– Ах да, – спохватилась я. Виновато улыбнулась. – На самом деле, выключен. Извини.
Мы вошли с Зоей в гостиную, и я едва не запнулась на пороге, увидев на диване Альбину. Та сидела рядом с матерью, и, как мне показалось, они о чем-то с Еленой шептались. Услышав шаги, сестра обернулась, увидела меня и широко улыбнулась.
– Настя, здорово, что ты приехала. Чем занималась?
За это, именно за это и именно в такие моменты я больше всего ненавидела Федотова. Когда мне приходилось смотреть в глаза родственников, а особенно сестры, и врать, что ничем таким особым я не занималась. Всего лишь была рядом с твоим мужем, занималась с ним сексом, притворялась перед самой собой, что наши с ним отношения что-то да значат, а сейчас вот пришла к тебе, и вру, вру, вру. Потому что я лгунья и предательница.
– По делам ездила, – соврала я. И зачем-то спросила: – Ты одна?
– Да. Рома уехал на переговоры в Петербург.
– Правда? – подивилась я, отводя глаза в сторону.
Альбина отмахнулась.
– Он на один день, утром вернется.
Бабушка снова взяла меня за руку.
– Пообедаешь с нами? Ольга накрывает для нас в саду.
Я улыбнулась бабушке, с некоторой натугой, глянула на сестру, встретила пытливый взгляд Елены, и кивнула. Мне показалось, что откажись я, они весь обед будут обсуждать моё странное поведение. И я согласилась на обед. Хотя, совершенно не представляла, как мне его пережить, особенно, если мне примутся задавать вопросы про личную жизнь.
– Знаешь, кого я вчера встретила? – затрещала Альбина, как только мы оказались за столом. И посмотрела при этом вопросе на меня.
Я на всякий случай заинтересованно приподняла брови. Сестра восторженно улыбнулась.
– Стаса Грушева. Мы с ним мило поболтали. Он пригласил меня к себе на шоу, в качестве эксперта.
Я на сестру смотрела, не совсем понимая, почему эта информация должна меня интересовать. Альбина поймала моё недоумение и пояснила:
– Он же брат твоего парня.
– Парня? Петр мне не парень.
– А кто?
Я плечами пожала.
– Не знаю. Мы просто общаемся.
Аля переглянулась с матерью, их переглядывания были весьма многозначительными. После чего Елена мне сказала:
– Настя, дорогая, тебе не кажется, что ты чересчур… осторожна?
Читай: старомодна.
– Мы знакомы с ним всего пару недель, – удивилась я.
– Но мальчику ты, явно, нравишься, – заметила бабушка. – Кстати, я навела справки. Говорят, будущее у него есть, говорят, талантливый юноша.
– С чего вы взяли, что я ему нравлюсь? – удивилась я. – Вы даже не знакомы с ним.
– Так познакомь нас, – тут же оживилась Альбина. – Мне было бы интересно с ним пообщаться. Его брат – человек любопытный. Хотя, порой, бывает хамоват.
Елена отмахнулась от слов дочери.
– Журналисты все такие.
– Так, может, тогда не стоит впускать журналиста в дом? – намекнула я им.
– Это же не просто репортеришка, – сказала мне сестра, – он тебе нравится, ты ему нравишься. Может, вы поженитесь? Надо же с ним знакомиться рано или поздно.
– Поженимся? – переспросила я и нахмурилась.
– Он симпатичный. На самом деле, симпатичный.
Я вздохнула. А Альбина мне улыбнулась.
– Представляешь, как папа обрадуется, если ты выйдешь замуж и останешься в Москве?
– Не представляю, – пробормотала я.
– Пригласи его на ужин, – благосклонно кивнула Зоя. – Мы на него посмотрим и решим, подходит он или нет.
– Хорошо, – не стала я спорить, – как-нибудь.
– Без всяких как-нибудь, а в пятницу. Устроим званый ужин для самых близких. Аля, ты не знаешь, Илья случайно не в Москве? А то Рома смог бы пообщаться с братом.
– Не знаю, надо спросить. Но я слышала, что родители вскоре собираются прилететь. Любовь Антоновна скучает по сыновьям и внуку. Решили сами навестить.
