С улыбкой я снова подхожу к стойке Джанет.
— Простите. Не подскажете имя моего инструктора? И где мы с ним встречаемся?
— Ой, мне надо было вам сообщить, — отвечает она и стучит пальцами по клавиатуре.
— Похоже, он здесь, в вестибюле.
Она показывает на двух мужчин у входа.
Я благодарю её кивком и направляюсь к ним. Один молодой, должно быть, ещё учится в старших классах, а то и в колледже. Весь такой долговязый, сплошь длинные руки и ноги, и, похоже, ещё ни дня в жизни не брился — должно быть, предыдущий ученик.
Второй мужчина высокий, много выше моих ста шестидесяти двух. У него длинные, до воротника, золотистые волосы, куда так и хочется погрузить пальцы.
Боже, девушка, как вам не стыдно!
На незнакомце чёрные лыжные штаны, но куртку он снял, и под ней синяя флисовая толстовка, что так и льнёт к сильным рукам, скрещённым на впечатляющей груди.
Привет, красавчик-инструктор.
— Привет. — Я останавливаюсь рядом с мистером Сексуальным и протягиваю руку. — Я Грейс — твоя следующая жертва.
Он смотрит на меня своими дерзкими зелёными глазами и, лениво усмехаясь, пожимает мне руку своей большой ладонью.
— Сразу хотелось бы извиниться, — продолжаю лепетать я, поскольку ничего не могу с собой поделать.
Он такой чертовски сексуальный. Ну почему я не из тех женщин, которые теряют дар речи при встрече с привлекательным мужчиной?
— Эти два дня вполне могут оказаться самыми худшими в твоей жизни.
Парень, стоящий рядом с инструктором, пытается что-то сказать, но мистер Сексуальный поднимает руку и кивает ему, после чего юноша оставляет нас наедине.
— Почему же, солнышко?
Господи боже мой! Да у него британский акцент!
И как тут не взмокнуть трусикам?
— Я немного неуклюжая. — Отстраняюсь и освобождаю руку из его хватки. — Но подруги заставляют меня научиться кататься на лыжах. Так что ближайшие два часа я вся твоя.
— Приятно познакомиться, Грейс. Я Бакс.
— Бакс? — нахмурившись, спрашиваю я. — Тебя что, мама не любила?
Он смеётся, сверкая великолепной улыбкой. Один резец у него чуть-чуть кривоват, на подбородке — щетина, и мне приходится сжимать руки в кулаки, чтобы не запустить пальцы в его густые светлые волосы, которые, как теперь я вижу, местами пронизывают золотые и медные пряди.
— Это сокращение от Бакстер, моей фамилии.
— Что ж, славно, но мы же не подростки. Как тебя зовут?
Он приподнимает бровь и, наклонив голову, пристально рассматривает меня, а затем тихо говорит:
— Джейкоб.
— Так много лучше, — с улыбкой отвечаю я. — Надеюсь, ты не против, чтобы я называла тебя Джейкобом?
— Нет, солнышко, не против.
Если он продолжит с этим своим акцентом называть меня «солнышком», я могу на него наброситься где-нибудь в снегу!
— Хорошо, ну, я готова, если ты готов.
— А выглядишь так, будто идёшь на расстрел, — надевая куртку, посмеивается он.
— Потому что именно так я себя и чувствую.
— Не бойся, милая, я не позволю тебе пораниться.
Он открывает дверь, пропуская меня вперёд.
— Сначала сходим в пункт проката, подберём тебе ботинки, лыжи и палки.
— Палки — это хорошо, — со смехом отвечаю я. — Равновесие — моя слабая сторона.
Он тихо смеётся, я поднимаю на него взгляд, нога проезжает по полоске льда, и — бац! — плюхаюсь на землю, прямо на пятую точку.
ГЛАВА 2
Ну вот, этого и следовало ожидать.
Присев рядом, Джейкоб берёт меня за руки и помогает подняться.
— Предупреждала ведь, — смеюсь я. — Возможно, тебе следует опередить события и, на всякий случай, заранее вызвать парамедиков. Моя задница любит соприкасаться с землёй куда больше ног.
Он что-то бормочет себе под нос про мою задницу, но прежде чем я прошу его повторить, произносит:
— Я ещё не встречал человека, которого не смог бы научить кататься на лыжах. — Он подмигивает и ведёт меня в пункт проката, крепко держа за руку. — Как только наловчишься, тебе понравится.
— Поверю на слово, — с улыбкой отвечаю я.
Джейкоб машет рукой служащему, стоящему за прилавком.
— Здорово, Бакс! Чем помочь?
— Какой у тебя размер обуви, любовь моя?
— Тридцать восьмой, — отвечаю я.
— Эван, ей нужны ботинки, лыжи и палки, — говорит ему Джейкоб. — Сегодня и завтра я буду её инструктором.
Эван усмехается.
— Правда?
— Может, мне лучше взять другого наставника? — интересуюсь я и, поддразнивая, слегка пихаю локтем руку Джейкоба.
— Бросьте, лучше Джейкоба никого нет.
Эван подталкивает к нам ботинки, и Джейкоб их с лёгкостью поднимает.
— Можешь достать моё снаряжение из подсобки? — спрашивает Джейкоб.
— Конечно.
Когда Эван уходит за экипировкой, Джейкоб подводит меня к скамейке, где помогает надеть и застегнуть ботинки.
— Они могут слега жать, но так и должно быть. Не нужно, что они болтались на ноге. Так и ломают лодыжки.
— Спасибо тебе, боже, что бережёшь мои лодыжки.
Джейкоб тихонько посмеивается и, поддерживая голень, надевает ботинок на мою вторую ногу. Рука у него крепкая, тёплая, и от прикосновения меня будто покалывает электричеством.
Любопытно, каким было бы ощущение, если бы он прикоснулся к голой коже?
Ммм… голый Джейкоб. Не такая уж и плохая мысль.
Я облизываю нижнюю губу, наблюдая за тем как шевелятся его губы, когда он рассказывает о креплениях, воске и всякой фигне, которую я попросту не понимаю, или, буду честна, мне на неё наплевать.
— Поняла?
— Разумеется.
— Ты вообще слышала, о чём я говорил?
— Разумеется, — снова говорю я.
— Повтори.
Я хмурюсь, вглядываясь в его тёмно-зелёные глаза, а он с улыбкой смотрит на меня.
— Ты что-то рассказывал о бандаже и горячем воске.
Я прикусываю губу, пытаясь не рассмеяться. А Джейкоб закидывает голову и хохочет глубоким утробным смехом.
— Не совсем так.
— Прошу меня простить.
В моём голосе ни капли раскаяния. Давно, очень давно я не флиртовала настолько открыто, и это чертовски весело. К тому же Джейкоб — красавчик, да ещё и без кольца на пальце, так почему бы и нет?
Может, удариться во все тяжкие с лыжным инструктором не такая уж и плохая идея.
— Идём, Грейс, давай поставим тебя на снег.
— Эта часть меня и пугает.
Внезапно от моего кокетства не остаётся и следа, ему на смену приходят ужас и чудовищная нервозность.
— Эй, — говорит он и обхватывает мой подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.
Жар от его прикосновения растекается по груди, позвоночнику и — прямиком в лоно. Я втягиваю воздух и чувствую, как расширяются мои глаза.
— Обещаю, солнышко, с тобой ничего не случится.
— Ладно, — шепчу я и обмахиваюсь, пока он не видит, так как отвернулся от меня, чтобы надеть ботинки. И тут я замечаю, что его обувь не подходит для лыж.
