быть, чтобы оставить всё это. Да пусть хоть котёнка в проруби утопит, она же вся моя и только моя, никого к себе не подпускала, ждала своего недоделанного профессора.
Оставляю в покое рот и опускаюсь к груди, ласкаю розовый невинный сосок, совсем ещё нежный, никем не тронутый. Целую, тяну, посасываю, он такой трепетно-завораживающий. Она для меня себя берегла, никого не любила. Целую, боготворю, преклоняюсь. Но она по-прежнему не открывает глаз.
Ещё немного этой пытки, а потом снова к сочным, спелым губам. Какой же я гуманоид, уму непостижимо, засунуть бы в мне в задний проход все мои монографии с методичками.
Она же любит как никто другой. А Наташа, по-прежнему, не открывает глаз, не хочет меня видеть. Языком ниже по животу, сжимаю зубами трусики и слежу за её реакцией. Моя. Моя. Моя, только моя девочка. Зубами стягиваю трусики, раскидываю её ноги в стороны, ложусь сверху.
И получаю отборную порцию матов.
— Эй, придурок! Ты там что, заснул, что ли?! Едь давай, осёл! — слышится громкий гудок и чей-то разъярённый крик в машине позади моей.
Глава 18. Иванова, не смей!
Настроения как не было, так и нет. На груди лежит огромный камень из боли и разрушенных мечт. Если бы можно было разлюбить по щелчку пальцев. Но нет, слишком долго я хранила в себе это чувство, чтобы избавиться от него в одночасье.
Сегодня день рождения Евы, нельзя не пойти. Еле заставляю себя накраситься и надеть короткое платье с пышной белой юбкой. Подруга сама мне его навязала, увидев в одном из своих любимых магазинов. Верх облегает грудь и плечи, а низ воздушный, словно сахарная вата или облако. Смотрю на себя в зеркало. Удивительно, но даже после галлона пролитых слёз я выгляжу неплохо. Натягиваю короткую кожаную куртку, надеваю туфли на каблуках. Мама переживает, но молчит. Я уже совершеннолетняя, но это мой первый поход в настоящий ночной клуб, и, стоя в коридоре, она нервно мнëт подол фартука.
Сажусь в автобус и добираюсь до заведения. Оглядываюсь по сторонам — знакомых лиц нет. Ветер подбрасывает подол платья вверх, а ноги в капроне мёрзнут, покрываясь красными пятнами. Слишком рано для тонких колготок. Неловко держу юбку и сумку-клатч, проклиная всё на свете, уже хочу вернуться домой. Плюнуть и поехать обратно, пока ещё ходят автобусы. Лечь в постель, начать рыдать, жалея себя по сто пятому кругу. Мой профессор меня не любит, а я так сильно люблю его.
Стою под огромной неоновой вывеской, за спиной длиннющая очередь. Кажется, здесь человек двести и все умоляют охранника дать войти без очереди. Евка сказала, что проблем со входом не будет, но я сомневаюсь, что этот бугай с надписью «секьюрити» на груди пустит нас первыми.
Народ шумит, покачиваясь и пританцовывая под гремящую музыку, бит бьёт басом. Я начинаю нервничать, потому что подвыпившие парни косятся на мою короткую юбку, без зазрения совести обсуждая меня. Только этого не хватало. Надо было опоздать и приехать последней, сказав, что меня не пустили.
Евке не дозвониться, кажется, она засунула свой телефон в какое-то глубокое тёмное место. И в этот момент, когда я почти решаюсь вызвать такси, к клубу подъезжает охренительно крутой спорткар «Шевроле Корвет С6 Кабрио» кислотно-жёлтого цвета. У меня отпадает челюсть. Потому что он сияет в темноте, выделяясь сочным пятном, завораживая своей яркостью и роскошью.
Вау! Вот это просто вау! Не машина, а неопознанный летающий объект. Кто бы мне челюсть с пола поднял, а то она там так и валяется, стираясь и пачкаясь. Никогда не была падкой на чужое богатство, но эта тачка, она как будто карета прекрасного принца, но только в современной интерпретации.
— Дима, прокати меня!
— Дима, я уже готова!
— Дима, подари мне себя на ночь!
— Сними рубашку, Дима!
Я оборачиваюсь, глядя на стайку девушек. Мда, похоже, тут выбор на любой вкус: от ВИП-услуг до эскорта класса люкс. Не стесняясь, кричат парню, что выходит из машины. Испанский стыд, но им, кажется, нравится привлекать его внимание.
Ослеплëнная ярко-жёлтым блестящим бампером, я на секунду забываю про свою юбку и она взлетает, закрывая мне лицо. В ужасе одëргиваю ткань. Мне становится жутко стыдно, я суечусь, сражаясь с непослушным нарядом, тоже мне Мэрлин Монро. Из рук падает сумочка.
— Вау. Я теперь не усну, — слышу приятный мужской голос с лёгкой хрипотцой.
Таким голосом обычно завораживают девочек, и неважно умные они или не очень. Когда с вами заговаривает шикарный брюнет из спорткара «Шевроле», вы моментально становитесь дурочкой. И готовы ползти за этим томным дьяволом во плоти хоть на край света. По крайней мере, первые пятнадцать минут так точно. И не надо говорить, что вы не такая и вообще не ведëтесь на все эти понты. Потому что это неправда. Глядя на эту красоту, устоять невозможно.
Не сразу понимаю, что молодой человек обращается именно ко мне. На вид он лет на пять старше и, кажется, мать честная, он действительно вышел из этой шикарной машины. Он в ней ездит, сидит за рулем, слушает музыку, ест чипсы и солёные орешки. У него есть ключи. Можно продолжать бесконечно.
Нереально, но я кручу головой в поисках идеальной инстаграмной красавицы с неописуемо тонкой талией, анорексичностью, большой головой и круглыми сиськами. Но! Но этот охренительно крутой парень действительно разговаривает со мной. Его идеальные губы шевелятся в мою сторону.
Из-под тёмных бровей на меня смотрят выразительные карие глаза. Ещё больше, чем его машина, меня завораживает его привлекательное лицо. Широкие мужские скулы, гладковыбритые щёки, ямочка на подбородке, правильной формы губы, прямой нос и стильная стрижка канадка. На нем тёмная рубашка с небрежно расстёгнутыми верхними пуговицами и узкие чёрные брюки. Он так красиво смотрится рядом со своей тачкой, что я снова забываю про юбку. Мужские плечи широкие и покатые, торс сужается к бедрам, образуя английскую букву V. А взгляд… какой проникновенный у него взгляд. Оружие массового поражения. Честно. Я не знаю, какая бы девушка устояла перед таким парнем. Наверное, слепоглухонемая. Всё в его внешности кричит о куче растоптанных женских сердец, свалке скелетов в шкафу и миллионе грязных, но очень горячих историй. Уверена, у него уже было и на пляже, и в бунгало, и на крыше, и на яхте, и на горнолыжном подъемнике, а также жмж, мжм, жжжжжжжмжжжжж. И куда это меня вообще понесло?
— Держи, — подает мне выпавший клатч и слегка
