— Посмотрим по погоде, Ась, — стараюсь деликатно съехать с темы, так, чтобы не отказывать ребенку, отвечая сразу и на один, и на второй вопрос. Да и погода действительно начинает портиться. Небо заволакивают тяжелые свинцовые тучи. Того и гляди дождик начнется. А судя по раскату грома где-то вдалеке, еще и гроза.
И, собственно, так оно и случилось. Стоило нам только выйти из такси, которое затормозило у домика бабули, как с неба посыпались мелкие капли холодного дождя.
— Ой, дождь начинается! — кричит Ася, выскакивая на встречу встречающему нас с громким лаем Ваське.
— Бежим, Ась, — хватаю свою сумку с вещами и рюкзачок девчушки, и к тому моменту, как мы заскакиваем в дом, ливень уже не на шутку разошелся, а небо буквально в мгновение заволокли низкие чернющие тучи.
Вот и отдохнули. Порезвились на улице. Не тут-то было.
Погода нарушила все планы, и в итоге, до самого вечера мы с Асей и бабулей просидели дома. Я, устроившись на втором этаже с книжкой, под мерный шум дождя по крыше, а Ася с бабой Шурой на кухне взялись за стряпанье пирожков. Кто бы мог подумать, но, по словам Влада, у Одуванчика в последнее время проснулся интерес к готовке, и проводить время у плиты стало для нее чем-то увлекательным.
Уносясь в книгу и проглатывая страничку за страничкой, не заметила, как за окном потемнело. Отложила роман и прислушалась: с кухни доносятся тихие разговоры бабули и Аси, а еще звонкий лай Васьки.
И только я собиралась подняться с кровати, на которой, устроившись под пледом, пролежала весь вечер, как дверь в комнату приоткрывается и свой любопытный носик просовывает Ася:
— Можно? — смущенно улыбается девчушка, а я киваю.
— Конечно, заходи, Ась, — киваю и откидываю рядом с собой плед, приглашая присоединиться к “ничего неделанию”.
Ребенок проходит в комнату и неуверенно, словно чего-то опасается, присаживается на край кровати, пряча глазки. А следом за ней, по пятам, в спальню залетает Вася. И вот кто без стеснения забирается на кровать всеми лапами и падает у меня в ногах, довольно похрюкивая, когда тяну ладошку и треплю его за ушами.
— Как ваши с бабулей пирожки? — наглаживаю мягкую, густую шерсть любимого пса, который буквально млеет.
— Хорошо. Баба Шура меня научила заводить тесто, — гордо задирает носик ребенок.
— Здорово.
— Папа приедет, и я постряпаю ему пирожки, — говорит уже немного уверенней, подгибая под себя ноги. — Со щавелем. Баба Шура сказала, что даст мне с собой щавеля, — трогает детские губы робкая улыбка.
— Отлично. Думаю, Владу понравится, — улыбаюсь в ответ. — Если хочешь, я помогу.
— Угу, — кивает Ася, — хочу, — и замолкает, поглядывая на меня так, будто еще не все сказала. Я тоже молчу и жду, когда девчонка решится сама начать интересующий ее разговор. И, тяжело вздохнув, Ася наконец-то начинает:
— Варвара Дмитриевна…
— Варя, — перебиваю, мягко улыбаясь.
— Что?
— Просто Варя, ладно? Дома. Пусть Варвара Дмитриевна останется в школе, Ась, — тяну руку, приобнимая несмелую малышку за плечи и целую в розовую щечку. Ведь вижу, чувствую, что ей все же не хватает женского тепла. И я ни в коем случае не осуждаю ее маму. Мало ли. Никто не знает, какая у них ситуация и что у бывшей жены Влада в голове, но хочется хоть так поддержать только-только начавшую раскрываться людям Асю. Хоть я маму ей и не заменю, да и зачем, когда есть родная? Но поддержать, обнять и приласкать смогу, проникаясь к малышке с каждым днем все больше и больше.
Одно дело полюбить мужчину и совсем другое полюбить его ребенка. Но эта парочка похитила мое сердце раз и навсегда.
— Ладно, — приобнимает меня в ответ Ася, заползая и уютней устраиваясь у меня под боком. — Ты классная, — говорит неожиданно девчушка, укладывая свою головку мне на плечи и прижимаясь так сильно, что сердце щемит.
— Ты тоже, Ась.
— А вот моя мама нет.
Ну, вот он и тот самый разговор, который Ася так долго не решалась начать.
