будет, во мне что-то взрывается и я улетаю, — дыши и смотри на меня! Хочу смотреть в твои глаза, когда кончаешь, — я выполняю, смотрю в любимые глаза и тянусь за поцелуем. Оргазм покидает мое тело, опьяняет, я улыбаюсь и кричу, когда он поднимает меня под ягодицы, еще быстрей начинает вколачиваться в меня и кончает, изливаясь в мое лоно. Падает сверху и начинает безумно меня целовать, — снимешь? — тянется к маске.
— Нет, не трогай! Пожалуйста.
Безумно уставшие, удовлетворенные лежим. Он сверху, даже не думает вставать.
— Моя прелесть, — покрывает мое тело поцелуями, — ты мой маленький мир. И я хочу тебя, хочу, чтобы ты была моя. Заберу тебя, отсюда. Пойдешь со мной?
— Поговорим об этом завтра? — я бесстыже вру, зная, что завтра не будет.
Зиверт с нашей любимой песней врывается в уши. В порыве страсти даже не заметили как музыка меняется и сейчас играет наша любимая песня.
Zivert — Мы похожи на летний воздух
Мы похожи на летний воздух
Мы похожи на все виды кайфа
Мы похожи на лучший момент
В нашей жизни, в нашей жизни
— Без маски? Я сорву ее, если ты придешь в ней.
— Без маски, — он приподнимается и целует в губы.
Такой нежный, полный страсти поцелуй. Я позволяю, сегодня позволяю все.
— Поехали со мной? Не будь упрямой!
— Завтра поеду. Не сегодня.
— Завтра не будет никаких танцев, я просто заберу тебя отсюда. Блядь! — он злится, сжимает челюсти, — почему не сейчас? И почему, сука, я тебя слушаюсь? — я нахально улыбаюсь.
Мужчина скатывается на пол и сажает меня сверху.
— Хочу тебя еще!
— Нет. Нет, прошу тебя, — он втягивает в рот мой сосок, другой терзает между пальцами, вызывая во желание.
Боже!
Что он делает со мной?
Я плавлюсь и возбуждаюсь в секунды, в его умелых руках.
— Мне идти нужно! — отталкиваю за голову, но не могу оторвать от своей груди. Он отрывается лишь на мгновение, чтобы припасть к другой груди.
— Сегодня я тебя не отпущу. Больше никогда не отпущу, поняла?
— Поняла, — соглашаюсь и плавно опускаюсь на каменный член. В глазах тут же темнеет, я опираюсь руками о его грудь и начинаю двигаться. Он хватает меня за бедра, поднимает и опускает, регулируя ритм, потом срывается, укладывает меня на пол, заполняет собой до краев. Даря безумное наслаждение.
Пристегиваю его уже в платье. Он грозится убить меня, за все. За непослушание и упорство. За то, что не иду с ним сейчас. Грозиться убить себя, за то что поддается моим уговорам, клянется, что это в последний раз.
Впервые из этой комнаты я выхожу со слезами на глазах.
О том, что было — я не жалею. Ни капли, даже мыслей таких нет.
Я ему поверила, доверилась и отдалась.
Я привязалась к нему еще больше.
Мне уже больно, и я начинаю понимать, что не смогу без него.
Но по-другому не могу.
Мне страшно.
Я ускоряю шаг, сейчас же заберу Злату, напишем заявления и свалим отсюда.
Только моим мечтам не свойственно сбыться.
— Ну здравствуй Майя! — Лиля Сергеевна сидит рядом со взволнованной Златой, — ты понимаешь да, что вы наделали? Я не могу оставить вас работать после всего!
— Мы и так собирались писать заявление! — я сдвигаю ноги ближе друг к другу, чтобы ничего не вытекало, боюсь. Хоть и положила трусики в промежность, они такие маленькие, что вряд ли спасут от влаги, то есть от его вытекающей с меня спермы.
МАРК
Я в ту же секунду жалею, что отпустил ее.
Ни хуя не понимаю, почему?
Она меня действительно очаровала, иначе не могу объяснить, почему поддаюсь ее уговорам? Почему не сорвал эту чертову маску? И много почему вертиться в башке, и ни одного ответа. Я, после утоления своей похоти, перестал соображать. Я стал таким, после ее появления в своей жизни. Страх — потерять ее, сделал меня слабым и послушным, за что сейчас, сидя в кресле, пристегнутым, после офигенного секса с ней, ненавижу себя. За свою слабость!
Вот блядь, объясните мне, сексуально-озабоченному мужику, зачем отпустил? Зачем?
Но жалеть уже поздно! Сиди сука теперь скули, что ее нет рядом!
Хотя, сейчас придет эта Лиля, расстегивать меня, я успею, догоню, посажу непослушную девушку в машину, увезу.
Только вот ни хуя, Лиля не торопится освободить меня из этого плена и я понимаю, что ни хрена не успею. Она уедет. Не найду!
Проходит больше часа, прежде чем Лиля вспоминает обо мне. Я за это время ни один раз кричал, звал, напоминал о себе, только никто не слышал, из-за громкой музыки, которую Моя малышка не выключила перед уходом.
Моя малышка.
Я как чокнутый извращенец, чуть не разорвал ее. Как только оказался в ней, напрочь перестал соображать. Одно лишь горячее влажное лоно выбило из меня все мозги. Благо вовремя сообразил, что моя девочка узенькая и тугая, что с ней надо осторожно, медленно растягивать под мой размер.
Я думал, сдохну в ней, с каждым движением волна удовольствия накатывала с новой силой, унося мой извращенный мозг куда-то в рай. Моя девочка, такая чистая, нежная, такая желанная, моя, и я в ней. Я В НЕЙ, от осознания происходящего я тронулся умом. Клянусь.
Блядь.
А иначе как объяснить, что я ее отпустил?
Сука.
— Какого черта, вы так долго? — раздраженно смотрю на змею, клянусь блядь, чистой воды змея, а не Лиля! Смотрит с таким презрением и недовольством, будто это я, сука, оставил ее пристегнутым сидеть в кресле на целый час!
— Обстоятельства вынудили! — блядь, у нее при этом чуть ли ни пар из ушей дымит.
— Где она? — тру руки, потому как больно натерли чертовы ремни. Когда сидел раньше и смотрел на танец моей девчонки, не замечал. А это пиздец как натерли, потому что я наверное еще дергался, пытался разорвать их. Стерва разворачивается и идет к выходу, — Я тебя спрашиваю? — догоняю в два шага и иду следом, — Где она?
— Я откуда знаю, где она? Не слежу за ними! — фыркает, выплевывая свой яд.
— Не смейте таким тоном разговаривать со мной! — она останавливается и резко разворачивается ко мне.
— У нас в клубе все проблемы начались из-за вас! После вашего появления, все пошло не так! Вы еще смеете мне указывать?
— Какие, на хуй, проблемы? Умерь свой пыл, женщина! — я еле сдерживаю себя, потому как передо мной женщина! Иначе размазал бы по стенке!
Следом за этой стервой, я
