И мне нравится твоя попка в этих брюках, – сказал на ухо, смущая меня.
– Хорошо.
Господи, я думала, что умру от счастья, хотя только что была уверена, что от сворачивания шеи.
Мужчина, которого я люблю, признался в любви сам, а сейчас за меня прольется кровь. Не стану его останавливать, пусть рыцарь защитит честь дамы, пусть злой дракон будет повержен.
Вишневский
– Что с лицом?
– Хулиганы.
Отец смотрит строго, но с волнением, крепко держу Марго за руку, словно она птицей сейчас упорхнет от меня, а я не успею удержать. Но в отражении зеркала приемной я выглядел действительно странно.
На белой рубашке оторван воротник, пуговицы, губа разбита, на скуле уже отчетливо виден синяк, этот Эмиль оказался не хилым сопляком, да и места на лестнице было мало. Но несколько приемов все-таки отработать удалось, и мой соперник получил значительно больше повреждений, если после этого на меня подадут в суд, придется нанимать хорошего адвоката.
– Какие еще хулиганы? У нас тут, вообще-то, дела.
Замечаю, что дверь в кабинет отца открыта, в его и кабинете помощницы, что рядом много народу, парни в камуфляже, серьезные мужчины в штатском.
– Да знаю я про все дела.
– Сказали не мешать.
– Вот и не мешаем, ребята все сделают «красиво».
Марго стояла рядом, смотрела испуганным воробушком, сама румяная, губы влажные, хочу ее целовать сутками. Мне так легко далось признание в любви, словно так и должно быть, эти слова были истиной, той самой, которая не нуждается в доказательствах и объяснениях.
Я люблю ее.
Маргарита рядом, ее тонкие пальцы в моей ладони, по телу идет тепло, а в крови все еще кипит адреналин от драки за свою женщину.
Чертовски приятное чувство.
– Нужно обработать рану, Миш.
Так приятно, что о тебе заботятся, улыбнулся, потрогал разбитую губу.
– Да нормально все. Пойдем, поговорим с Красновым.
Женя дождался лифта, а вот я пешком по лестнице, мне даже страшно подумать, что было бы, не начни я подниматься сам. Надо было переломать пальцы и ноги этому Эмилю, чтоб больше никогда не писал сообщения и не подходил к моей женщине.
Как же красиво звучит: «Моя женщина».
– О, вы в сборе? И где это тебя так красиво разукрасили? Миш, тебе не было десять минут.
– Места знать надо.
– На свадьбу, когда пригласите?
Женя шутит, это хорошо, вновь смотрю на Марго, она хмурит брови, смущается моя малышка, ну ничего, ночью перестанет. Не отпущу ее уже никуда, а секретаршу надо уволить, к черту таких гадюк. Будет Маргаритка мне варить кофе и носить в этих соблазнительных штанишках документы на подпись.
– Скоро, Женя, скоро. Что там?
– Все, как я предполагал и уже говорил утром, Сурикова не просто так попала в компанию, ее рекомендовал Дмитрию Борисовичу сам начальник службы безопасности. Малахов якобы проверил ее вдоль и поперек, уверил в кристально-чистой биографии и богатом опыте, который, кстати, у нее имеется. Сурикова действительно умная, а еще расчетливая, хитрая и продуманная женщина.
– Что ее связывает с Малаховым – любовница?
– Мужик влюблен по уши, но он что-то вроде ручной собачки, связь не афишировали, встречались около года.
– Да, Ольга Леонидовна в компании всего ничего, после ухода мамы отцу нужно было собраться, она подошла на роль правой руки идеально. Но я сразу знал, что дамочка гнилая.
– Подошла идеально и появилась не так просто. Парни сейчас у нее дома, удалось выбить ордер на обыск, тут, кстати, ваш сосед по даче, прокурор, помог.
– Надо будет ему вина дорогого купить и сказать Стивену, чтоб не срал под кусты роз.
– Миша, – Марго сжимает мою руку, а мне так приятно. – А чего она хотела? Чего добивалась? И как связана с Веденеевым?
– Сказать не могу точно, но что хочет каждый?
– Власти.
– Это говорит человек, который уже имеет деньги, нет, Миша, она хотела именно их.
– Но как? Окрутить отца? Женить на себе, а потом избавиться от него и стать полноправной владелицей компании? Это бред. Неужели все женщины считают, что это все так легко можно провернуть?
– Не знаю, женщины для меня существа с другой планеты, – Краснов улыбнулся, но снова стал серьезным. – Мы слушали несколько дней ее телефон, смотрели почту, следили. С Веденеевым она много общалась, но все на деловом уровне, можно сказать, он ее раздражал, но она была вынуждена ему помогать.
– Их что-то связывает.
– Угадал, он ее бывший муж, точнее, второй по счету.
– Шантаж.
– Да, Веденеев напоминал о ее старых делах, намекал, что погубит карьеру, если она ему не поможет заполучить важный контракт. Она согласилась помочь, но не бесплатно, когда поняла, что окрутить твоего отца не выйдет – у него роман.
Маргарита пожала плечами, я все это время не выпускал ее руку из своей и не хотел этого делать.
– Мы закончили.
Народу в приемной стало больше, Ольгу Леонидовну вывели без наручников, но двух сопровождающих с автоматами хватило для важности момента. Она шла, гордо подняв голову, лишь мазнула по нам взглядом и отвернулась.
– Ее что, посадят? – Марго спросила тихо, голос испуганный.
– Могут дать условный срок и штраф, нужно собрать доказательную базу, но то, что она сливала корпоративную информацию конкурентам, от этого не отвертеться. Шлейфом могут потянуться былые «заслуги». Но в вашем случае – подделка отчетов, хищение, подрыв репутации компании, шантаж, кстати, к той истории с Алисой она имеет отношение тоже. И знаешь, у нее есть любовник.
– Кто?
– Молодой и жадный.
– Жень, не томи, кто он?
– Фотограф, – Маргарита выдвинула свою версию.
– Молодец, мисс Марпл, точно в яблочко.
– И все ради него и денег?
– Люди прокалывались и на меньшем.
– Да уж, все так запутано.
– Миш, по тебе каток проехался? С кем подрался?
– Ой, да какой каток, так, на велосипед наткнулся.
Женю позвали, он с нами простился, отец перекинулся парой слов и уехал в следственный комитет. Мы с Маргаритой зашли в его кабинет, здесь был относительный порядок, не считая разбросанных бумаг на столе.
– Ты хотела на двенадцатый этаж?
– Эльвира наболтала? – Цветкова смотрит с вызовом, глаза блестят, стоит с прямой спиной. Она мне нравится такая дерзкая.
– Немного.
–
