– Благодарю покорно, надеюсь, до десятого прыжка дело не дойдет.
– Как знать, стоит только попробовать, – лукаво улыбнулся Дмитрий.
Сережа, заваривший всю эту кашу, злодейски подтрунивал над сестрой:
– Анютка, не дрейфь. Смотри, сколько желающих перейти в разряд жмуриков. Так что мы не одни. Когда скопом, не так страшно.
– Ах, ты еще и скалишься?! Дима, столкнете его первым, а будет упираться, я помогу вам с особым удовольствием.
Группа перворазников состояла из двадцати человек.
Дмитрий начал инструктаж с общих сведений о парашюте. Затем втолковывал, что руки при отделении полагается держать на лямках подвесной системы. В воздухе – считать, поднять голову, проверить купол. Обезвредить запаску. Приземление против ветра, ноги вместе, колени чуть согнуты…
Затем надо было правильно выпрыгивать из макета самолета в песок и приземляться так, чтобы колени и стопы были вместе. Анна несколько раз прыгнула неправильно – Дмитрий заставил повторять снова и снова, пока Аня не поняла, что по-другому спрыгнуть с любой высоты уже просто не сможет. У Сергея все выходило ловчее, занятия спортом не прошли даром, он был гибок и упруг, как мячик.
Роковая минута приближалась, смельчаков обрядили в шлемы, очки, упаковали в тяжелое парашютное снаряжение – килограммов по двадцать, не меньше – мешок на спине и запаска на животе.
На летное поле выпустили десять человек. День, как обещали синоптики, был чудным, солнечным, воздух сдобрен нежным ветерком и весенними запахами. Бывалый выпускающий с ухватками заправского мастерового составил новичков в ряд, как болванки для обработки, придирчиво оглядел, потом стал переставлять неизвестно из каких соображений.
– Мы вместе, – уцепилась Аня за брата. – Он будет прыгать за мной.
Кто-то нервно хихикнул.
– Ржать будете в воздухе, – пообещал выпускающий. – Всем внимание, уши торчком, глаза пучком, щас без промедления в самолет – вы пятеро занимаете места по правому борту, вы по левому. Усекли, смешливые? То-то. За мной рексом, бе-е-егом!
Легко сказать «бегом»! Отягощенная грузом парашюта Аня послушно припустила к самолету Ан-2, который только что сел и словно нехотя остановился. Когда самолет снова вырулил на взлет, прямо на ходу в салон заскочил Дмитрий:
– Все в порядке, Анечка? Серега! Все помнишь? Ай молодца!
В салоне выпускающий обошел новичков, всем прицепил вытяжные фалы. Ане предстояло прыгать седьмой, сразу вслед за ней – Сережа.
– Ну как, не передумал? – спросила она.
– Отступать некуда, одна дорога – вниз, – криво улыбнулся Сергей. Он бодрился, но сильно побледнел и больше не пытался шутить.
– Солнышко, ты, главное, не бойся, не забудь считать, как наказывал Дима… – Несчастный вид брата заставил Аню позабыть собственные страхи.
Напротив сидел худенький некрасивый паренек, рядом с ним крепкая девушка с вызывающе боевым выражением на лице. Паренек остановил на Ане обреченный взгляд; спутница материнским движением потрепала его по руке.
– Брат? – спросила Аня.
Та кивнула и понимающе указала глазами на Сережу. Ане от этого стало по-настоящему смешно, она еле утаила улыбку от взыскательного взора инструктора.
– Высота пятьсот метров, – доложил Дмитрий. – Будете прыгать с девятисот.
Скоро выпускающий скомандовал:
– Встали, приготовились!
Самолет сотрясало, стоять было трудно, за открытой дверью зловеще ревел воздух.
– Выход по моей команде. Руки у вас где? Правая на вытяжном кольце, левая на запаске – только так. Оттолкнулся как следует – и ложись на небо. Усекли?
Аня смотрела, как приближается ее очередь. Молодые люди прыгали, и их уносило в бездну, как песчинки, поток воздуха смахивал беспомощные фигурки, и они пропадали где-то позади. Аня оглянулась и увидела на лице Сережи и незнакомого худенького паренька одинаковый беспредельный ужас. Хотела сказать несколько ободряющих слов, но не успела. Толкнулась лицом в распахнутую дверь, внизу пустота, в душе гибельная решимость: «А, не все ли равно…» – вспомнила, что надо принять стартовую позу…
– Пошла! – закричал выпускающий, хлопая Аню по плечу.
Толчок – инструктор подпихнул в спину – и провал, что было дальше, Аня не помнила, пока не повисла на стропах открывшегося парашюта. Устроилась половчее, лямки были подогнаны хорошо, сидеть удобно, как на качелях. Постепенно вернулась способность соображать, смятенное сознание подсказало, что надо обезвредить запаску, как учили. Она хотела посмотреть, где Сережа, но над головой заслонял обзор купол парашюта. Глянула вниз: под ногами расстилалась земля, как географическая карта, вся в разноцветных пятнах. Ветер резко дул в уши, но больше никаких звуков, только невообразимая тишина, яркая голубизна, красота, недоступная человеку на земле. Хотелось петь или просто кричать в беспредельном просторе. Торжественное блаженное одиночество действительно рождало мысли о близости к Богу, как интуитивно угадал Сережа. Аня чувствовала, как ширится сердце от избытка чувств, вернее, это было наслаждение в чистом виде, а все заботы, тревоги, мучительные думы растаяли без следа. Вот он, великий секрет общения с небом, – полное очищение, первозданная радость, как при рождении.
Ниже и в стороне, белея в лучистом воздухе, один за другим влеклись к земле купола парашютов, еще ниже летали птицы, поразительно было смотреть на птиц сверху, такого просто невозможно представить на земле.
Ане по курсу подставилось облако, ее неудержимо затягивало в густую заверть неподвижного пара, вот потекли вдоль тела струи, клочья плотного тумана, купол наполнился облаками и собственная грудь, глаза, лицо, волосы в облаках: «Я стала настоящей Снегурочкой».
Но что это – земля уже близко, так скоро? Какая досада! Надвигается со страшной скоростью. Пора брать управление на себя… как они там называются – клеванты, вот ими и управляют… Что говорил Дима: за левую потянул – пошел влево, за правую – наоборот, потянул обе – зависнуть можно, но не нужно – опасно. Это только над самой землей, чтобы снизить вертикальную скорость, и еще надо встать против ветра, иначе по земле размажет.
Напружинилась, ноги вместе, но о землю все-таки долбануло чувствительно и протащило на боку несколько метров. Вытянула стропу, погасила купол, как учили, все-таки молодец – можно собой гордиться: почти все сделала правильно. Собрала парашют и увидела Сережу.
Милый, бесценный Сережа – на лице его виднелись следы недавних слез. Что пережил он в небе, Аня так и не узнала. Он обнял сестру и произнес всего две фразы:
– Знаешь, что я понял? О жизни нельзя судить только с земли.
Мимо прошествовала в обнимку еще одна родственная пара: худенький паренек и девушка из самолета – было заметно, что брат по-глупому счастлив – они громко переговаривались, хохоча и перебивая друг друга. Все, кто возвращался на базу, были веселы, горды собой, смеялись и бессвязно обменивались впечатлениями, только Сергей молчал, но глаза его сияли, словно вобрали в себя отсвет лучезарных высей.
