А вот Петр брата любил. И уважал. А еще, наверняка, завидовал его успеху. Это было заметно с первого взгляда, и ничего кроме сожаления, не вызывало. Но кто я такая, чтобы делать замечания, читать нравоучения и, вообще, выказывать какое-то недовольство? Я считала, что никто. Хотя Петр представил меня брату, как свою девушку.
Стас буквально ощупал меня взглядом при знакомстве. Хотя, я знала, что выгляжу хорошо, меня всё равно пробрал неприятный холодок, я прочувствовала каждую секунду, в течение которой меня оценивали. Правда, после пары секунд оцепенения, я решила вернуть Грушеву его придирчивый, изучающий взгляд. Оглядела его клетчатый костюм, броскую лиловую бабочку под подбородком и саму вызывающую позу. Но, мне кажется, что на мой ответный выпад, Грушев внимания не обратил.
– Значит, ты дочка Родиона Кауто? – поинтересовался он вместо приветствия. – Та самая?
– Нет, – спокойно отозвалась я, – та самая – это моя сестра, Альбина. А я внебрачная.
Я почувствовала, как Петр предостерегающе взял меня за руку, но я смотрела Стасу прямо в глаза и мило улыбалась. Грушев равнодушно хмыкнул.
– С Альбиной я знаком, уж точно её узнаю. Я про тебя.
– А что со мной не так?
Грушев неожиданно рассмеялся.
– А что в вашей семье, вообще, так?
– А в вашей? – Я взяла Петра под руку, с чрезмерным любопытством заглянула ему в лицо. – Петя, расскажи мне про вашу семью, а то мы с тобой только о моей говорим. Как и где прошло ваше со Стасом детство? Как учились? Много ли девушек любили? – Я потрясла его за локоть. – Уверена, и в вашей семье есть какие-нибудь тайны. Мне так интересно!
– Зачем ты так? – аккуратно укорил меня Петр, когда Стас оставил нас и отошёл к другим гостям. Вечеринка была закрытая, в одном из ресторанов, праздновали чьё-то день рождения, если честно, я даже не поняла чьё. Даже когда вынесли и принялись резать огромный фигурный торт, именинник не показался, все только аплодировали и выкрикивали поздравления. Я лишь имя разобрала: Артур. Что за Артур, мне так и осталось неведомо. Но люди пили, ели, развлекались от души. Я тоже выпила шампанского и съела кусок торта. За здоровье, так сказать, именинника.
Я всё отлично поняла, Петр, наверное, хотел, чтобы моё знакомство с его братом прошло в другом ключе. Может, он рассчитывал, что я проникнусь всеобщим восторгом и благоговением по отношению к известному, скандальному ведущему? Или хотя бы взгляну на Стаса теми же глазами, что и сам Петр. Но мне Стас Грушев не понравился совершенно, вообще, ничем не впечатлил. Разве что ужасным характером, который он даже скрывать не пытался. А зачем его скрывать? Гадкий характер сделал этому человеку имя в шоу-бизнесе.
Но решив не ссориться с Петром, я попыталась объяснить своё поведение.
– Не люблю, когда меня оценивают только как ошибку молодости Родиона Кауто. Всегда так реагирую. Так что, извини.
– У Стаса это профессиональное.
Я ухватила с подноса официанта бокал с шампанским. Едва слышно хмыкнула.
– Профессиональное? Это что же за профессия такая? Людей унижать?
– Настя, ты не права.
Я перестала крутить головой по сторонам, всматриваясь в лица людей вокруг меня. На Петра посмотрела. Наверное, впервые взглянула на него под другим углом, как на брата Стаса Грушева, а не просто на Петра Касимова. Взглянула на него, приценилась, потом сказала:
– Ты лучше него. Хотя бы потому, что тебе не приходится обижать людей и топтаться на их самолюбии, ради собственной выгоды, славы и популярности. Ты честно делаешь то, что умеешь.
Мы с Петром смотрели друг другу в глаза, и я видела, насколько он ошарашен моими словами. Ошарашен, а ещё призадумался. Потом спросил:
– Ты так думаешь?
Я кивнула.
– Да.
Он усмехнулся.
– Ты меня не знаешь, Настя.
Я пожала плечами.
