улыбается.
И снова смотрит, планируя съесть меня.
— Спасибо.
— Чья ты, лапочка?
— Ничья, — выдаю горько, помня о своей несчастной любви.
— Значит, будешь моя. — Умудряется взять за руку и, развернув в сторону клуба, повести ко входу.
Коллективный вздох разочарования. Интересно, на какой срок «моя»? На час? Три? Сутки? Так, стоп! Что это я творю? Мне вот этого совсем не нужно. Мое сердце болит, как и прежде. Просто этот парень явно работает на правительство и обладает врождённым даром гипноза, иначе как объяснить, что я уже почти пошла с ним? Это всё из-за машины.
— Нет-нет. Я тут подружек жду.
— Внутри теплее, у тебя уже клювик посинел. — Игриво щëлкает он меня по кончику носа.
Интересно, а ему самому не холодно? У него даже куртки нет.
Вытягиваю руку из крепких мужских ладоней и встаю как столб.
— Я с тобой никуда не пойду, я тебя не знаю. Выбирай любую из очереди.
Тут же слышатся женские стоны и вздохи. Ужас какой, вот это реакция. Это прям как будто автоматически работает.
— Ну нет, из очереди скучно.
Осмотрев его ещё раз с ног до головы, делаю определенные выводы:
— Ты мажор?
— Не люблю это слово.
— Ладно, скажу по-другому. Молодой человек, чью жизнь и будущее устроили влиятельные или высокопоставленные родители, из-за чего она стала лёгкой и беззаботной, а сам он стал её прожигателем.
— Сразу видно — на филфаке учишься.
— Откуда ты?!
— Я не мажор, с определенного времени на всё зарабатываю сам. Евка сказала провести тебя внутрь, но ты такая проблемная, что сюрприза не получилось. — Снова берёт он меня за руку.
И в этот раз я послушно иду за ним. Его ладонь теплая, большая, немного шершавая и приятная на ощупь.
— Ты знаешь мою подругу?
— Я ей попу подтирал, когда она на горшок ходила. — Осматривается по сторонам и швыряет ключи от тачки подбежавшему парню в униформе. — Эй, человек, присмотри за моей девочкой.
Работник клуба послушно кивает. А я расстраиваюсь, оглядываясь на эту лимонную королеву дорог. Какая же красавица, любовалась бы и любовалась.
— Можно было просто сказать, что ты Евкин старший брат.
— Опять скучно, — снова смотрит на меня тёмным пронзительным взглядом, от которого у любой, абсолютной любой представительницы слабого пола сердце забилось бы сильнее. — А ещё у меня есть интересная родинка на левом боку, прямо под сердцем, покажу тебе её чуть позже.
— Вот уж вряд ли.
— Поспорим? — Галантно пропускает меня внутрь задымленного, мерцающего огнями помещения Евин брат.
* * *
— Почему ты не сказала, что с нами будет Дима?! — перекрикивает музыку одна из Евкиных подруг, подмазывая свои обколотые какой-то дрянью губы.
В клубном туалете стоит гремучая смесь запахов сигарет и духов, у меня кружится голова и слегка подташнивает. Народ толпится, поправляя одежду и косметику. Все пытаются пробраться к зеркалу. Именинница щеточкой от туши приподнимает, расчёсывая, наращëнные ресницы. На фоне девчонок, приглашённых на день рождения, я выгляжу как детсадовский выпускник на школьном балу. Всё у меня простое и какое-то немодное.
— Ну знала бы про моего брата и что? Ты бы трусики забыла надеть?! — смеётся Евка, толкая подружку в плечо.
В упор не помню её имени.
— Нет, ну хотя бы прикинулась во что-нибудь из последней коллекции. А то как нищенка.
— Действительно, — Ева уже откровенно хохочет, оглядываясь на подругу. — Ты уже не раз пыталась, и он с ума от любви не сошёл, надо иметь гордость.
— А ты не смей на него даже пялиться! — неожиданно фыркает губастая, с силой толкая меня двумя руками в грудь. Я больно ударяюсь о стену. — А то весь вечер не отлипаешь, только с ним и треплешься.
— Больная, что ли?
— Ты мне ещё поговори!
— Грабли в карман спрятала, Дима болтает с кем захочет, тебя забыли спросить. А Наташка моя подруга, — заступается Евка.
Губастая затыкается, но смотрит со злостью. От греха подальше выхожу из душного туалета в коридор. Где тут же натыкаюсь на Диму. Его тёмные глаза осматривают меня с игривым интересом. Красивый парень, музыка и распущенная атмосфера праздника будоражат.
Евин брат очень привлекательный, я бы даже сказала — заманчивый, этого не отнять. Не будь моё сердце в клочья, наверное, поддалась бы его горячему натиску и чарам. Вон девки идут мимо и головы сворачивают. По телосложению заметно, что без одежды Дима — бог секса.
— Вот ты где, лапочка, а я везде тебя ищу, — хрипло, с придыханием.
Демон во плоти, надо же.
— Слушай, я тебе не помощник, — улыбаюсь ему, пытаясь послать как можно культурнее, — найди кого-нибудь другого на сегодняшний вечер. Понимаю, ты привык получать желаемое, но я вправду тебе не нужна.
Кивнув и улыбнувшись, обхожу его по дальней дуге, подымаюсь по ступеням на балкон, где забираюсь на высокий барный стул.
Хочу побыть одна. По инерции проверяю телефон. На дисплее светятся несколько звонков от мамы и неотвеченный вызов с незнакомого номера. Обычно девчонки наизусть помнят номера бывших. У меня с цифрами плохо, собственно, ещё и поэтому я пошла на филологический. Но, как бы мне ни хотелось верить в несбыточное, я запихиваю эту томительную дрожь и суку надежду куда подальше, потому что абсолютно уверена — звонил не он. Мой профессор, вернее не мой, а Лилин, опять засветился в инстаграме жены его брата. И там с ними был его любимый «Цветочек» в милом винтажном костюме молочного цвета. Ненавижу её.
Из глаз снова брызжут непрошеные слёзы. Вздыхаю, отбросив мобильный и зарывшись пальцами в распущенные волосы. Руками придерживаю голову. Как же мне больно. Ну почему до сих пор не отпускает?
— Ну тише, лапочка, тише. На, выпей. — Замечает мои слёзы Дима, пододвигая ко мне бокал с коктейлем. — Станет легче.
— Зачем тебе это нужно?
— Вижу, что тебе плохо, вот и помогаю.
— Какая-то странная благотворительность.
— Люблю быть полезным.
— И трахать в утешение?
— Если только самую малость.
Его честность заставляет меня улыбнуться.
— Евкины подруги от тебя без ума, не трать на меня время, Дим. Я нахожусь в тяжелой стадии разбитого сердца.
Наши глаза встречаются, его тëмно-карие завораживают глубиной, и я не замечаю, что уже сосу коктейль через трубочку.
— Евкины подруги — легкодоступные шмары. Скучно.
Ему всё-таки удаётся рассмешить меня.
—
