class="p1">— А почему и нет? — он краснеет и смущается, — я имел ввиду — справимся с детьми.
— Да, да! — подначивает Злата, — мы так и поняли!
— Мы едем или нет? — спрашивает уже одетый в куртку Демид, — Марк уже прогрел машину.
— Когда он успел? — спрашиваю и бегу переодеваться. Ну как бегу? Как может бегать колобок? Никак!
Новый год мы всей большой дружной семьей отмечаем у родителей Марка. Демид со Златой и детьми, с Женей и маленьким Антоном. Я с Марком и детьми, Аэлитой и Макаром. Петр Михайлович с тетей Таней, родители Демида и мой отец. Не хватает лишь Самира, который отмечает новый год со своей девушкой Аней.
Переполох и суматоха начинается в восемь утра. Я с трудом разлепляю глаза и различаю голоса, раздающиеся с низу. Родители Демида, Петр Михайлович с тетей Таней и мой отец уехали еще около двух часов ночи, как только помогли уложить маленьких непосед. А мы остались ночевать тут.
— Злата! — слышу встревоженный тон Демида, — дыши глубоко, как учил врач!
— Что? — я срываюсь с места и бегу вниз по лестнице, где все бегают вокруг Златы.
— Марк уехал за вещами Златы в роддом! — тут же отчитывается Демид, — мы рожаем Майя и я ума не приложу, что делать? — таким взбудораженным и нервным, я никогда не видела Демида, даже когда она родила их первенца — Антона.
— Ты звонил врачу? Вызвал скорую?
— Нет. Я позвонила и вызвала скорую и в клинику тоже уже позвонила, — тихим тоном сообщает лучшая свекровь и мотает головой, — эх! Мужчины!
— Что мужчины? — спрашивает отец Марка, — она между прочем рожает уже, а ты стоишь спокойно!
— А что я должна по-твоему делать?
— Нервничать, как Демид, — мы с ней переглядываемся и улыбаемся.
— Майя… — зовет Злата, наклонившаяся к дивану, крепко сжимает руку Демида, — заберешь детей к себе?
— Господи! О чем ты думаешь Злата? — я подхожу помогаю ей лечь на диван, — лежи спокойно, пока приедет скорая.
— Может, я сам ее отвезу? — спрашивает Демид, — пока скорая доедет, мы родим!
— Это все не так просто и она не родит сейчас! — отрезвляю и успокоиваю, как могу, — ты можешь успеть одеться, — он смотрит на свои спортивные штаны и домашнюю футболку, я киваю.
— Я успею?
— Беги Демид! — он послушно поднимается по лестнице, и возвращается тут же, стоит только Злате вскрикнуть.
И так первого января в девятнадцать пятнадцать у Златы с Демидом рождается дочь, которую они называют……. Майей!
— Это даже не обсуждается! — твердят в один голос Демид со Златой.
— Я тронута… до слез… — Марк обнимает, прижимает к себе, целует и вытирает слезы ладонью, — Господи!
— Иди обниму! — Злата раскрывает свои объятия для меня.
После я хватаю на руки маленькую крохотную Майю, смотрю на глазки и целую совсем маленькие щечки:
— Вообще-то, ты должна была родиться мальчиком! — Злата смеется.
— Господь знал, что я хочу дочь! — Демид аккуратно забирает у меня дочь, — я теперь не буду верить, тому что говорят на УЗИ. На УЗИ ты была мальчиком, да да!
— В каком смысле я теперь не буду верить тому, что говорят на УЗИ? — спрашивает еще совсем слабая после родов Злата.
— Ну может ты еще одного захочешь ребенка?
— Майя, — Злата смотрит серьезным взглядом, — пойди пожалуйста к врачу и спроси, можно ли прямо сейчас поставить спираль?
— Что такое спираль? — шепотом спрашивает меня Марк.
— Эта такая штучка, от которых детей не бывает.
— Ааа. Мы такую не будем ставить! Правда ведь? — он обнимает меня со спины.
— Сразу же после родов!
— Майя…
— Марк, ты обещал.
— Что я обещал?
— Что это — последний, — указываю на свой живот.
— Вдруг потом, через пару лет, ты еще одного захочешь?
— Я? — внизу живота тянет, я сгибаюсь и кричу, когда по ногам течет вода.
— Майя? — Марк смотрит удивленным взглядом.
— Началось? — спрашивает Злата, — Демид отдай сюда ребенка и срочно иди за врачом!
Демид с Марком бледнеют, помогают мне уложиться на маленький диван в палате Златы.
— Демид! — Злата делает глубокий вдох, — иди зови уже врача, пока она не родила в палате!
— Боже! — я глубоко и рвано дышу, как учила акушерка во время родов, крепко сжимаю руку побледневшего Марка.
— Больше не будем рожать! — обещает Марк и опускается на колени, — Демид, ты позвал врача?
Суету, которую создают наши мужчину ни с чем не сравнить. Вроде бы не первые роды, но они впадают в панику и не знают, чем помочь. Лишь мешают, кружась вокруг врача и меня. Демид забывает о том, что у него родилась маленькая дочь, помогает паниковать и без того взвинченному Марку. Два паникера в роддоме — это слишком!
— Кто из вас отец ребенка? — спрашивает врач, когда меня уже везут на каталке в родзал.
— Я! — эти идиоты отвечают одновременно. Я плачу от боли и смеха одновременно.
— Я, отец ребенка, это мой друг, — нервным встревоженным голосом отвечает Марк.
— Господи! — говорит врач, пропуская в родзал Марка, — а вы ждите здесь.
— А лучше идите к жене и ребенку, — говорит другая врач, которая встречает нас у входа в родзал, — его жена родила пару часов назад, — поясняет моему врачу.
— Я совсем запуталась! Кто твой муж девочка?
— Марк…
— Я же сказал — я.
— Я тоже хочу быть здесь, вдруг что-то понадобится, — спешно говорит Демид и шагает вместе с нами.
— Молодой человек, — угрюмо перебивает врач, — мы вас позовем, если что-то понадобиться!
Под общий гул и смех мы врываемся в родзал, где в двадцать три пятьдесят пять рождается наш кроха, Кирилл.
— Ты не против, если мы его назовем Кириллом, в честь моего отца? — спрашивает Марк с маленьким ребенком в руках, сразу же после его рождения.
— Я не против, — улыбаюсь и благодарю Бога за все, что у меня есть.
Мы со Златой, с разницей в несколько часов, рожаем наших малюток.
На выписку приезжают все. Дедушки и бабушки, дяди, тети, наши дети с тетей Леной и тетей Таней. Со многочисленными воздушными шариками и цветами.
— Это самая необычная и самая красивая выписка в нашем роддоме! — со слезами на глазах, дрожащим голосом, еле выговаривает врач, которая выносит Марку и Демиду наших малышей. И главное не путает, кому вручать дочь, а кому сына.