— Почему ты так говоришь, малыш? — машинально глажу ребенка по волосам, устремив взгляд в потолок.
— Потому что она меня не любит, — слышу обиженное в ответ.
— А почему ты так думаешь?
— Она не приезжает.
— Просто твоя мама очень занята. У нее много работы.
— Папа тоже занят, — по голосу слышу, как дует губы ребенок. — Но он рядом. И ты рядом. А мама нет. Она звонила мне сегодня, — тянет руку в карман кофточки Ася, выуживая оттуда мобильник. Словно доказывая, что не врет.
— И-и-и?
— А я не взяла трубку. Вот, — отползает от меня девчушка, обнимая руками коленки. — Я обиделась.
И неожиданно в голову приходит мысль: а ей ведь, как и любому ребенку, наверняка хотелось бы, чтобы мама с папой жили вместе. Семьей. Одной большой и дружной. А тут вот я, какая-то Варя. Влезаю в их отношения. А смогла бы я, будучи в ее возрасте, пережить развод родителей?
Ой, Варя. Что-то не в те дебри тебя понесло! Ася явно потеплела по отношению ко мне и приняла. А это уже что-то, да значит.
— Ась, — вздыхаю и сажусь на постели рядом. — Твоя мама старается. Очень. Я уверена. И любит тебя так же сильно, как и папа. Просто так бывает, что когда работаешь слишком много, не остается времени и сил позвонить или написать чаще, чем раз в пару недель, — кусаю губу, так как не ахти какая отговорка. — У меня тоже мама и папа всегда много работали, и я на них иногда обижалась.
— Да?
— Да. Но сейчас, когда выросла, понимаю, что от этого они не любили меня меньше, чем нужно.
— Тогда почему она не приезжает? — морщит носик Ася. — Я соскучилась по маме, — прикусывает губку малышка, и я вижу, как наполняются непролитыми слезами ее серые глаза. Еще немного, и эта самоуверенная девчонка расплачется. И это задевает сильно-сильно, переворачивая все внутри.
— Приедет. Обязательно. Тебе нужно ей перезвонить, Ась, — обнимаю и, притянув к себе, глажу малышку по голове, вкладывая в свои движения и слова как можно больше нежности и тепла. Отдавая ей их столько, сколько в моих силах.
— А если мама не возьмет трубку?
— То мы позвоним еще раз, — говорю уверенно. — Значит, она занята. Поэтому не берет, а не потому, что не хочет с тобой разговаривать. Она любит тебя, Одуванчик, — неосознанно называю малышку ее семейным прозвищем, тут же прикусывая язык.
— Ладно, — шмыгет носом Ася, кажется, даже не заметив мою оплошность, отстраняясь и стирая со щек рукавами кофты мокрые дорожки от слез. — Позвоню.
— Угу. Поговори, скажи, что соскучилась и хочешь ее увидеть. Пригласи в гости, — пожимаю плечами, улыбаясь и чувствуя, как и у самой появилась ужасная потребность услышать мамин голос. Как бы оно ни было и как бы мы со своими родителями порой не спорили, ссорились, но они все равно остаются для нас мамой и папой. Первые учителя, воспитатели и помощники в нашей жизни.
— Хорошо, — кивает Ася и, уже на ходу набирая номер и выбегая из комнаты, отправляет вдогонку, — спасибо!
Я же только улыбаюсь ей в ответ и провожаю взглядом. А как только дверь закрывается, достаю мобильный и набираю номер, который, несмотря ни на что, помню наизусть. Пару гудков и слышу родной голос:
— Варя, привет, доченька!
А ведь они с отцом тоже все еще не знают, что у меня появился мужчина. Мужчина, с которым я надеюсь связать свою жизнь.
— Алло, Варя, ты тут, детка?
— Мама, — говорю, откашливаясь и запуская пальчики в волосы. — Я соскучилась.
Глава 45. Варя
Выходные в деревне, как и всегда, пролетают стремительно. Мы с Асей все-таки сходили на речку, вдоволь набесившись в воде, и даже на свой страх и риск взяли Ваську. Правда, видимо, после того случая пес стал чуть спокойнее рядом с водой и не вырывался.
Вечерами мы дружной женской компанией смотрели кино, или — еще одно любимое баб Шурино занятие — гадали кроссворды. В общем, скучать было некогда.
А когда пришло воскресенье, мы с Аськой собрали свои немногочисленные сумки и, распрощавшись с бабулей и Васькой, поехали домой. Впереди ожидает рабочая неделя, и она же предпоследняя неделя лагеря. Дальше отпуск.