– Ты честно и профессионально делаешь свою работу. Я смотрела твои репортажи, ты талантлив, ты справедлив. Чем он лучше тебя? Что ему дают вечерний эфир, а тебе нет? Или тем, что ему боятся смотреть в глаза половина людей в этом зале? – Я вздохнула. – Это не слава, Петя. Это скандальный характер.
Касимов стоял рядом со мной, смотрел себе под ноги и молчал. Не знаю, о чем он думал, но потом спросил:
– А ты не боишься?
– Твоего брата? – уточнила я.
– Да нет… вообще, всей ситуации, с твоим отцом.
– Я уже отбоялась, – честно призналась я. – Не знаю, что ещё может случиться, чтобы меня тряхануло. – Я на Петра взглянула. – Да и стыдно должно быть не мне, разве не так? Я далеко не сразу это поняла.
– Ты права.
Вот так неудачно, на мой взгляд, прошло моё знакомство с братом Петра. Думаю, он надеялся на другой исход, судя по тому, что весь оставшийся вечер казался притихшим и задумчивым. Но я знала, что не ошиблась в человеке, Грушев был неприятным и опасным типом. Я видела, как с ним общаются остальные гости, подобострастно улыбаясь и подбирая слова. И Станислав всё это понимал, но, судя по всему, его подобное положение совершенно не смущало, а, напротив, устраивало. Он, будто, чувствовал свою власть и наслаждался этим. И как такого человека можно уважать? Я редко, с первой минуты знакомства, ощущала неприятие к человеку. Обычно я весьма лояльна, считаю, что если человек мне не нравится или не интересен, то это просто не мой человек, ни он, ни я в этом не виноваты. Но случались вот такие знакомства, когда становилось откровенно неприятно даже разговаривать и смотреть в глаза, потому что ты видишь всю лицемерную сущность. А тут человек ещё сделал это своей профессией, и отлично себя на этом пропиарил. На том, какой он насмешливый подонок.
Но Петр, по всей видимости, так не считал, или брата во многом в своих глазах оправдывал и принимал таким, какой он есть. Может быть, это, в какой-то степени, похвально. И всё равно, всё равно, момент зависти со стороны Касимова и откровенно демонстрируемого превосходства со стороны Грушева, в их отношениях присутствовал. Это была жирная красная линия, разделяющая их жизни.
– Значит, Стас тебе не понравился? – Альбина откровенно посмеялась над моим рассказом о вчерашнем празднестве дня рождения неизвестно кого. Я ещё спросила её:
– Разве может такое быть? День рождения есть, а именинника нет?
Сестра лишь фыркнула.
– В Москве может быть, что угодно. – Глянула на меня насмешливо: – Ты развлеклась? Тортика с устрицами поела, шампанского выпила? Ну, вот и порадуйся за человека.
А я в ответ на её вопрос про Грушева, откровенно скривилась.
– Наверное, мне не надо было на него так реагировать, – признала я свою вину. – Петя расстроился.
– Ну да, любимый родственник всё-таки. Мама с папой, наверное, им гордятся, а тут ты со своим мнением.
– Он противный.
– Тебе с ним не детей крестить, Настя. – Альбина села в кресло напротив меня, вздохнула без всякого намека на легкость. – С такими, как Грушев, ссориться нельзя.
Я на сестру глянула.
– Ты тоже ему улыбаешься?
– А куда деваться? Это ты у нас смелая, независимая, а мне деваться некуда. У меня долг и обязательства.
– Какие обязательства?
– Быть женой Романа Федотова. – Альбина вглядывалась в картину на стене, взгляд мрачный и недовольный.
По вполне понятным причинам, семейную жизнь сестры я обсуждать не любила. Но бывали моменты, когда другого выхода не оставалось. Или я не могла себя остановить. Как сегодня, например. Альбина замолчала, а я выпалила:
– Вы поссорились?
Альбина легко качнула белокурой головкой.
– Нет. Мы даже не ссоримся. Повода нет. – Сестра перевела на меня взгляд. – Чтобы появился повод, нужно общаться, понимаешь? Чтобы что-то происходило между людьми, чтобы они хотя бы разговаривали. А у нас с Ромой другие отношения. Он сейчас озадачился политикой, денег ему мало, ему депутатскую неприкосновенность подавай. – Альбина нехорошо усмехнулась. – А я приложение к его предполагаемому мандату.
Я Алю разглядывала, чувствуя, как на душе от каждого её слова становится всё тяжелее и тяжелее.