У Ильи родился сын год назад. Я знала об этом событии, даже поздравила его смской, но Илья мне не ответил. И вспоминать об этом было горько. Он так и не смог простить мне связи с его старшим братом. Прекратил со мной всякое общение, не возобновил его даже после того, как мы с Ромкой расстались. Наверное, не верил в наше расставание. И правильно, кстати, делал.
Обычно после ссоры с Ромкой, Федотов звонил мне первым, за редким исключением. У него выдержки не хватало со мной ругаться, Роме необходимо было знать, что он по-прежнему любим, дорог и незаменим. А в этот раз наша с ним размолвка, сам разговор, судя по всему, здорово его задели. Прошел день, второй, третий, а Ромка никак не проявлялся. А я, признаться, страдала из-за этого.
Умом понимала, что всё к лучшему, что однажды я должна была ему сказать всё, как есть, как чувствую, и когда-нибудь Федотов должен был меня услышать, даже если и обидеться при этом. Но сам факт того, что наша размолвка перешла в разряд затяжной, меня здорово напрягало. А если совсем честно, то у меня началась настоящая ломка. Когда ты живёшь только ожиданием, что он позвонит, и всё наладится. Наладится хотя бы в том плане, что станет, как раньше. Когда всё не очень хорошо, но, во всяком случае, привычно, и ты знаешь, чего ждать и как себя вести.
В один из вечеров Петр пригласил меня поужинать. Небольшой ресторанчик на выезде из города, спокойная обстановка, домашняя кухня, приятный антураж, скрипач, прогуливающийся между столиками и приглушенный свет. Всё это активно смахивало на настоящее свидание, настойчиво насаждаемую в моё сознание романтику. Петр что-то с энтузиазмом мне рассказывал, я старалась слушать, кивала, всеми силами поддерживала беседу, но на сердце у меня было неспокойно. А потом я взяла и сказала:
– Бабушка и Елена приглашают тебя на ужин.
Петр заинтересованно на меня посмотрел.
– Правда? Когда?
– Завтра.
– Завтра? – Касимов всерьёз удивился.
Я виновато улыбнулась.
– Извини, мне следовало сказать тебе раньше, но я как-то… закрутилась и забыла. – Я с некоторой надеждой поинтересовалась: – Или ты завтра занят?
– Да нет, – проговорил он. Смотрел на меня очень внимательно. – И если ты не против, то я приму приглашение.
Я решила удивиться.
– Почему я должна быть против?
Он пожал плечами, потом рассмеялся.
– Не знаю. Просто спросил.
– Я не против, Петя, – тщательно подбирая слова, сказала я. – Но зная своих родственников… Могу тебя сразу предупредить, что спокойным и непритязательным, этот вечер не станет.
– А что с твоими родственниками?
Я отпила вина, на Касимова посмотрела и честно сказала:
– Кажется, они все вознамерились меня пристроить.
– Пристроить тебя?
– Петя, перестань прикидываться непонимающим, – возмутилась я, а Петр расхохотался.
– То есть, они собрались тебя пристроить мне?
– Мне кажется, им уже безразлично кому, лишь бы поскорее выдать меня замуж. Не знаю, что это за идея фикс такая. Начала это шоу бабушка, а теперь подхватили все остальные. Только отцу осталось произнести напутственную речь.
Петр весело смотрел на меня.
– А я подходящая кандидатура?
– Вот они и собираются это выяснить.
– Понятно, – протянул Петр. На стуле откинулся, меня разглядывал. Потом спросил: – А ты что думаешь?
Я решила притвориться непонимающей.
– О чём?
Касимов вокруг да около ходить не стал. Улыбнулся мне.
– Обо мне. Для тебя – я подходящая кандидатура?
Вопрос в лоб. Я сделала осторожный вдох. У меня была всего пара секунд для того, чтобы найти правильный ответ. Но проблема была в том, что ответа у меня, по сути, и не было. Потому что я ничего не решила, не решала и, вообще, думала о другом. А сейчас мне необходимо было как-то выкрутиться.
– Петя, ты же сам знаешь. Ты классный.
– Ах, я классный!.. – протянул он со смешком, а на меня посматривал с пониманием. Потом вдруг протянул мне руку через стол. Я смотрела на его открытую ладонь, и понимала, что мне необходимо как-то реагировать. После короткой заминки, я вложила свою руку в Петину ладонь. Его пальцы тут же обхватили мои и чуть сжали. А потом он позвал: – Настя.
