— Уже почти шесть лет я обучаю четвероклашек.
— Так ты сегодня прогуляла школу, чтобы потусоваться со мной? — Он помогает мне отстегнуть лыжи и ведёт к подъёмнику.
— С утра я была на собрании, и на этом мой рабочий день закончился. Мы поднимемся на подъёмнике?
— Да, но, увы, сегодня только на склон для новичков.
— Меня он вполне устроит. Я каждый день общаюсь с десятилетками, так что окажусь в своей компании.
Он помогает мне устроиться на сиденье.
— Почему ты решил стать инструктором?
Он хмурится. И, кажется, готов в чём-то признаться, но затем встряхивает головой и говорит:
— Всегда обожал снег. Родители часто брали отпуска зимой, и это было моё самое любимое время.
Я киваю и смотрю на проносящиеся под нами деревья.
— Мне по душе твоё жизнелюбие, — тихо говорит Джейкоб. — Ты красивая женщина, Грейс.
— Спасибо, — шепчу я, не зная, что ещё сказать.
— Поужинай со мной сегодня.
— О, не стоит, — без раздумий отвечаю я.
— После тренировки думаешь отправиться домой?
— Нет, у меня номер в гостинице.
— Отлично.
— Хочу предупредить, я наверняка слечу с этого подъёмника, — говорю я.
Мой взгляд направлен на вершину склона, где люди спрыгивают на ходу с подъёмника. И времени на раздумья у них нет.
— Ничего с тобой не случится. — Он берёт мою затянутую в перчатку руку и сжимает. — Нужно больше верить в себя, любовь моя.
ГЛАВА 3
~ Джейкоб ~
Я знал многих женщин, но хоть одна очаровывала меня до такой степени? Не припоминаю. Эта эльфоподобная крошка — порох. Она полна энергии, быстро учится и обладает чертовски заразительным чувством юмора. До смерти хочу узнать, какие ещё секреты скрываются под её толстой лыжной экипировкой.
С Грейс запросто можно проводить целые дни и не соскучиться, что уже само по себе мне ново.
Когда мы приближаемся к верхней точке подъёмника, моя спутница напрягается. Она смеётся над своей досадной неуклюжестью, но я вижу, как ей неловко, и сердце наполняется сочувствием. Никогда не ощущал себя неуютно в собственном теле. И всегда занимался спортом.
— Всё будет хорошо, солнышко, — бормочу я и помогаю Грейс спрыгнуть с кресла.
Придерживая за руку, веду прочь и машу оператору подъёмника.
— Привет, Бакс, — с улыбкой окликает тот.
— А ты здесь популярен, — усмехается она. — И, по-моему, мне известна причина.
— Так почему же?
— Ну, ты дружелюбный, и к тому же привлекательный, а ещё, похоже, знаешь своё дело.
— Без этого никак, любовь моя. Не могу допустить, чтобы кто-то получил травму. Или ты не согласна?
— Что ты, такого допускать нельзя.
Я веду её на пологий склон. Он идеален для новичков и вряд ли её напугает. Сам я катался на этой горе с таких круч, что покрывался холодным потом.
Но она их никогда не увидит.
— Значит, ты считаешь меня привлекательным?
— Ты и сам знаешь, что красивый, — смеётся она, отряхивая штаны.
Недавно пошёл снег. Большие пушистые хлопья лениво падают на землю.
— Достаточно красивый, чтобы сегодня поужинать вместе?
Она прикусывает губу: явно хочет сказать «да». Только бы она сказала «да». Я хочу от неё много большего, чем ужин, однако готов подождать.
Впервые за долгое время я наслаждаюсь обществом полностью одетой женщины. Ну и ну!
— Ладно, ты и впрямь очень красивый, — отвечает она, попытавшись скопировать мой акцент и вновь потерпев сокрушительную неудачу.
Чтоб меня, а она милая.
— Над твоим акцентом ещё работать и работать, — щёлкая её по носу, говорю я.
— Я просто пытаюсь под тебя подстроиться. Как хамелеон.
Выражение лица у Грейс совершенно серьёзное, но ореховые глаза искрятся смехом. Её золотистые волосы коротко подстрижены: обычно мне не нравятся столь короткие причёски, но ей очень идёт. Стрижка обрамляет тонкие черты, подчёркивая колдовские глаза.
— Так как насчёт ужина, Грейс? — напоминаю я.
— Ну, раз ты настаиваешь…
Ах, солнышко, думаю, я буду настаивать на множестве приятностей.
Я чуть заметно улыбаюсь и рассказываю ей о ещё нескольких движениях из техники торможения «плугом», показываю повороты и, будь я проклят, если она не схватывает их на лету. У неё всё выходит само собой.
— Отлично получается, Грейс.
— Да? — широко улыбается она, когда я помогаю ей снять лыжи.
— Конечно, очень скоро ты слетишь по этой горе.
— Как мы доберёмся до гостиницы? — обеспокоенно спрашивает она.
— Прокатимся в кабинке, любовь моя.
— Прости, должно быть, тебе со мной не так уж и весело.
— По правде говоря, я чудесно провёл день. — Я помогаю ей устроиться в кресле и плюхаюсь рядом. — Рад, что твои подруги выходят замуж и уговорили тебя поехать в Аспен.
— Я тоже, — улыбается она, и мне хочется её поцеловать.
Никогда в жизни ничего не желал сильнее. Снимаю перчатку и провожу костяшками пальцев вниз по её холодной щеке, а затем скольжу пальцем по пухлой нижней губе.
— Грейс, я сейчас поцелую тебя прямо здесь.
Её язык выглядывает изо рта, увлажняя нижнюю губу, и задевает мой палец, отчего у меня напрягается член. Я наклоняюсь и замираю, прижавшись своими губами к её губам. Жду, когда Грейс меня оттолкнёт, но она запускает пальцы мне в волосы, чтобы удержать, и я тону в ней. Трусь губами о нежную кожу, затем, лизнув нижнюю губу Грейс, проникаю языком внутрь и исследую её рот. Она тихо постанывает, с готовностью уступая, и я погружаюсь глубже, чувствуя, как меня окутывает её чистый аромат и запах снега.
Отстраняюсь, замечая её распахнутые остекленевшие глаза. Жилка на её горле часто пульсирует под стать моему сердцебиению.
Чёрт побери, я её хочу.
Оглядываюсь и вижу, что мы почти спустились. Наклоняюсь, нежно целую её в ушко и шепчу:
— С меня ужин.
— Я его с тебя стребую, — затрепетав, тотчас отвечает она, что вызывает у меня усмешку.
Милая смелая девчонка!
Мы без происшествий спрыгиваем с подъёмника. Кажется, освоившись на лыжах, она стала более уверенной в себе, что сейчас очень заметно. По пути в пункт проката она спотыкается меньше.
— С радостью избавлюсь от этих ботинок, — говорит она, поморщив нос. — Они тяжёлые.
— Безусловно, это испытание.
— Безусловно, — передразнивает она.
— А тебе, любовь моя, нравится насмехаться над моим акцентом.
— Не хотела тебя обидеть, — поспешно уверяет она меня. — Это всё моё глупое чувство юмора. Можешь приказать мне заткнуться.
Я останавливаю Грейс и склоняюсь к её лицу.
— Я нахожу тебя восхитительной и чарующей и не хочу, чтобы ты затыкалась. Я тоже над тобой подшучивал.
