно головой качаю, он так и держит.
— Ладно, расскажешь за ужином, — дает мне свое королевской позволение.
Далее, так и не дождавшись моей помощи, самолично несет пакет на мою кухню. Без моего позволения. Безмолвно слежу за ним. Мне интересно, предел у бесцеремонности есть?
Видимо нет. Оставляет пакет на кухонной столешнице, и прямиком в ванную отправляется. Шаг уверенный, словно точно знает что и где находится.
— Ты планировку квартиры моей смотрел? — озвучиваю догадку.
— Одним глазком, — отвечает обыденно.
Расстегивает манжеты, запонки на зеркальной полочке в ванной оставляя, закатывает рукава рубашки до локтей и начинает мыть руки. Честное слово, как полная дура стою и смотрю на мышцы его спины. Зрелище завораживающее.
Любовь следоков к белым рубашкам меня всегда трогала.
— Нравлюсь? — пропускаю момент, как он оборачивается. — Ты мне тоже. Представляешь, какое совпадение чудесное? Нам полезло.
— Скажи мне, пожалуйста, тебя ничего не смущает? — уточняю, слегка откашлявшись.
— Если быть честным — смущает. Даже смущают. Твои бесконечно длинные и охуенные ноги. Очень интересно, где они заканчиваются, — проходится по ним откровенным взглядом.
— Блд, — вылетает из меня на выдохе тихо. Костя улавливает, и посмеивается.
Я гостей не ждала. Эффект неожиданности меня ввел в беспамятство, я даже не подумала о том, что на мне только ультракороткие домашние шорты и футболка, заканчивающаяся примерно там, где они начинаются. Ещё и лифчика нет. Если сейчас и соски встанут, это будет финиш.
— Переодеваться не надо, я уже всё рассмотрел. Дальше только голой. Но не сейчас, — говорит так, словно я уже снимаю с себя остатки одежды. — А то у меня встанет, а я голодный. Не люблю трахаться с урчащим желудком.
— Может ты свалишь? — после его слов, начинаю в себя приходить.
— Нет, малыш, у тебя поужинаем. После можно съездить куда — нибудь.
Как ни в чем не бывало идет обратно на кухню, слышу как кухонный шкаф открывает, тарелки цокают друг о дружку. Забываю всё, что знала о бесцеремонности до этой минуты.
Иду в гардеробную и достаю с полки первое попавшееся платье, черное, до середины бедер, сверху обтягивает, снизу колокольчик. Ткань плотная, обычно ношу его без верхней части белья, сейчас тоже.
— Прошлый наряд мне больше зашел. Но это тоже неплохо, — смотрит на мою грудь под разными углами. — Мне кажется или я сосочки вижу?
— А мне кажется, что ты охренел! — цежу сквозь зубы, кое — как сдерживаясь.
— Тебе показалось. Я просто ждать устал. Пока развод оформлю, ты уже переспишь с кем — нибудь. Я не переживу, — вещает повернувшись ко мне спиной. Раскладывает ужин по тарелкам, греет в микроволновке.
— Поспешу тебя расстроить. Я уже не девственницы. Давно, так сказать, трахаться умею. Может дома у себя перекусишь? А — то зальешь мне тут слезами пол ещё.
— Через два месяца проверю, что ты там умеешь. Не переживай ты так, — замечает как меня от раздражения передергивает. — Чему надо я тебя научу. Быстренько, — подмигивает и нахально улыбается.
— С тобой всё в порядке? Ты странный сегодня.
— Я просто устал сдерживаться, Алён. Я не такой хороший, как тебе показалось изначально.
Серьезно? Когда мне так показалось?
Сажусь, напротив него. Руку облокачиваю на стол, щеку ладонью подпираю. Смотрю на него. Он реально есть начинает.
— Мама твоя говорила, что ты в школе вел себя нескромно, — начинаю пальцы загибать поочередно. — Вызывающе. Борзо. Нахраписто. Неуправляемо. Но по её словам это в прошлом.
Смотрим друг другу в глаза.
— Она меня идеализирует. Ничего не изменилось. Бил отец, бил, да дурь не удалось выбить.
Качаю головой и вилку охватываю.
— Рассказала тебе, как все стекла в спортзале выбили?
— Она считает, что ты к этому инциденту непричастен, сказалось отношение учителей к тебе.
— Мама ошибается, — ему реально смешно. — Вернее, да, учителя меня не любили. Что бы ни случилось — первым делом на меня думали. Но из — за лучшей успеваемости в потоке — не отчисляли. Ну и бабло отца. Ремонт в спортзале, к примеру, он новый сделал.
— Представляю, как ты из бедных бесил.
— Люто, Алён. Думаю, они после вручения аттестата школу святой водой промыли, или солью просыпали входы — выходы.
Его выражение лица — сокрушенное, заставляет улыбнуться.
— Блин, забыл, совершенно, — понимается и выуживает из пакета несколько листов, протягивает их мне. — Это копии судебных документов, выписка из последнего прохождения медкомиссии и результаты по ИППП, ВИЧ, сифилису и Гепатиту В, С. Если что — то ещё будет нужно, скинь название в сообщении, на слух — забуду.
Вскользь смотрю на документы и поражаюсь до глубины души. Роняю руки в ладони и смеяться начинаю взахлеб.
Так начинается наша с ним дружба. Без секса.
Глава 57
Третий день Костя с отъезде и второй вечер я пополняю семейку ежей. В первую ночь была на смене, и её половину мы с ним переписывались. Детский сад. Никогда этот вид общения меня так не прельщал. А теперь… Пальцы с непривычки болят.
Вчера болтали с Марком по видеосвязи он успел поделки разглядеть на заднем плане. Пообещала и ему сделать пушистиков.
— Алёна, ты как старая бабка, — вынесла жестокий вердикт Наташа, когда вчера приходила на чай. — Давай уже кроликов штопай что — ли. Будет у тебя символ блудливости.
Дураха моя.
В дверь стучат и я подлетаю на ноги живо. Он стучит по — особенному. Или это самовнушение.
— Сегодня определенно быстрее, чем в первый раз, — в своей манере, без приглашения, проходит в квартиру. — Соскучился, — прикасается губами к линии роста волос, едва заметно тянет носом воздух. — Новая неделя новый запах. Что — то молочное?
— Сливочный миндаль, — расплываюсь в улыбке.
Костя запомнил, что запахи я меняю не чаще раза в неделю. Полностью все, от крема для тела до духов. Они все стойкие, после принятия душа легкий шлейф остается, если чаще менять — происходит наложение. А так они у меня все подобраны и рассортированы, чтоб сочетаться друг с другом.
— Я так и понял, — смеется. — Поехали, поужинаем вместе? Я успел только душ принять. Жутко голодный.
— А ты сытым бываешь? Я не припомню.
Костя корит рожицу, мол, какая ты остроумная. Затем что — то прикидывает, словно дни считает.
— Тоже дневник школьный представил? — столько лет прошло, а у меня для подсчета дней недели именно эта картинка всплывает.
— Иди, собирайся, мисс ирония, — подталкивает меня в спину, направляя к ванной комнате.
Снова душ принимаю, предварительно замотав голову полотенцем. Процесс сушки через — чур уморительный. К слову, феном я не сушу. После, второпях вытираюсь, натягиваю белье на слегка влажное тело и приступаю к самому интересному. Локти, колени и нижнюю часть голени настираю кремом для тела. Остальные участки — увлажняющим молочком. Поверх мист с шиммером.
Наташа называет данный процесс — «Е**ть, копать, не встать». Подумаешь долго. И что?
